Очищение духом. Трилогия - Никита Марычев

Эта харчевня, или как бы она ни называлась у ратлеров, была очень похожа на все заведения подобного характера, которые Ривелсея видела перед этим за всю жизнь. Так же экономно, по одной на стол, стояли толстые жёлтые свечи, которые в дневное время, конечно же, не горели. Разве что было почище, и даже намного почище: окна были чистыми, на столах не было ни грязи, ни царапин, и мухи в воздухе не носились. Но в остальном – всё так же, и можно было даже забыть, где находишься, и вообразить что пожелаешь. Ривелсея подошла к стойке и на двадцать монет серебра попросила себе квасу и пару лепёшек. Погрузив всё это на деревянный поднос, она одиноко села у окна и стала смотреть на непривычную ещё для неё красоту Цитадели, одновременно слушая, что говорят вокруг.

Говорили не все. Ратлеры больше молчали, лишь двое сидевших совсем от неё далеко тихо переговаривались, но их она хорошо слышать не могла. Стоящий по ту сторону стойки тоже негромко, хотя довольно эмоционально обсуждал с невидимым Ривелсее собеседником местонахождение шести каких-то особо ценных бутылок, которое, как было понятно из разговора, никому в точности не было известно, но сильно волновало обоих. Возможно, что и ещё кто-нибудь что-то говорил, но Ривелсея больше ничего не слышала, потому что та компания, вместе с которой она сюда пришла, расположилась совсем рядом с ней (точнее, конечно, она рядом с ними) и общалась очень громко и многих заглушала.

Они говорили о каких-то планах и вообще о чём-то, что касалось их будущего, но делали это с чрезвычайным оживлением и даже немного философски. Общая ситуация обрисовывалась так, что все они прибыли сюда, чтобы где-то поработать, и теперь обсуждали этот вопрос. О том, как и откуда они пришли в Цитадель, они не распространялись (хотя Ривелсею это волновало в высшей степени, поскольку она совсем не могла поверить, чтобы все могли проделать такой же путь, как она). Зато она поняла, что пришли они сюда все вместе и теперь рассуждали о том, что будут делать дальше. По большей части спорили мужчины.

– А я тебе говорю: идём со мной в литейную мастерскую работать, – громко басил один из них, более грузный и не столь высокий, как его собеседник. Который, к тому же, обладал несколько меньшим количеством волос на голове и, наверно, был старше. – Что ты там заработаешь? Да ничего не заработаешь и потом только пожалеешь, если сейчас отправишься свои сухари перебирать!

– Ну, уж не сухари, – более тихо и спокойно отвечал второй, – а работать на продуктовом складе. А уж кто из нас лучше устроится, так это нельзя сейчас сказать, а в будущем увидим. По крайней мере, я буду делом благородным заниматься, а не коптиться, как крот, в какой-то саже и дыме!

– Да много ты понимаешь, – проговорил вновь первый и при этом ещё чуть повысил голос. – Ты на ярмарке своей работал всю жизнь в Невильне, продавал там свои овощи, а ратлеры – не то, ратлеры больше оружие ценят, и хорошее, заметь, оружие! Ты в жизни хоть раз ратлера видел без меча? Знаешь, сколько они платят за всё это?

– Ну и сколько? – спросил его собеседник несколько насмешливо.

– Не знаю сколько, но, поверь мне, больше, чем ты сможешь получить на своём складе! – закричал тот.

И тут только в разговор вступила девушка.

– Да ладно вам ссориться, – сказала она. – Совершенно не вижу к этому причины. Пусть дядя Ира́т работает на своей кузне, а наш герой таскает на складе мешки. Мы же будем стараться шить ратлерам одежду, и пусть кто-нибудь провозгласит, что это менее важно, чем ваше оружие или еда!

Голос девушки был каким-то необыкновенно мягким и добрым, и хотя и чуть слышным (издалека, по крайней мере), но глубоким. Неизвестно, чем и как он завораживал, но Ривелсея совершенно непроизвольно тут же подняла на неё глаза. На секунду они встретились взглядами. У девушки глаза были синие и очень красивые, какие часто не встретишь.

– Это верно, конечно, – ответствовал дядя Ират. – Ссориться не будем. Однако подумай, подумай всё равно насчёт литейной! А впрочем, – махнул он рукой, – давай действительно о другом поговорим.

