Босиком по асфальту - Элеонора Фео

Сашей я почти не смела дышать, и теперь от избытка эмоций у меня кружилась голова.

— Привет, Гита. — Он улыбнулся такой красивой улыбкой. И ямочки снова показались на его щеках и приковали мой взгляд. — Прекрасно выглядишь.

Он обошел меня, чтобы обнять Гиту, а она, совсем не смутясь такого жеста, погладила его по плечу.

— Ты так возмужал, ну ничего себе!

Комментарий, кстати, был не так уж и далек от истины. Саша всегда был среднего роста и телосложения, но сейчас он казался намного выше и сильнее того парня, который жил в моих воспоминаниях. И я, стоя на высоких каблуках, едва доставала макушкой до его носа.

Почему, интересно, я не придала этому значения раньше? Вчера, например. Мы же стояли рядом, разговаривали, танцевали. В конце концов, ему всякий раз приходилось наклонять голову, чтобы поцеловать меня. И не заметила ведь совершенно, словно его высокий рост и крепкое телосложение, которого в помине не было, когда мы встречались, совсем не ново для меня.

А еще Саша стал заметно увереннее в себе. Конечно, о чем еще можно переживать, когда у тебя такое тело и обаяние?

Я сложила руки на груди и с недовольным лицом наблюдала, как он выпрямляется, выпуская Гиту из объятий, пожимает плечами и оглядывается на меня.

И снова его приветливая улыбка стала насмешливой. А взгляд таким хищным, таким красноречиво пристальным. Я же тонула в своей растерянности по самую макушку и не понимала, почему он так веселится, ведь ситуация, кажется, далеко не смешная.

По крайней мере, для меня.

Почти сразу же подоспел страх, липкий и холодный. Страх, что Саша сейчас что-нибудь сделает, скажет и этим унизит меня. Я не чувствовала себя в безопасности, когда он так смотрел.

А что чувствовал он?

— Долго мы не встречались, Лиз, — произнес Воскресенский.

Простейшая на первый взгляд фраза, которую незнающий человек счел бы банальной вежливостью. Но я-то все знала. Я сбежала утром, чтобы больше никогда с ним не видеться, чтобы забыть об этой ночи и о человеке, встреча с которым не должна была произойти, но произошла.

Тон абсолютно спокойный. Никакого осуждения, обиды или упрека, которые я ожидала услышать и к которым привыкла за время наших отношений. К тому же Саша совершенно не подавал вида, что мы с ним уже виделись, однако все это я замечала в выражении его лица: эти хитринки в ясных глазах, ухмылка, что приподняла уголок рта, брошенные безобидные фразы. Ничего не значащие на первый взгляд мелочи, но я понимала, что скрывается за ними. И он знал, что я понимаю.

А затем, когда мой взгляд скользнул на его шею, у меня едва не подкосились ноги. Саша повернул голову, и я увидела под воротником его серой рубашки красное вытянутое пятно — след от моих поцелуев, оставшийся после сегодняшней ночи. Яркий, в отличие от того, что красовался на моей шее. Я готова была умереть прямо на этом месте.

«Спрячь его сейчас же!» — хотелось завопить мне.

Я закусила губу, не успев скрыть свою реакцию, и уголок рта Саши словно приподнялся еще выше. Но не прошло и секунды, как Гита снова спасла меня от полнейшего краха.

— Ты вовремя.

— Да. — Саша смотрел на меня еще несколько безумно долгих мгновений, но затем отвернулся, обращая взгляд к ней. — Не хотелось заставлять вас ждать.

И тот жуткий засос, оставленный моими губами, снова скрылся под воротником рубашки, а я вздохнула с огромным облегчением.

— В итоге нас все равно заставляют ждать. — Гита покачала головой, приподнимая брови.

— На самом деле я думал, что жутко опаздываю, — как-то непривычно смущенно улыбнулся Саша и потер затылок, глядя на мою подругу. А потом вдруг снова перевел взгляд на меня. Кажется, слегка заинтересованный. — Лиза будет с нами?

Наверное, мне следовало ответить самой. Я чувствовала, что вопрос хоть и косвенно, но адресован именно мне. Поэтому открыла рот и приложила все силы, чтобы голос не дрогнул:

— Нет. Я зашла на пару минут поздороваться с Гитой. Вскоре оставлю вас, не беспокойся и наслаждайся встречей.

Холодный тон, которым я произнесла эти слова, придал мне уверенности, и я смогла еще выше приподнять подбородок и прямо взглянуть в его глаза. Они все еще немного смеялись, но смотрели с такой теплотой, что я снова потерялась.

— Какая жалость. Выходит, нам все-таки совсем не удастся пообщаться как следует. Ну, значит, в другой раз.

Мне показалось или он этой фразой упрекнул меня за то, что я ушла утром? Узнаю прежнего Сашу. Если так, то это не очень красиво с его стороны. Я не обязана была оставаться. Не обязана была ждать его пробуждения. Не обязана была вообще спать с ним! И уж тем более не обязана сейчас выслушивать все эти насмешливые полунамеки, которые взрывали мою голову. Пора взять себя в руки, если я хочу дать ему отпор.

Поэтому я заставила себя улыбнуться, пусть даже откровенно фальшиво, и едко сказала в ответ:

— Ты не расстраивайся слишком сильно. Видимо, просто не судьба.

Однако Саша будто не замечал моего раздражения. Или делал вид, что не замечал.

— Не судьба? — протянул он, продолжая смотреть прямо на меня. — Ты уверена?

Я почувствовала, что еще секунда — и мои ресницы вспыхнут. Чего он добивался? Я не понимала, и от этого злость во мне лишь росла.

А он прекрасно понял, что я разозлена и готова сорваться на ком угодно, и поэтому решил доиграть эту сцену до конца. Он подмигнул мне, улыбаясь еще шире и хитрее.

У меня, кажется, дернулся глаз.

— Конечно, уверена. И ты не сомневайся, — жестко ответила я со сталью в голосе.

Саша улыбнулся почти печально. А я, вероятно, выглядела слишком утомленной. Он наверняка видел меня насквозь. Ну и ладно. Пусть знает, что я ни капли не заинтересована в его играх.

В следующий момент между нами повисла тишина. Неловкая, скомканная. Я отвернула голову и украдкой вздохнула. Саша тоже вздохнул, отворачиваясь. Краем глаза я заметила, как он прячет руки в карманы своих светлых джинсов.

Тем временем звуки вокруг снова обрели громкость. Мягкая мелодия, что играла в колонках, тихие разговоры и смех за соседними столиками. Шум города врывался в кофейню каждый раз, когда дверь с легким скрипом открывалась, впуская или выпуская очередных посетителей. И солнечный свет из окна согревал кожу моей руки. Реальность вокруг оживала по мере того, как утихали эмоции.

— Лиз, — негромко окликнула