Парни с обложки - Ольга Ветрова

– Ну, гражданка Чижова, – следователь сверлил Катю взглядом, как сверхскоростная дрель. – Признавайтесь: в детстве вы, наверное, лазили по деревьям, падали, получали черепно-мозговые травмы?

– Я?! Да я все детство на диване с книжкой просидела, глаза вот испортила.

– Депрессиями страдаете? – не унимался Фома Сильянов. – Я навел справки: живете вы с родителями, замуж вас никто не берет. Наверное, пьете антидепрессанты, не думая о побочных эффектах?

Что за вмешательство в ее личную жизнь? Надо позвонить Марте, уточнить насчет Конституции. История – вот ее антидепрессант! Многие великие были несчастны в любви. Жана д?Арк прекрасно обходилась без мужчин. А единственная, кого не смог победить Суворов, – его собственная жена. Княжна Варвара Прозоровская, которая исправно наставляла мужу рога. Так что Катя – в неплохой компании, но ее собеседник, похоже, этого не знал.

– Не удивлюсь, если у вас бывают провалы в памяти, – наседал он.

– Не было до сегодняшнего дня. Эта глупость с пиццей!

– С какой пиццей?

Пришлось рассказать.

– И как после этого я могу вам верить? – вопросил следователь.

Катя ничего не понимала. Она поймала убийцу, выполнила свой гражданский долг! И в благодарность за это следователь наводит справки, копается в ее биографии, делает оскорбительные выводы.

– Я не преступница, я свидетельница! – напомнила Катя.

– Вот именно. Единственная пока свидетельница. Потерпевшая до сих пор в коме. На ваших показаниях строится обвинение в покушении на убийство. Поэтому мы должны узнать о вас все. Вдруг вы прирожденная лгунья или за что-то обижены на Олега Черкасского?

Похоже, правоохранительные органы тоже не верят, что человек из VIP-тусовки оказался маньяком. Или это министр зародил в них сомнения? Или спонсорская помощь, которую задержанный оказал оперативно-следственной группе?

– Так что я буду пристально за вами наблюдать, гражданка Чижова. Тем более что, по словам Олега Черкасского, это вы хотели убить Людмилу Кострыкину!

4

Возмущение вскипело, как чайник. Переполнило, как толпа – стадион. Хлынуло на Катю, как большая и очень соленая волна. Защипало в глазах и в горле.

Вот это новости! Душитель не только не раскаивается, он ищет, на кого бы спихнуть свое преступление. Нет – уже нашел.

Катя хотела убить Милу? Ну, тогда Ирак – рай для туристов.

– Что за бред?! – воскликнула Катя.

– Действительно, неожиданное заявление, – согласился следователь Сильянов. – Но, с другой стороны, вы оба были на месте преступления. Конечно, мужчину скорее заподозрят в агрессии и насилии, чем барышню вроде вас. Но вы хорошо знакомы с гражданкой Кострыкиной. А где знакомство, там и ссоры. А где ссоры, там и драки. А где драки, там и тяжкие телесные... Гражданин же Черкасский – человек в архиве посторонний. Зашел по своим делам. Вдруг услышал женский крик. «Помогите, спасите!» – и все такое. Отправился на зов. Увидел вас, склонившуюся над бездыханным телом гражданки Кострыкиной. Попытался оказать первую помощь вышеназванной гражданке, с этой целью и вошел в подсобку. Вы же оттуда коварно выскочили и заперли потерпевшую и добровольного помощника. После чего вызвали милицию и заявили, будто это именно посторонний человек приложил жертву головой о батарею. Ваше слово против его.

– Да что вы такое говорите! Все было с точностью до наоборот. Вы же знаете!

Катя же все изложила на допросе, в деталях и красках. Но, видимо, следователь оказался дальтоником.

– Откуда мне знать? – пожал плечами он. – Потерпевшая в коме, а потому молчит. Других свидетелей нет. Видеокамерами коридоры вашего архива не оборудованы.

– Да зачем мне нападать на Милу? В страшном сне такое не привидится!

Ей пора нанимать адвоката? Жаль, на Алексея Горчакова денег не хватит.

– Ну-у, у меня есть сведения, что вы гражданке Кострыкиной завидовали. Еще бы, у нее столько ухажеров, дорогие подарки дарят. А у вас, я извиняюсь, одна диссертация, и та в проекте. Девушка вам как подруге показала янтарное ожерелье. Вы же ей так прямо и заявили: берегись, ожерелье может превратиться в удавку. Угроза, да еще при свидетелях.

– Да я же просто так! В газете прочитала. Там янтарь. И тут янтарь. – Кате хотелось плакать, хотя обвинения были настолько притянуты за уши, что это выглядело даже смешно. – Я ей не угрожала, бог с вами, статью пересказала...

– Ага, статью Уголовного кодекса РФ – «Угроза убийством». А затем, дождавшись окончания трудового дня и подкараулив коллегу в коридоре, вы от слов перешли к делу. Опять же уголовному.

– Да нет же! Это я бросилась на зов. Черкасский Милу душил, а я ее спасти хотела! Почему вы ему верите? Ведь он дал другие показания.

– Он говорил о недоразумении, – напомнил Сильянов. – Без пояснений. Видимо, оторопел от вашего коварства. В шоке находился.

– Вы ему верите, Фома Васильевич, потому что у него денег много! – не выдержала Катя. – За деньги любой Фома – Верующий...

Следователь Сильянов стал еще строже и суше.

– Опять клевета, – погрозил он Кате пальцем. – Во взяточничестве обвиняете? Если Черкасский такой же убийца, как я взяточник, вам несдобровать! Вижу, явки с повинной от вас не дождешься, гражданка Чижова. Но предупреждаю: мы оставляем вас на подозрении и под подпиской о невыезде. Надеюсь, за границу в ближайшее время не собираетесь? Если вздумаете поменять место жительства, сообщите.

– Да не собираюсь я ничего менять и никуда сбегать, – заверила Катя, мечтая об эмиграции в страну социальной справедливости. Но где такую взять? – Очень скоро Мила очнется и подтвердит мои слова.

– Или не подтвердит, или не очнется. Всякое бывает...

По дороге домой Катя вдруг поняла, что, если бы она не знала саму себя, могла бы себя же заподозрить. На самом деле, странно все это. Маньяк-миллионер! И напал не на темной улице, не в подъезде, как в первом случае. Убийства по месту работы – это нетипично. Ведь Мила не инкассатор. Начальник достал придирками и получил дыроколом по голове? Можно представить. Но незнакомый душитель...

Кстати, кто-нибудь проверил, был ли Черкасский знаком с Милой? А с той, другой жертвой его что-нибудь связывает? Вот чем надо заниматься, а не смешить народ версиями, что Катя – это Чикатило в юбке, вернее, в джинсах.

Хотя ее слова действительно подтвердить некому. А у Черкасского – миллионы подтверждений в конвертируемой валюте. Что же получается? Нищета – преступление, и за это могут посадить в тюрьму?

Вот так, ни за что ни про что, кинут в застенок, подвергнут пыткам. Ну и что, что по Женевской конвенции пытки запрещены? Зато разрешено содержать десяток злобных теток в одной камере. Катю обвинят в чудовищном преступлении. Еще и первую жертву на нее повесят. Скажут, мол, завидовала и ее уму и красоте.

Вот если бы Катя была как все! С мужем, детьми и с кастрюлями вместо диссертации, разве смотрел бы Фома Сильянов на нее с таким подозрением? Нет, он бы ограничился формальными вопросами, понимая, что ей надо бежать в садик за младшеньким. А одиночество выглядит подозрительно. Словно это Катя в нем виновата!

Родственники, коллеги и подруги неоднократно знакомили ее с перспективными молодыми людьми. Однако те перспективы почему-то не видели и перезвонить забывали. После первого же свидания они срочно уезжали на картошку или уходили в армию. И почему Кате министерство обороны не доплачивает? Зато теперь за нее возьмется министерство внутренних дел.

А что, ведь бывают сфабрикованные дела! Сальери без суда и следствия записали в отравители Моцарта... Ищи, кому выгодно?

Вот и из Кати могут сделать козу отпущения. Будет она тщетно блеять: «Меня подставили!» А Светик лучезарно улыбнется и скажет:

– Зря ты меня не послушала. Взяла бы деньги, изменила показания. И всем было бы хорошо.

Именно это и приснилось Кате ночью. Так что спала она опять плохо.

– Екатерина, вы все справки будете составлять, начиная от царя Гороха? – усмехнулась Валерия Стурова.

Она вызвала Катю к себе в кабинет, что не предвещало ничего хорошего. Однако в этом же кабинете оказался и Алексей Горчаков. Он заступился за Катю.

– Почему бы и нет? – пожал плечами Горчаков. – Нам же требовалось доказать, что дверцы машин сами не распахиваются еще со времен экипажей. Нужна чья-то злая воля. А нам нужна автотехническая экспертиза. Подготовьте ходатайство о ее назначении.

– Хорошо, – кивнула Катя.

Она не очень хорошо представляла себе, как составляются ходатайства, но в эпоху Интернета и системы «Гарант» выяснить это не проблема.

– И вообще, не удивлюсь, если автосалону не деньги нужны, а пиар. Так что ваши исторические изыскания, Катенька, могут пригодиться для публикаций об этом процессе, – заметил Горчаков.

Катенька?! На этот раз он точно обращается к ней. Как же ей повезло с работой!

– Только вряд ли история вашей графини заинтересует какой-нибудь гламурный журнал, – добавила ложку дегтя Валерия. – В гламуре нет смертей и болезней, есть только временные трудности, которые позволяют герою стать сильнее. Впрочем, если сделать акцент на насилии в семье... Это сейчас модная тема. Многие певички уже не поют, а пишут об этом книжки. О прошлом надо писать в ракурсе настоящего. Впрочем, мы хотим вам поручить погрузиться в глубь времен. Слышали про Олега Черкасского?