И он налил себе и своему собеседнику кваса или пива из большой чёрной бутыли и они все вместе заговорили на самые разные и общие темы: о погоде, о своих друзьях и родственниках, о знакомых, о ценах, а по сути – ни о чём. Но видно было, что вот эта молодая пара в Цитадели если и не первый раз, то всё равно привыкнуть не успели. Это было заметно и по их беседе – они обсуждали как раз таки Цитадель – и по тем взглядам, которые они время от времени бросали в квадратное и ровно прорезанное в стене окно, за которым расстилался совершенно непривычный для обычного взгляда ландшафт крепости ратлеров. За двумя мужчинами такого не наблюдалось, они смотрели не в окно, а на стол перед собой и в кружку. Ривелсея не считала себя глубоким читателем чужих мыслей, но на этот раз она, как оказалось, угадала. Оказалось это совершенно неожиданно. Ривелсея, совсем уже переставшая прислушиваться к разговору и задумавшаяся о чём-то своём, заметила вдруг, что девушка, на которую только что она обратила внимание, покинула своё место и, подойдя к ней, присела на стоявший напротив Ривелсеи стул.

– Извини, если я мешаю, – сказала она. – Мне показалось, что тебе не очень весело сидеть одной, а мне надоело уже слушать, как мои товарищи обсуждают цены на овёс. Ты не возражаешь, если я посижу с тобой?

– Конечно, нет, – и Ривелсея радостно улыбнулась. – Мне действительно тут довольно-таки одиноко, и я рада, что ты это угадала.

– Энта́йя, – сказала девушка, протягивая Ривелсее руку и также улыбаясь.

– Ривелсея, – ответила та, несильно, но дружелюбно сжимая её руку в своей. Она действительно была рада новой знакомой, тем более что сама только что заинтересовалась этой девушкой. – Ты – первый человек в этой Цитадели, с которым я познакомилась за всё время своего здесь пребывания. Мне очень приятно, Энтайя.

– Да что ты говоришь? – искренне удивилась та. – А сколько ты уже здесь «пребываешь»? И куда делись те, кто пришёл сюда с тобой? Ведь не одна же ты пришла, в самом деле?

– Пребываю только второй день. А почему ты думаешь, что я пришла не одна?

– То есть как? – снова удивилась Энтайя. – Да нет, ты шутишь, конечно! Но меня не проведёшь, учти! Сюда в одиночку не добраться, – и на её губах появилась та особая полуулыбка, ещё не совсем уверенная в себе и ждущая лишь малейшего подтверждения, чтобы расплескаться весёлым смехом. Ривелсея же в этот момент вдруг поняла, что она ведь и правда пришла сюда не одна. Ей вдруг почему-то не захотелось рассказывать про свой путь: не было никакого желания снова вспоминать проклятую пустыню, а к тому же ей стало неприятно при мысли, что девушке может показаться, словно она хвалится своим героизмом. И поэтому она сказала:

– Да, пришла-то я и вправду не одна. Но человек, с которым я пришла, он такой… Одним словом, мы с ним не поладили. Поэтому я и живу теперь в гостинице. Одна.

– Не поладили? – спросила Энтайя. – Ну, это бывает. Слышала, наверное, как сейчас дядя Ират горячился? Это он всё из-за работы своей новой, вот взбрело ему в голову, что ратлеры ему обязательно больше заплатят по сравнению с теми, например, у кого он работал в Невильне два года. Уж не знаю, кто ему всё это порассказал, но в голову ему крепко взбрело, так крепко, что он и нас за собой сюда притащил. Сначала-то он дядю моего уговорил, – она кивнула на того мужчину, что так долго спорил с дядей Иратом, – ну а потом и мы с моим другом за ними подались. Да я и не жалею, конечно. Вот пока дядя Ират вёл нас сюда две недели всякими рощами и степью и чуть ли не пустыней – тогда да, были у меня разные сомнения. Согласишься, наверно, что путь сюда не из лёгких. А так-то не жалею. Я же не из-за денег сюда пришла, а больше мир посмотреть. А то сиди всё в Невильне да сиди – тоска одолеет! Нет, деньги, конечно, тоже нужны, – она улыбнулась, – но я не рассчитываю, что мне кто-то вдруг слишком много заплатит. С чего бы? Мы с моим другом одежду учились шить, рубашки больше и платья. Ну, платья-то у ратлеров вряд ли востребованы, а рубашки сгодятся, я думаю.

– Подожди-ка, Ривелсея, – сказала Энтайя. – Ты ведь сказала, что в гостинице живёшь? Так почему же я тебя не видела тогда? Ведь гостиница у ратлеров всего одна?

– Одна, насколько мне известно, – неуверенно ответила Ривелсея.

– Направо отсюда, так?

– Нет, прямо, – и на этот раз Ривелсея была уверена. Несмотря на то, что находилась она здесь всего лишь вторые сутки, но Цитадель Порядка была построена настолько правильно и просто, что запутаться в ней или заблудиться было делом нелёгким. Она в одно мгновение проделала мысленно путь отсюда до своего пристанища и ни разу не замешкалась и не засомневалась.