Кратер Циолковский - Юрий Шпаков

Тоня работала на станции наведения, и ее голос сопровождал Андрея во время тренировочных полетов. Объяснился в любви он необычно — крикнул вечные, как мир, три слова с высоты семисот километров, когда его ракета с поврежденным двигателем и нарушенным управлением упрямо шла на посадку. Потом связь с Землей нарушилась, но Андрей уверял, что он слышал ответ, что именно эти слова помогли ему сесть благополучно...

Но Соколов был семейным человеком всего несколько месяцев. Во время запуска на космодроме взорвалась транспортная ракета, несущая на себе сотни тонн горючего для межпланетной базы. Один из обломков взлетел вверх и рухнул прямо на пост наведения. И хотя там находился всего один человек — Тоня Соколова, катастрофа вызвала две жертвы. Погиб и тот, кто еще не успел увидеть свет. Андрей сразу потерял и жену и неродившегося сына...

С тех пор прошло около четырех лет. Андрей почти не изменился внешне, стал только более замкнутым и суровым. Работал он очень много, охотно отправлялся в самые рискованные экспедиции. Но боль потери не утихала, напоминала о себе постоянно.

И все-таки самолюбию Андрея чуточку польстило, тогда он решил, что девушки заговорили с ним о воде лишь потому, что хотели познакомиться. И поэтому был немного разочарован, увидев, что Вера и Гадя действительно спускаются к реке, и на них купальные костюмы.

Андрей сделал несколько резких движений, чтобы согреться, потом сел на краю обрыва. Кострова и Чумака все еще не было видно. Девушки, как и все купальщицы в мире, пробовали босыми ногами воду, весело взвизгивали. Об Андрее они, казалось, забыли. Потом бросились вперед, отчаянно брызгая во все стороны.

Вера плавала неважно. Она покрутилась у берега, поплескалась и скоро вернулась на песок. А Галя уплыла на самую середину реки, и оттуда доносился ее смех.

Потом стало тихо. И вдруг Андрей услышал тревожный возглас. Он вскочил, словно его подбросила пружина.

— Помогите! — долетел с реки слабый голос.

Не раздумывая, Андрей разбежался и бросился в воду. Да это был великолепный прыжок! Смуглое тело Соколова описало дугу, пронеслось над узкой песчаной полосой берега и, взметнув искрящийся каскад брызг, скрылось в волнах. Проплыв десяток метров под водой Андрей вынырнул совсем рядом с девушкой. Ее голова в купальной шапочке четко выделялась на серебряной чешуе воды.

Их взгляды встретились. Непослушная прядь, не поместившаяся под шапочкой, мешала разглядеть глаза Гали но Андрею почему-то показалось, что девушка нисколько не испугана, и в мерцающей серой глубине ее взгляда прячется хитринка. Нет, он определенно встречал ее где-то! Ему вдруг стало досадно на свой дон-кихотский прыжок.

— Вам помочь? — сухо спросил он.

— Судорога, — тихо проговорила Галя, усиленно загребая воду руками. — Извините, пожалуйста.

Андрей, осторожно поддерживая одной рукой девушку, поплыл к берегу. Он почувствовал, что ему становится жарко. Рука онемела, но передвинуть ее он боялся. В таком дурацком положении еще никогда не оказывался...

В нескольких сантиметрах от его лица смуглая девичья щека. Густые ресницы опущены. О чем она сейчас думает эта Галя? Рука Андрея чувствует быстрые толчки ее сердца. Но следов страха на лице девушки нет. Или она сумела сразу же справиться с испугом, или... Может быть, вмешательства и не требовалось?

Под ногами появилось ребристое дно.

— Вам лучше? — хмуро осведомился Андрей.

— Спасибо, — прошептала Галя. — Мне так неудобно... И что это вдруг со мной случилось...

— Пустяки. Я все равно собирался в воду. Так что вы даже сделали доброе дело — подняли меня с места.

Но шутка получилась неуклюжей. Впрочем, Андрей и не собирался оправдываться. К нему вернулось обычное самообладание.

— Все в порядке, — сказал он побледневшей Вере (вот она действительно испугалась, в этом не может быть сомнения!).

— Понимаешь, вдруг показалось, что я тону, — все так же тихо сообщила Галя, не поднимая глаз. — Ногу свело. А товарищ так быстро помог...

— Большое вам спасибо, — проникновенно сказала Вера и сама пожала Андрею руку.

С каким удовольствием Андрей снова прыгнул бы в воду!

— Пустяки, — резко сказал он, отворачиваясь. — Любой сделал бы так же...

Девушки рассмеялись. Вера звонко, заливисто, а Галя — одними уголками губ.

— Эту фразу почему-то произносят вое герои, — сказала Вера. — Годы идут, а она не меняется. Смешно, правда?

— Смешно, — согласился Андрей.

Его выручили Костров и Чумак, которые вернулись, наконец, после своего рекордного заплыва. Оказывается, они оба хорошо знали Веру, да и с Галей Костров успел познакомиться. Поэтому у них тотчас же завязался разговор.

Андрей выразительно постучал по циферблату часов.

— Пора, — сказал он.

— Извините, — развел руками Костров, обращаясь к девушкам. — Начальству надо подчиняться. Может быть, вы тоже поедете с нами в город? У нас машина просторная, все поместимся.

— Спасибо, — ответила Вера. — Мы еще побудем здесь.

— Только в воду больше не лезьте! — сказал Сергей. — Спасать больше некому.

Андрей не знал, что после их ухода Вера строго обратилась к подруге:

— Что ты это еще выдумала. Признайся, что просто притворилась! Ты же как рыба плаваешь! Смешно! А я-то, дура, сначала перепугалась...

Мокрая прядь опять упала на глаза, смуглые щеки залил румянец.

— Не надо об этом никому говорить, — тихо сказала Галя.

— И ты считаешь, что поступила хорошо, обманув человека?

— Это же не обман, Верочка! Просто... Ну, как тебе сказать... Испытание, что ли...

— Не нравится мне это, — почти сурово оборвала ее Вера, глядя в сторону. — Во-первых, тебе не пятнадцать лет, и нужно вести себя посерьезнее. А во-вторых, ты же ничего о нем не знаешь!

— Знаю, — упрямо сказала Галя. — Все знаю. Если хочешь, могу рассказать, как мы первый раз встретились...

— Ты что, раньше его знала?

Галя снова кивнула.

— У него таких знакомых знаешь сколько? Тысячи. Где уж всех запомнить! А встретились мы так. Я была тогда студенткой. Как-то раз пригласили меня встречать новый год. Прихожу — и вижу там его. Оказалось, хозяин дома, врач, был давний знакомый Соколова, провожал его в первый космический полет. До этого я видела Соколова только на портретах и думала о нем не больше, чем о других космонавтах. А тут смотрю — сидит совсем рядом. Обычный человек, такой же, как остальные. Улыбается, шутит, говорит о разных пустяках. А глаза у самого печальные-печальные... Мне кто-то рассказал потихоньку, что у Соколова погибла жена и он очень переживает. И так мне его вдруг жалко стало... Тогда я в первый раз и почувствовала, что никогда его не забуду... Мы просили его рассказать про свои полеты в космос, про лунные экспедиции. А он только отшучивался. И глаза все такие же невеселые. Наверное, даже не заметил, как я на него смотрела...