Двойная сделка с бриллиантами - Эрл Гарднер

Острый ярко-алый ноготок чертил по скатерти замысловатые узоры.

— Так вы, значит, намерены устроить все это завтра утром?

— Точно, крошка, — заключил молодой человек. — Пошлю своего человека рейсом в 2.10, а оставшиеся драгоценности он привезет вечером. Конечно, я никогда не знаю заранее, каким рейсом он вернется. Кроме того, у моего курьера будет еще и приличная сумма денег. Так что я даже подумываю попросить в полиции, чтобы ему дали охрану. Но ты же сама понимаешь, что все драгоценности застрахованы. Поэтому их можно везти при себе, как ты везешь свой чемоданчик с платьями.

Блондинка смотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами — воплощенная невинность.

— Держу пари, что ваш курьер — эдакий двухметровый громила с пудовыми кулаками!

— Опять не угадала, детка. Просто обычный молодой парень. Худощавый, высокий, словом, с виду обычный клерк.

— Но одет он, наверное, во что-то эдакое, что не вызовет подозрений? — не унималась девушка.

— Нет, в обычный костюм. Он же не должен ничем выделяться, понимаешь? Впрочем, насколько я помню, этот парень без ума от красных галстуков. Причем обожает носить их с синим костюмом.

— Ну уж сумка-то у него наверняка старая и потрепанная. Чтобы никто даже и подумать не мог, что там драгоценности.

Пол Прай поднял свой бокал — льдинки мелодично звякнули.

— Ох, детка, может, это и неплохая идея, да только ты опять попала пальцем в небо. Я велел моему человеку возить побрякушки в обычном черном саквояже. По краям у него — ряд медных гвоздиков. Так что даже если он потеряется или кто-то попробует его прихватить — узнать наш саквояж ничего не стоит. Во всем же остальном это обычный саквояж, каких сотни. И, кстати, ничуть не потрепанный.

Девушка нахмурилась. Пушистые ресницы мягко легли на щеки, скрыв предательски заблестевшие глаза. Тонкий пальчик снова принялся чертить на скатерти непонятные узоры.

— Ой, простите, пожалуйста, — вдруг спохватилась блондинка. — Я совсем забыла, что мой менеджер просил подойти к нему. Это по поводу песенки, что я должна петь. Мне надо бежать. Пока!

Взметнулся пестрый ворох юбок, мелькнули стройные ноги в кружевах оборок, и девушка упорхнула, одарив Пола на прощание пламенным взглядом поверх обнаженного плеча.

Прай подождал еще десять минут. Она так и не появилась.

Вместо блондинки к его столику приблизился официант и вежливо сообщил, что, к величайшему сожалению, мисс Тэннер не сможет к нему присоединиться — ее вызвали к внезапно заболевшей матери. Она очень огорчена, просит ее извинить и надеется, что джентльмен будет любезен и пожалует в какой-нибудь другой день.

Пол Прай выказал сожаление в связи с печальными обстоятельствами и подобающее случаю раздражение человека, которого лишили обещанного удовольствия. После этого он поднялся и, слегка пошатываясь, направился к выходу. Причем каждый свой шаг он делал с преувеличенной осторожностью, как изрядно захмелевший человек, стремящийся выглядеть трезвым.

Пол Прай зашел в магазин, где торговали сумками, чемоданами и тому подобной кожгалантереей, и выбрал два саквояжа. Один из них — маленький, черный — он велел обить по краям небольшими медными гвоздиками.

Другой — большой, желтовато-коричневый — прихватил с собой.

В соседнем магазине молодой человек приобрел целую упаковку рыболовных крючков и несколько небольших заклепок. К тому времени, как он закончил возиться с большим желтовато-коричневым саквояжем, тот с виду не изменился. Он оставался все таким же обычным, можно сказать, традиционным и даже консервативным. Но только снаружи.

Дно саквояжа исчезло, а его внутренняя поверхность была плотно утыкана рыболовными крючками, что, конечно, делало его чрезвычайно полезным для вполне определенной цели и абсолютно непригодным для какой-либо другой.

Итак, Пол обзавелся двумя разными, но вполне пригодными к употреблению саквояжами. Пришло время позвонить Моффиту в Кентервилль.

— Моффит, добрый день, — бодро приветствовал он ювелира. — Это Гарфилд. Дело вот в чем — я все еще подумываю об этом колье. Наверное, стоит попробовать еще раз связаться с вашим поставщиком. Я ведь дал вам слово, а свое слово я привык держать. Хотя, если честно, в прошлый раз ваш поставщик меня изрядно разочаровал. Свяжитесь с ним по телефону, пусть пришлет новую партию колье, только не так, как вчера, пусть позаботится, чтобы вещицы были — первый сорт! Только учтите — колье мне понадобится сегодня. Я собираюсь уехать вечерним рейсом. Сейчас 1.15, следовательно, он может отправить курьера рейсом в 2.10, ко времени его приезда я уже буду у вас. Выбрать колье я смогу и за десять минут, так что много времени это не займет.

