И настанет веселое утро - Ирина Токмакова

Ничего не слышно. Только ровно дышит Белый Конь, и сердито хлопает облачными крыльями птица Чур.

— Ну, скоро ли придет ваша собака? Самой мне ее искать, что ли?

Белый Конь огорченно произнес:

— Боюсь, тут виноваты мы. Нам так хотелось, чтобы девочка осталась у нас. Мы должны сами поискать собаку. Почтенная птица Чур не сможет ее найти, тень от облака закроет листву. А листва слишком густа на острове.

Он кликнул лошадей и велел им искать Фокки.

— Птица Чур, добрая птица Чур, пожалуйста, не улетай. Песик найдется. Хмурцы унеслись на поезде со Шкандыбой. Здесь нет врагов!

— Только скорее! — не преминула ворчнуть птица Чур.

А как скорее? Ая и Полина обежали все вокруг, ворошили длинные стебли травы, заглядывали под каждый кустик.

Ну нет его, и нет его, и нет его решительно нигде!

— Ая, — всхлипнула Полина, — может, он теперь уже больше никогда не найдется?

Время шло. Фокки не находился. Не возвращался и никто из лошадей.

— Я лечу, куда лечу, и терпеть не могу, чтобы меня заставляли делать то, что я не собираюсь. Я, кажется, это уже всем объяснила, — ворчала птица Чур.

Было ясно, что еще немного — и ее независимый характер возьмет верх над ее добротой, и она, раскинув свои широченные белые крылья с серыми подкрыльями, унесется в небо.

Вдруг из чащи леса донесся громкий голос одного из коней:

— Сюда! Сюда! Все скорее сюда!

Все, кроме птицы Чур, которая только и пробормотала: «Ну наконец-то!» — кинулись в лесную чащу. Первым — Белый Конь, за ним следом Ая и Полина. Одному ему известной самой короткой тропой Конь бежал на призывающий голос. И со всех концов леса к нему тоже бежали остальные лошади.

И что же они все увидели?

Фокки, живой и здоровый, ни на кого не глядя и никого не слушая, обеими лапами рыл, рыл, рыл сухую землю. Вокруг него разлетались серые пыльные фонтаны, а он все копал, копал и копал как заведенный. Яма, которую он вырыл, была уже довольно глубокой. Кажется, он разворошил всю накопившуюся здесь «пыль веков»!

— Фокки! Это ты? Фокки! Ты нашелся! Вот радость-то! — воскликнула Полина.

Но Фокки, поглощенный своей «работой», не услышал ее, прыгнул в яму, еле выкарабкался со дна и с восторгом вытащил оттуда нечто очень пыльное. Он положил свою добычу к ногам Полины и стал изо всех сил отряхиваться.

Полина наклонилась и взяла в руки этот странный «подарок». Это был свернутый в свиток пергамент!

Полина и Ая развернули свиток. Лошади замерли.

Что же было в нем сказано?

А в нем ничего не было сказано, а был только нанесен бледный выцветший рисунок. На рисунке изображалась птица, которая была в точности похожа на бледное, будто вылинявшее, изображение птицы Чур. А мужчина… Чудно и непонятно… Мужчина чем-то отдаленно напоминал… кого бы вы думали? Доктора Дорохова!

— Так все-таки это должен быть именно Хозяин! — взволнованно произнес Белый Конь. — И эта Птица! Та самая Птица! Птица должна принести его к нам! Вернемся скорее к птице Чур и будем ее просить.

Все двинулись туда, где нетерпеливо ждала птица Чур.

— Ая, что это? — спросила Полина, пока они шли. — Что это Фокки откопал?

— Гадание лошадиных предков. На нем изображена птица Чур, которая должна принести им хозяина.

— А почему он похож на доктора Дорохова?

— Ты что-то путаешь, — сказала Ая. — Древние лошадиные предки не могли знать твоего доктора Дорохова.

— Ну, отыскалась ваша собака? — едва завидев всех, закричала птица Чур. — Летим наконец?

Ни Ая, ни Полина ничего не успели ей ответить. Потому что все лошади, все до единой, окружили птицу. Белый Конь положил перед ней развернутый пергамент.

— Что это? — спросила Птица брезгливо. А все лошади, все до единой, молча стали перед ней на колени.

— Что это за игры? Что вы хотите от меня еще, несносная публика?

Белый Конь заговорил торжественно:

— Вглядись внимательно, птица Чур! Это предсказание наших предков. На твою долю выпадает помощь и спасение.

— Что это еще за «помощь и спасение»? — передразнила его птица.

— Вглядись хорошенько в этого человека. Это Хозяин, которого мы ждем и о котором поется в нашей заветной песне. Принеси к нам этого человека через Ветреную Пустыню. Он будет с нами жить. Он построит дом. А мы будем работать. У нас будет дело!

— Вообще-то я лечу, куда лечу, и никто не волен мной командовать. Но раз вы все так об этом просите, я даю вам обещание: хорошо, я это сделаю, когда настанет час, — ответила птица Чур.

— О! — счастливо выдохнули все лошади разом.

— Но ведь я не знаю, где он, откуда вам его принести. Вы мне можете сказать, где он живет? Кто он?

