Военные преступники Черчилль и Рузвельт. Анти-Нюрнберг - Александр Усовский

Что называется, почувствуйте разницу…

Подобная ситуация немцев ни в коей мере не удовлетворяла. И они активно и деятельно приступили к политическому разрешению проблемы собственной уязвимости – для чего германские представители активно приняли участие в Женевской конференции по разоружению (подготовительная работа к которой началась еще в декабре 1925 года). Предложения немцев, озвученные в июле 1932 года, были просты, как стакан воды, – раз Германию Версальский мир заставил разоружиться до исподнего, то в таком случае, может быть, и остальные страны последуют прогрессивному немецкому примеру? И, может быть, всем соседям Германии тоже имеет смысл до минимума сократить свои вооружения – и тогда на Европейском континенте восторжествует, наконец, столь желанные всеми фигурантами процесса мир и согласие, тишь, да гладь, да божья благодать? А для того, чтобы сделать свои предложения как можно более доходчивыми для всех остальных участников конференции, немцы тут же заявили о своем отказе участвовать в дальнейшей работе Конференции – до тех пор, пока соседи по континенту не созреют до того, чтобы согласиться обсудить немецкие требования.

Соседи Германии такое предложение приняли несколько растерянно – формально ведь немцы были абсолютно правы! Зачем Франции, Англии и США холить и лелеять миллионы винтовок, десятки тысяч пулеметов, тысячи орудий в своих цейхгаузах и миллиарды снарядов и патронов в своих арсеналах – если никто из них (по их же собственным уверениям) затевать войну в обозримой перспективе ни в коем случае не собирается?

И 11 декабря 1932 года (внимание! Назначение рейхсканцлером Германии Адольфа Гитлера произойдет только через пятьдесят дней!) Англия, Франция, США и Италия подписали ДЕКЛАРАЦИЮ О ПРИЗНАНИИ ПРИНЦИПА РАВНОПРАВИЯ ГЕРМАНИИ В ВОПРОСЕ О ВООРУЖЕНИЯХ!

После подписания этой декларации немецкие представители возвращаются за стол переговоров – но Женевская конференция, проработав еще несколько месяцев, так и не завершится чем-то более серьезным, чем просто согласие сторон о недопустимости применения силы при решении межгосударственных противоречий. Французы так и не смогут отказаться от трепетно любимых их генералами рядов тяжелых гаубиц, уходящих за горизонт. Проект конвенции о всеобщем сокращении вооруженных сил, предложенный английским премьером Д. Макдональдом, так и не выйдет за рамки проекта – и Германия (уже НС Германия!) решит руководствоваться в деле обеспечения своей обороны своими собственными представлениями об оной – уже без оглядки на статьи Версальского мира, ограничивающие немцев в вопросах вооружений.

ИБО ЭТИ СТАТЬИ БЫЛИ ДЕКЛАРАЦИЕЙ 11 ДЕКАБРЯ 1932 ГОДА АННУЛИРОВАНЫ!

И в заключение – немцы не сразу и не безоглядно начали возрождение своей военной мощи: закон о строительстве вермахта (равно как и закон о всеобщей воинской обязанности) был принят только 16 марта 1935 года, ЧЕРЕЗ ДВА ГОДА ПОСЛЕ ТОГО, КАК ДЕРЖАВЫ-ПОБЕДИТЕЛЬНИЦЫ РАЗРЕШИЛИ ГЕРМАНИИ ЭТО СДЕЛАТЬ!

* * *

И понятно почему – довольно долго немецкие национал-социалисты вынуждены были разгребать «наследство» Веймарской республики в виде миллионов безработных и тотального обнищания населения; к тому же даже «докризисная» Германия отнюдь не могла похвастаться благополучием своих граждан – несмотря на то что в 1928 г. на 8 % был превзойден довоенный объем промышленного производства, а по общему объему продукции промышленности Германия вышла на второе место в мире, заработная плата составляла 60–70 % довоенной и была на 20 % ниже, чем зарплата французских рабочих, и на 40 % ниже, чем зарплата рабочих Англии. Вместе с тем рабочий день в 1927 г. был увеличен до десяти-двенадцати часов. Безработица в 1924–1929 гг. никогда не опускалась ниже трех с половиной миллионов человек – а уж когда рухнула Нью-Йоркская биржа…

Нацисты пришли к власти на волне тотального недовольства населения своей жизнью – впрочем, «жизнью» существование большинства немцев в 1930–1933 годах назвать можно было бы с большой натяжкой. Непрерывное падение промышленного производства продолжалось с конца 1929-го до июля – августа 1932 года. Объем промышленной продукции за это время уменьшился на 40,6 %. В тяжелой промышленности падение производства было еще большим: выплавка стали сократилась на 64,9 %, чугуна – на 70,3 %, производство в машиностроительной промышленности – на 62,1 %, объем судостроения – на 80 %. Доля Германии в мировом промышленном производстве снизилась с 14,6 % в 1928-м до 8,9 % в 1932 году. Бездействовали целые промышленные районы. Например, в немецкой Верхней Силезии в начале 1932 года были потушены ВСЕ доменные печи – сталевары знают, что означает «погасить домну». Прекратилось строительство. В 2,5 раза упали обороты внешней торговли. Промышленные предприятия Германии в 1932 году использовали свои мощности только на 33,4 %. В январе 1933 года, по официальным данным, число безработных приближалось к 9 млн человек, что составляло половину количества лиц наемного труда. Мизерные пособия по безработице получали около 20 % от их общего числа. Кроме полностью безработных, несколько миллионов человек были частично безработными, занятыми на производстве 2–4 дня в неделю. Они составляли около четверти работоспособного населения.

Вот такую веселенькую картину маслом представляла собою Германия в момент прихода к власти Адольфа Гитлера и Ко.

Так что ничего удивительного в том, что создавать настоящую армию, как у «взрослых», нацисты начали лишь два года спустя после прихода к власти – одновременно с этим начав массовое производство для этой армии оружия, амуниции и боевой техники.

* * *

Относительно личного оружия военнослужащих немцы решили америк не открывать и никаких революционных идей в жизнь не претворять – ибо дорого. Под началом Ганса фон Секта служило немало светлых умов, выдвигавших разного рода прожекты (в 1920 году генерал Курт Торбек предложил снизить основной калибр стрелкового оружия с 7,92 мм до 6,0 или 6,5 мм, в 1923 году генерал фон Тайзен, инспектор пехоты, предложил Управлению вооружений сконструировать автоматическую винтовку с баллистикой, сходной с баллистикой винтовки обр. 98-го года, и магазином на 20–30 патронов), но, имея на вооружении превосходную винтовку Маузера (к тому же запасенную в изрядных количествах!), переходить на какой-то иной тип вооружения умы в руководстве рейхсвера посчитали дикостью и безумным расточительством и так скудного бюджета. Есть хорошая винтовка под удачный патрон? Вот ее и надо делать в массовом количестве! Нечего казенные пфенниги на разную ерунду тратить…

Карабин Маузера 98k

Правда, надо отметить, что некоторые изменения в конструкцию этой винтовки все же были внесены – она стала немного короче и легче, и с 21 июня 1935 года на вооружение немецкой армии (уже вермахта) начал поступать карабин Маузера 98к («kurz» – короткий) – в качестве единого образца стрелкового оружия ручного перезаряжания для всех родов войск. Общие размеры и масса его соответствовали модели Kar. 98a времен Первой мировой, каждый карабин обходился немецкому бюджету в 56 рейхсмарок. К началу Второй мировой войны немецкими заводами было произведено 2,77 млн карабинов типа 98k.

Таким образом, можно увидеть, что вновь изготовленного стрелкового вооружения пехоты собственного производства немцы имели ВДВОЕ МЕНЬШЕ, чем армии потенциального противника (Франции, Польши и Чехословакии). И даже учитывая 500 тыс. уже имевшихся винтовок Маузера, вермахт все равно в полтора раза УСТУПАЛ противнику по числу винтовок и карабинов! Если бы не чехословацкие арсеналы, то даже к началу Второй мировой войны стрелкового оружия у немцев было бы меньше, чем у одной Франции…

Кстати, заметьте, карабин 98k назван «единым» – немцам было не по карману иметь несколько образцов вооружения для разных родов войск; только к концу тридцатых годов, изрядно разбогатев, они смогли позволить себе начать производство стрелкового оружия специального назначения (пистолетов-пулеметов для вооружения разных вспомогательных частей и экипажей бронированных машин) – да и то к началу Второй мировой войны в частях вермахта имелось всего 8772 пистолета-пулемета МР-38 (и еще 17 228 пистолетов-пулеметов других систем). Вся остальная армия пошла на покорение Польши со старым добрым «курцем»…

То же самое – с пистолетами. На вооружение юного, только что созданного вермахта был принят один-единственный образец личного оружия ближнего боя – знаменитый «парабеллум» (еще бы! За время Первой мировой войны их было произведено 1700 тыс. штук, так что тысяч 100–150 этих пистолетов в любом случае имелось на секретных складах. Принимать на вооружение какой-то другой пистолет в этих обстоятельствах было бы, по меньшей мере, глупо). С 1934 года заводы фирмы Mauser возобновляют массовое производство пистолетов Р.08 для вермахта с длиной ствола 98 мм и пазами на рукоятке для крепления приставной кобуры-приклада. Правда, оружие это было дороговатым – и в смысле денег, и в смысле затрачиваемых материалов и рабочего времени: на производство одного «парабеллума» фирма «Mauser-Werke A.G». в период наибольшего выпуска затрачивала 12,5 человеко-часа, для него требовалось 6,1 кг металла (при массе самого пистолета 0,87 кг); а при его изготовлении выполнялось 778 отдельных операций, в том числе 642 операции на станочном оборудовании и 136 вручную, что являлось достаточно трудоемким процессом.