Ксения Петербургская - Наталья Горбачева

И вот во сне помещица увидела, что блаженная Ксения ходит вокруг дома и поливает водой дрова. На другой день в двадцати саженях (около 15 метров. — Н. Г.) от дома загорелся сарай, в котором было четыре тысячи пудов сена. Дом не пострадал…

В сочельник праздника Рождества Христова в 1761 году блаженная Ксения целый день суетливо бегала по улицам Петербургской стороны и всюду громко кричала:

— Пеките блины, пеките блины, скоро вся Россия будет печь блины!

Никто не мог понять, что означали эти слова, хотя прозорливость ее была многим известна: следовало ждать какого-то несчастья. Действительно, 25 декабря по Петербургу разнеслась страшная весть: неожиданно скончалась императрица Елизавета Петровна.

Воцарение «дщери Петра» двадцать лет назад было встречено необычайным воодушевлением. Русское общество возлагало большие надежды на дочь Петра I и Екатерины I. Царствование предыдущей императрицы Анны Иоанновны, омраченное владычеством немца Бирона, угнетавшее все русское и печально прославленное деятельностью Тайной канцелярии, являлось одной из самых мрачных эпох в истории России. После владычества немцев при дворе Елизаветы Петровны предпочтение получили русские люди.

В отличие от своего отца Елизавета Петровна очень любила разных «божьих людей», охотно заводила с ними знакомства. Например, в Москве в старинном приходе во имя Николы Явленного на Арбате похоронен в самой церкви юродивый Василий-болящий. Известно, что у Василия при его жизни часто бывала императрица Елизавета Петровна.

Многое сделала императрица для православной веры, потому святая Ксения и горевала о смерти «дщери Петра». Русская Церковь при Елизавете Петровне не была «смущаема» никакими инослав-ными влияниями и процессами над русскими архиереями, во множестве кончавшими свои дни в «каменных гробах» темниц и заточений при Анне Иоанновне. При Елизавете Петровне оставшиеся при дворе протестанты не смели выступать против православия, тогда как в период царствования Анны Иоанновны оно открыто подвергалось гонению. Елизавета Петровна обеспечила преимущества принимающим православие: освобождение от суда и наказания за незначительные преступления, повышение в чинах служащих. При Елизавете Петровне некоторые остзейские (немецкие) дворянские фамилии приняли православие.

Императрица почитала и была много расположена к епископу Белгородскому Иоасафу, впоследствии причисленному к лику святых православной Церкви. Она часто наезжала в Александрову слободу (где некогда жил Иоанн Грозный), в которой монашествовала одна из ее теток, так что иноческая жизнь была знакома государыне не понаслышке. Елизавета Петровна интересовалась внутренним бытом монастырей, вникала в назначение настоятелей, особенно для известнейших обителей, ходила пешком из Москвы на богомолье в Троице-Сергиеву лавру.

Императрица благоволила к духовенству еще и потому, что самый близкий ей человек, граф Алексей Кириллович Разумовский, был возведен ею на вершину государственных почестей из придворных певчих (вспомним, что у блаженной Ксении муж был придворным певчим).

Будучи русской, Елизавета Петровна и сердце свое отдала не иноземцу, хотя царь Петр I сватал свою дочку — чрезвычайно живую, красивую и находчивую — за французского короля Людовика XV, за Голштинского и Саксонского принцев. Но браки эти не состоялись. Цесаревна осталась в России и полюбила придворного певчего — красавца простого происхождения от малороссийского казака Грицка Розума.

Долго пришлось таиться двум влюбленным. При Анне Иоанновне Елизавета находилась под полицейским надзором. Любая неосторожность — и ей грозило пострижение в монахини. По восшествии своем на престол императрица Елизавета Петровна 25 ноября 1744 года обвенчалась с Алексеем Кирилловичем Разумовским, пожалованным титулом графа. Свадьба состоялась в Москве, в храме Воскресения на Покровке. Венчание было совершено негласно, но при свидетелях. Разумовскому вручили документы о состоявшемся браке.

В старости и после смерти Елизаветы Петровны Разумовский благородно сжег документы, сказав при этом канцлеру Воронцову: «Я был только верным рабом государыни… Теперь вы видите, что у меня нет никаких документов».

От этого брака было двое детей. Дочь Елизаветы Петровны и графа Разумовского известна в истории под именем княжны Таракановой, которую в целях безопасности российского престола постригли в монахини в Ивановском московском монастыре. Это случилось при Екатерине II. Монахине при пострижении было дано имя Досифея. Она смирилась со своей участью и достигла высоких духовных дарований: к ней приезжали за советами многие значительные лица, в том числе из императорской фамилии.

Елизавета Петровна имела заветную святыню — икону Богоматери Знамения, прозванную впоследствии Царскосельской. Эта икона, весьма древняя, величественных размеров, была домашней иконой русских царей, ее привезли в Россию при Романовых. Петр I перевез ее в Петербург, и она стала келейной иконой цесаревны Елизаветы Петровны.

В ночь, когда был совершен дворцовый переворот, возведший ее на престол, Елизавета Петровна долго молилась перед этой иконой и дала обет: если станет императрицей, не казнить в свое царствование ни одного человека. Указ об отмене смертной казни императрица подписала 7 мая 1744 года. Во время ее царствования не было подписано ни одного смертного приговора.

Когда после Екатерины Великой недолго царствовал ее сын Павел I Петрович, то первая его фраза по восшествии на престол была: «Все при мне будет, как при бабушке» (то есть как при Елизавете Петровне. Павел доводился ей внучатым племянником. — Н. Г.).

В благодарность Богоматери, помогшей цесаревне Елизавете стать русской императрицей, она в своем любимом Царском Селе воздвигла вблизи дворца каменную церковь, саму икону «Знамения» покрыла золотым окладом и ризой со множеством драгоценных камней — бриллиантов, изумрудов, жемчуга, бирюзы, аметистов, сапфиров и опалов. Из камней, не уместившихся на ризе, составилась драгоценная корона в венце иконы. С великим торжеством, крестным ходом, в котором участвовали члены Синода и весь двор, икона была перенесена в построенную церковь. Императрица шла пешком и помогала нести драгоценную святыню[3].

Известен и такой случай благочестия русской императрицы. В 1748 году, проездом в Петербург, вдове генерала барона Вейделя с маленькими дочерьми пришлось остановиться в Ахтырке Харьковской губернии. Баронесса тяжело заболела и, опасаясь за судьбу своих девочек, горячо молилась перед чудотворной Ахтырской иконой в местном Покровском храме, прося себе исцеления. Ночью она увидела во сне Богородицу, которая сказала: «Напрасно просишь об исцелении. Тебя ждет смерть. Поспеши раздать по церквам и нуждающимся все твое имение. Это полезно будет для твоей души».