— Не-е-ет, — сказали опять все лошади разом. — Мы не знаем.

— Ну, ладно, — сказала птица Чур. — Раз я обещала, я обещала. Облачная птица Чур не бросает слов на ветер. Ей это может слишком дорого обойтись. Так ветры могут ее вообще разнести по кусочку. Нет, птица Чур не бросает слов на ветер, — повторила она. — Я принесу этого человека к вам, как только он будет найден. Хоть я и не перевозчик, — добавила она ворчливо. — А теперь быстро прощайтесь и в путь! — сказала она Ае и Полине. — Я надеюсь, ваша собака здесь и не занята больше раскопками?

И вот уже Ая, Полина и Фокки взобрались на спину гигантской птицы и поднимаются в воздух.

Над ними голубеет ясное, безоблачное небо, в небе прохладно и тихо, а снизу, с вечнозеленого Острова Говорящих Лошадей, до них доносится песня:

Ветер, вей, вей, вей,Вихрь, вейся, вейся, вейся,Ты не падай духом,Эй!Ты надейся, ты надейся!

Глава 7. КУДА ДЕВАЛСЯ ТАТАРСКИЙ МОСТ? РАЗГОВОРЧИВЫЙ СТАРИЧОК НА ПЕРЕВОЗЕ

Птица Чур летела плавно, и лететь с ней было нестрашно. Ее перья укрывали от ветра, и поэтому Полине было совсем не холодно. Очень скоро птица Чур стала снижаться и опустилась далеко за городом.

— Терпеть не могу бывать близко от человеческих городов, — сказала она. — Слишком много потом возникает разговоров. Начинаются толки про летающие тарелки и прочее. А я — облачная птица, и совсем не желаю, чтобы меня считали посудой, хотя бы даже и летающей. Достаточно того, что я принесла вас в сразупослевойны. Это то время, о котором вы меня просили. Крутогорск находится вон там, — и она махнула крылом, указывая направление. — Идите и возвращайтесь скорее. Меня ждут там, где меня ждут, а я из-за вас все никак не могу туда добраться. Ступайте по той дороге. И уж будьте любезны, не заставляйте меня торчать тут сто лет.

Полина, Ая и Фокки быстро двинулись, куда им махнула птица Чур. Было прохладно. Снег почти стаял, и кое-где показывалась маленькими зелеными щеточками новая весенняя трава. Дорога шла через сосновый лес. Сосны росли не часто. Бор был светлый. Деревья о чем-то между собой неумолчно переговаривались, время от времени роняя длинные, скрепленные с одного конца двойные иглы. Воздух был душистый, от земли шел легкий пар, и казалось, будто весь лес был затянут прозрачной душистой тканью. Вон и опушка виднеется. Сейчас они дойдут до нее и посмотрят, куда дальше поведет их дорога. Может, Крутогорск покажется вдали, и тогда они быстро туда пойдут и отыщут Вардкеза и попросят у него алые и белые розы.

Вдруг Полина остановилась, точно ноги ее прилипли к земле. Фокки подбежал к ней и заглянул в лицо.

— Ая! Какой ужас, Ая! — воскликнула она.

— Ты что, Полиночка, что с тобой? — спросила Ая.

— Ая, — продолжала Полина, — но ведь тут не Остров Говорящих Лошадей!

— Я не понимаю, — отозвалась Ая. — При чем тут то?

— Потому что остров — вечнозеленый. А здесь — ты видишь?

— Что «видишь»?

— Здесь тоже, как и у нас, весна. Ранняя весна! Наверно, март.

— Это хорошо, — неопределенно отозвалась Ая. — Весной воздух становится прозрачным, весной звезды начинают ярче блестеть…

— Ты не понимаешь, Ая! — начала уже сердиться Полина. — Ты меня не слушаешь!

— Чего ты вдруг рассердилась? Я и в самом деле не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала Ая.

— Самое главное. Вардкеза.

— Мы его найдем.

— Но, Ая, в марте розы разве цветут? Что-то я совсем запуталась, Ая!

— Я думаю, у него они цветут круглый год. Даже в марте.

Уверенный тон Аи немного успокоил Полину. Фокки понимал, что происходит какое-то волнение, начал было вокруг них бегать, а тут и он утих.

Вскоре они вышли на опушку соснового бора и вдали, за широким-широким полем, увидели очертания города. Город, как видно, был расположен на холмах. Издали казалось, что он растет вверх, как дерево. Виднелись дома внизу, а потом повыше, вроде бы прямо над ними, — снова дома.

— Пошли, — решительно сказала Ая. — Это, должно быть, и есть Крутогорск.

Они долго-долго шли по дороге, ведущей через поле. Дорога была почти совсем пустынна. Только один раз их обогнал грузовик-полуторка. Он показался Полине странным. Маленьким, почти что ненастоящим. Навстречу проехала телега, которую тащила тощая лошадка. Телега громыхала по булыжной дороге. В телеге было довольно много народу, и лошадь медленно тащила всю ораву. Потом навстречу попалась еще телега — в ней стояли связанные веревкой три огромных бидона. Мальчик-кучер шел возле лошадиной морды, помахивая вожжами и приговаривая: