Пока светит солнце! - Конторович Александр

— Миша, — толкнул Алексей в плечо Шадрина, — притормози-ка…

Качнувшись на рессорах, броневик остановился.

— Что случилось, товарищ командир? — обернулся к нему водитель.

— Самолеты должны были сюда прилететь… тут все бомбами, ещё до нашего приезда, собирались перепахать. Только вот, не слышал я бомбежки.

— И я не слыхал. Что делать будем?

— Подождём пока… А я вперед прогуляюсь, гляну. Все тише будет, чем на этой колымаге переть…

Самые худшие догадки подтвердились. На перекрестке стоял целёхонький шлагбаум, а в двадцати метрах от него из-за бруствера торчал ствол зенитки. Не бог весть что — 40-мм 'Бофорс', но броневику и это — выше крыши! Разглядев всё печальные подробности в бинокль, Ракутин осторожно попятился и, озираясь, вернулся назад. Переть напролом глупо — зенитка тут явно не одна. Оставалось надеяться на летчиков.

Особо долго ждать не пришлось — уже через полчаса зоркие глаза Шадрина засекли в небе черные точки. Тронувшись с места, броневик заехал под низко наклонившиеся под тяжестью снега ветви деревьев. По крайней мере, его теперь не так уж хорошо видно с воздуха.

Впрочем, у самолётов здесь имелась своя цель. Описав в воздухе полукруг, ведущий, клюнув носом, свалился в пике. Даже отсюда был слышен треск его пулемётов.

Не остались в долгу и финны — откуда-то из леса ударили зенитки, и в воздухе повисли грязно-серые комки разрывов.

Рванули на земле первые бомбы.

Потянулись дымные трассы и от второго 'СБ'. А на штурмовку заходил уже третий…

Интересное и необычное зрелище! Впервые удалось увидеть, как наши бомбардировщики пикируют на цель. До этого все бомбы сбрасывались прямо с горизонтального полета, а вот такой способ штурмовки — никому из разведчиков встречать ещё не доводилось. "СБ" обычно бомбили с горизонтального полета, но, вот чтобы пикировали… это что-то новое!

Зенитчики не унимались — к выстрелам пушек прибавились ещё и пулемёты. Воздух распороли трассирующие пули, направленные в сторону самолетов.

Подхватив на колени сумку с гранатами, младший лейтенант сотворил при помощи бинта две связки по три гранаты. Положил их на специальную полочку около своего кресла.

— Илья!

— Слушаю, товарищ командир!

— Как увидишь финнов — пали в воздух из башенного ствола! Там калибр серьёзный — тринадцать миллиметров, издалека слыхать будет. Пусть видят, что мы по самолетам огонь ведём! Только в натуре не попади! Шадрин!

— Я!

— Если шлагбаум ещё цел — притормози около него. Я туда связку зафигачу, нехай думают, что его бомбой разнесло!

Броневик осторожно высунул нос из-за поворота. Выглянув в амбразуру, Алексей увидел торчащий вверх ствол зенитки — её расчёту уже явно было не до наблюдения за дорогой. Провожая пролетающие самолёты, они увлечённо высаживали в их сторону один снаряд за другим. Надо полагать, подобная наглость долго оставаться безнаказанной не могла, и выходящий из пике самолет обстрелял позицию зенитчиков. А заодно и всю прилегающую местность — в том числе и броневик! По борту прозвенели пули, высекло искры из башни, но — слава богу, этим все и обошлось! Так что ответная очередь башенного пулемета со стороны выглядела совершенно оправданной.

— Газу!

И тяжелая машина рванулась вперёд по дороге, сметая по пути раскрашенную деревяшку шлагбаума. 'Как жезл у ОРУД!' — мелькнула в голове мимолётная мысль.

Внешне это выглядело так, будто броневик пытается выйти из-под обстрела. До шлагбаума ли тут? Башку бы сносить!

— Тормози!

Шадрин ударил по тормозам, и все дружно клюнули носом. Бронемашину занесло. Зато и пули следующего самолета взвихрили снег дальше — стрелок не учёл возможности такого маневра и промахнулся. Распахнув дверь, Ракутин выскочил наружу.

Опа!

Гранатная связка улетела за бруствер к зенитчикам.

Уже запрыгивая назад, он увидел вымахнувший оттуда столб снега — похоже, что от взрыва гранат сдетонировало ещё что-то.

— Миша — давай! Ходу отсюда!

В лесу жахнуло, и над дорогой пролетела какая-то хреновина, отброшенная в сторону основательным взрывом. Надо думать, бомбардировщики, наконец, нащупали свою цель…

Отчаянно палящий из пулемета броневик, виляя по дороге, уходил дальше в лес.

Отъехав от разбомбленных батарей пару километров, Шадрин притормозил и заглушил мотор.

— Извини, командир… руки дрожат. Как 'СБ' на нас зашёл — думал всё, кирдык…

— Не ты один! — откликнулся сверху Илья. — У меня так аж в голове загудело, когда нам по башне звезданули!

Народ слегка оживился, даже притихшие в уголке шведы зашевелились и жестами попросили пить. Коротко переговоривший с ними Деревянко повернулся к командиру.

— Товарищ младший лейтенант, они до ветру хотят. Медвежья болезнь их мало, что не прохватила, боюсь — не выдержат больше.

— Только по-одному! И осторожнее там, вдвоём их выводите.

Возня с пленными офицерами заняла минут двадцать. Пользуясь этим, водитель осмотрел машину и никаких особенных повреждений не нашел. Повезло — пули попали по броне вскользь, вдоль бортов, оставив на ней только длинные росчерки. Кто знает — попади они четко сверху… ведь верхняя броня, кажется, тоньше? Разбита только одна фара — так всё равно, ночью ехать не придется. Прикинув по карте местоположение, Алексей понял — до деревни осталось километров пятнадцать. За полчаса доехать вполне возможно.

Запихав шведов на отведенное для них сиденье, экипаж занял свои места, и водитель снова завел мотор. Переваливаясь на ухабах, машина выбралась на середину дороги и двинулась в сторону деревни.

Минут через двадцать впереди обозначилось какое-то движение.

— Илья — пулемет перезаряди! Мало ли кто там такой…

Как и следовало ожидать, на дороге появились финны. Много — человек пятьдесят, на десятке подвод. С передней соскочил офицер и требовательно поднял руку.

— Стреляем?

— Обожди… — младший лейтенант вгляделся, — У них на телегах лопаты какие-то, проволока, пилы… Так это ремонтники — на батарею едут! Гриша! Накинь кожанку, побазарь с офицером! Он видит, что мы оттуда едем, вот и интересуется.

И действительно — в машине отыскалась кожаная куртка со знаками различия старшего сержанта, надо полагать, как раз бывшему командиру и принадлежала. А вместо головного убора вполне годился шлем. Их в броневике хватало, даже пленным шведам досталось. Обернувшись назад, Ракутин выразительно покачал пистолетным стволом, давая им понять, что излишняя разговорчивость в данный момент может быть смертельно опасной. В первую очередь — для самих разговорчивых.

Чуть скрипнув тормозами, броневик остановился и в открытую дверь выбрался Григорий. Хоть и наскоро переодетый, он выглядел вполне по-фински. Поскольку остановивший машину офицер явно был старше по званию, Деревянко представился первым.