И Пол Прай, не дослушав старого ювелира, который рассыпался в благодарностях, повесил трубку. Он целиком погрузился в детальную разработку некоторых деталей отъезда. Сюда входило и намеченное свидание с пилотом самолета, который город мог предоставить в его распоряжение.

К двум часам его план был уже разработан. Ровно в два часа и девять с половиной минут Пол Прай прибыл на автовокзал. В его руках было два саквояжа: один — большой, желтовато-коричневый без дна, и другой — маленький, черный, весь усеянный медными заклепками.

Пол Прай обежал взглядом сидевших в автобусе пассажиров и мигом узнал знакомую худощавую фигуру с неизменной спортивной газетой в руках. Возле сиденья, где расположился этот, казалось, ничем не примечательный человек. Пол, поколебавшись, остановился. Но в это самое время машина резко рванула с места.

Визг покрышек и сильный толчок, по всей видимости, явились для него неожиданностью, и Пол, не удержавшись, отпрянул в сторону. Он попытался зацепиться за что-нибудь, но, к несчастью, рука его была занята большим желтовато-коричневым саквояжем. Тот вырвался из рук и рухнул на сиденье, где уже стоял аккуратный черный саквояж, принадлежавший молодому человеку. Вслед за саквояжем рухнул и сам Пол, да так ловко, что уткнулся головой прямо в грудь хозяину черного саквояжа, мирно изучавшему спортивную хронику.

Дальше события разворачивались с невероятной быстротой.

Одним пружинистым движением молодой человек вскочил на ноги. Свежая газета была отброшена на пол. С быстротой молнии его правая рука скользнула под пиджак, а взгляд метнулся в сторону черного чемоданчика с блестящими заклепками. Убедившись, что саквояж в полной сохранности пребывает на том же самом месте, молодой человек немного расслабился и опустил руку.

— Какого дьявола?! — рявкнул он.

— Ну нет, это им так не пройдет! — в свою очередь взвыл Пол Прай. Он уже немного пришел в себя. — Я напишу жалобу! А вы будете свидетелем, — обратился он к молодому человеку. — Дайте мне свой адрес.

Тощий молодой человек уселся на свое прежнее место и крепко прижал к себе черный саквояж.

— Не ворчи, приятель, — сказал он уже совсем миролюбиво. — В конце концов, охота тебе связываться. Сядь и перестань разоряться!

Между тем к ним по проходу уже торопился кондуктор. Он схватил все еще кипятившегося Пола Прая за плечо и деликатно проводил к свободному месту, задержавшись ненадолго у недовольно ворчавшего худощавого пассажира. Кондуктор даже был настолько любезен, что предложил самолично убрать желтовато-коричневый саквояж с сиденья, возле которого, прижимая к груди черный саквояж, сидел похожий на клерка молодой человек.

Минут через двадцать автобус сделал первую остановку. Пол Прай, не прекращая недовольно бурчать себе под нос, покинул автобус и тут же уселся в поджидавший его автомобиль. Ехать ему пришлось недолго. Через несколько минут машина высадила его у ровного словно стол поля, где уже дожидался маленький самолет. По его мерному гудению Пол понял, что крылатая машина прогревала двигатель. Переднее сиденье самолетика было полностью завалено какими-то чемоданами и коробками. Пол Прай с трудом втиснулся между тремя огромными сумками, натянул шлем и кивнул летчику.

Самолетик взмыл в небо, словно испуганная куропатка. Оторвавшись от земли на сотню метров, пилот заложил крутой вираж и стал резко набирать высоту. Не прошло и нескольких секунд, как серая пелена облаков осталась далеко внизу, а перед глазами у Пола открылось ослепительно синее небо.

Ровно через четырнадцать минут Пол Прай со своим драгоценным багажом появился в аэропорту Кентервилля. Там он пересел с самолета на автомобиль. Еще шесть минут быстрой езды — и он был уже в отеле, где портье, с видимым удовольствием бросив взгляд на саквояжи, заговорщически подмигнул Полу.

— Черт возьми, — присвистнул он, — так, значит, я был прав, когда побился об заклад, что вы выцарапаете свои вещи у этих растяп с вокзала!

Пол Прай довольно ухмыльнулся:

— Да уж. Я из них просто душу вытряс! Ладно, приятель, отнеси вещи в номер.

Добравшись до комнаты и убедившись, что все в порядке, Пол снял трубку и позвонил ювелиру: