Разбойник с большой дороги. Бесприданницы - Вера Чиркова

В юности графиня Бетрисса Форсье служила фрейлиной у старой королевы-матери, и когда та внезапно скончалась, в одночасье осталась без места. Через несколько месяцев, когда Бетрисса почти совершенно отчаялась, нашлась благодетельница, пристроила девушку во фрейлины к герцогине Донгерской, но проработала там Бет всего год. Муж ее светлости неожиданно встал во главе заговора, и все их слуги и домочадцы, выжившие во время осады замка, оказались либо в тюрьмах, либо на улице. Бетриссе в тот раз неслыханно повезло: она как раз подхватила болотную лихорадку и несколько недель валялась в платной лечебнице, герцогиня Донгерская была очень мнительна и чрезвычайно боялась заразы. Как выяснилось позже, опасаться ей следовало жадности и авантюризма, доведших ее мужа до гибели. Самой ей пришлось идти в приживалки к троюродной сестре.

Лекарь оказался весьма добрым человеком и, когда закончились деньги, выданные хозяйкой на лечение Бет, не выгнал девушку на улицу. Зато заставил отработать сиделкой, и через полгода эта работа привела Бет в замок маркиза Хистона Дарве Ульгера. Вернее, ее привез старший брат Тэрлины, юный тогда маркиз Карл Дарве Ульгер, попавший в лечебницу после дружеской потасовки.

Звонок зазвенел снова, надрывно и неумолимо, когда Тэри уже оделась и заплетала волосы. Наспех вплетая вместо ленты в пышный конец косы безжалостно оторванную от косынки длинную полоску полотна, девушка бросилась к выходу и едва не столкнулась в коридорчике с Бетриссой. Внимательно оглядев воспитанницу, наставница удовлетворенно кивнула, повернулась и первая помчалась к двери, за которой уже слышалось уверенное погромыхивание засова.

Выскочив из длинной галереи, куда вывел их коридор, пленницы королевской прихоти на миг приостановились, взволнованно озирая сумрачные углы большого зала. Поблизости никого не было, а у дальнего окна, рядом с входными дверьми, виднелась куцая шеренга из четырех девушек, одетых в точно такие же серые одеяния, как Тэри с компаньонкой. У каждой из незнакомок на плечах был большой теплый, как плед, платок, и маркиза не придала бы этому никакого значения, но компаньонка вдруг огорченно фыркнула.

– Вот гадина, а нам про шали ничего не сказала, – процедила она сквозь зубы, однако поворачивать назад не стала и шаг не замедлила.

– Я сбегаю, – тотчас сообразила ее светлость, развернулась и стремительно помчалась назад, рассуждая по пути, что вовсе не обязательно заходить в обе спальни. В ее шкафу лежало несколько таких платков.

Мужчина, наблюдавший за девушками сверху, с тонувшей в тени колонн лестничной площадки, проводил хмурым взглядом ее стройную фигурку, крутнул неизменную тросточку и легкой походкой, какая бывает только у профессиональных танцоров и фехтовальщиков, пошагал вниз.

– Доброе утро, – бросил он небрежно, окинув гостий откровенно равнодушным взглядом, и строго скомандовал: – Выстройтесь цепочкой и следуйте за мной, отставать и сворачивать в стороны нельзя.

Развернулся и той же танцующей походкой, помахивая своей тростью, направился к выходу. Нестройно ответившие на приветствие девушки безропотно потянулись за ним, и Бетрисса встала в конец этой вереницы, с тревогой оглядываясь назад. Ей очень не хотелось, чтобы Тэри опоздала. Как начинала понимать битая жизнью фрейлина, за любое ослушание тут наверняка предусмотрено возмездие. Просто не может быть, чтобы его не было, иначе эти одетые в серые балахоны девчонки не топали бы за самоуверенным разбойником так покорно. А судя по тому, что все они вышли в зал в шалях и повязали головы платочками, их светлости живут тут уже не первый день и, стало быть, успели немного разобраться в здешних порядках.

Ну а в том, что это именно светлости, она уже не сомневалась. Чуть более года назад, когда Бет сопровождала матушку Тэрлины в Карстад на празднование по случаю успешного завершения Донгер-Карритской кампании, ей довелось чуть не полдня просидеть в уголочке приемного зала королевского дворца. Там Бетрисса и рассмотрела почти всю знать: и тех, кого когда-то знала как облупленных, и свежеиспеченных графов, пробившихся к трону после победы над захватчиками южных долин.

Бледная, худая и старомодно одетая герцогиня Сарнская, окруженная выводком белобрысых, долговязых и беспрестанно краснеющих дочерей, издали отпугивала владельцев тучных имений и тугих кошелей унылым взглядом непроходимо беременной женщины. Они так и уехали домой в тот раз, не пристроив замуж ни одну из бесприданниц. А теперь две высокие блондинки из этого дома, ставшие за последний год еще более похожими на мать, уныло шагали впереди всех за стройной мужской фигурой, затянутой в ладно сшитый полувоенный-полуохотничий костюм темно-зеленого цвета.

Только теперь до Бетриссы дошло, что разбойник – пока единственный в этом замке, кто избежал участи носить серое, и она ни секунды не сомневалась, что это вовсе неспроста. Скорее всего, именно он и есть тот загадочный комендант, о котором так неохотно упомянула домоправительница, и в таком случае это именно с его разрешения и ведома здесь творятся такие непотребные дела.

Бет добрела до распахнутой настежь двери на улицу и с тревогой оглянулась, решая, как лучше поступить, если Тэри еще не вернулась. Разумеется, компаньонка ни за какие блага не ушла бы, заставив воспитанницу метаться по залу и прилегающим гостиным в поисках исчезнувших подруг по несчастью. Зато могла бы постоять в дверях, следя одним глазом, куда направляется разбойник во главе стайки серых мышек, и наблюдая за выходом, откуда должна появиться Тэри, чтобы подать ей знак.

К счастью, девушка успела вовремя и уже стремительно неслась через зал, прижимая к груди кипу серых тряпок. Правильно она когда-то сделала, с гордостью ухмыльнулась Бетрисса, уговорив его светлость позволить приходить в замковый сад деревенским девчонкам. Они затевали шумные веселые игры, в которые с удовольствием включалась Тэрлина, не имевшая никакой иной возможности побегать, как обычные подростки. Над дочерьми родов, обладавших старинными титулами, непреложным запретом висят законы о приличиях, и обойти их можно только хитростью. Для маркиза Хистона Дарве Ульгера такой лазейкой для нарушения незыблемых правил стала инвалидность Сюзи, якобы ради развлечения которой и приводили простых детей. Бетрисса неизменно назначала на глазах оживавшую в такие минуты калеку судьей, а деревенские подростки баловали Сюзи с неподдельной чуткостью, принося ей то туесок лесной малины, то связанных из лыка куколок. И не раз ее светлость, следившая за дочерьми из-за верных пялец, тайком смахивала с ресниц благодарные слезинки.

– Держи! – Тэри на бегу бросила наставнице шаль и платок. – Далеко они?

– Нет, еще рядом, – заторопилась Бет, – с крыльца только сошли. Иди последней, передохни. Теперь не отстанешь, я присмотрю.

Цепочка серых невзрачных фигур и в самом деле покорно двигалась за выступавшим впереди разбойником по выложенному каменными плитами дворику, и догнать их для новеньких не составило особого труда. Некоторое время они шли, переводя дыхание и не обращая на окружающее никакого внимания. Да и не было вокруг ничего особенно примечательного – высокая уныло серая каменная крепостная стена с изредка врезанными в нее караульными башнями да несколько чахлых деревцев и кустов, торчащих из небольших прямоугольных дыр, оставленных между плитами дворика.

Немного повеселее вид стал, едва завернули за угол. Здесь внутреннее пространство делилось на две части, хозяйственный двор и садик, куда из левого крыла дома вело отдельное крылечко. Однако ни во двор, ни тем более в сад разбойник не свернул. Все так же размеренно шагая и словно совершенно не интересуясь бредущими следом серыми мышками, он прошел вдоль дома к одной из ведущих на стену каменных лестниц, лишенных даже малейшего намека на перила.

Поднялся на три ступени, оглянулся и скучающим тоном произнес:

– Те, кто живет здесь три дня, берут по два камня, кто два – по одному. Остальные – как хотят.

Развернулся и пошагал вверх, небрежно помахивая своей палкой.

Тэри сначала ничего не поняла про камни, но тут долговязые блондинки, идущие первыми, свернули к куче некрупных булыжников и взяли по две штуки. Сложили в стоявшие рядом плетеные корзинки и поспешили к лестнице. За ними шли крупноватая девушка с длинной пышной рыжевато-золотой косой, выправленной поверх завязанной по-деревенски накрест шали, и невысокая угловатая брюнетка. Они взяли по одному камню, и если брюнетка прихватила корзинку, то девица с косой прижала свой камень к груди, как дети носят котят или щенят.

– Мы брать не будем? – еле слышно спросила Тэрлина компаньонку, и та резко мотнула головой, начиная понимать, как непросто все, что делает этот разбойник.

Им с Тэри ничего не стоит прихватить по камешку, носить корзины девушкам вовсе не в новинку. В замке Ульгер слуг очень немного, а в саду и в огороде весной и летом работы хватает. Разумеется, самую тяжелую и грязную делают селяне, но, когда приходит пора собирать урожай, ни у кого из домочадцев не хватает совести отлынивать от помощи кухарке. Все знают, в какой вкусный джем и пастилу превратятся принесенные из сада яблоки и груши, и даже хромая Сюзи сидит на веранде с иголочкой, накалывая прозрачный крыжовник.