Острова жизни (СИ) - Белошицкая Ольга

— Мы такие же, как вы, — оправдывалась она. — Ваши потомки. Иногда смешиваем свою кровь с вашей. Там, в раканах, есть система карн, похожая на телларианскую. И ведем себя так же…

— А Следящие? — спросил Кельхандар. — И семьи жрецов и старейшин, если они есть? Где они живут? В ЗарАле?

— Только некоторые. Высшие жрецы Кэлленара обитают в Туманном Городе — Зар Изране. Там же находятся их семьи. Жрецы помладше и старейшины с семьями — тем приходится довольствоваться Зар Алой. У Следящих же — отдельный ракан. В нижнем кольце Туманного города есть святилище, где находится Дверь в наш ракан. Единственная, — вздохнула она. — Больше путей нет. По крайней мере, из Зар Алы. Может, конечно, я просто о них не знаю… — смутилась она под конец. — Опыта у меня маловато. Я и сейчас боюсь, что делаю что-нибудь не так.

— А чего тебе бояться? — хмыкнул Кельхандар. — Думаешь, следит кто?

— Не должны, — ответила она серьезно. — Это не принято. Следящим у нас — полное доверие. Отчет я даю только своему куратору и главе клана. В моем случае — это одно и то же лицо. Но все-таки…

Она привела их в одну из подобных башен. Башня очень сильно напоминала Ройгу устройство школы илларов: те же радужные лестницы, висящие в воздухе предметы, отдаленно напоминающие привычную мебель, множество маленьких прохладных и светлых комнат. Во всей башне сверху донизу не было ни одного человека.

— Это дом моей хорошей подруги, — рассказывала Данира, объясняя, что здесь к чему. — Не из Следящих, из семьи жрецов, с которыми поддерживал дружбу мой отец. Сейчас она давно уже замужем, но дом продавать не хочет — для нее это возможность иногда сбегать от немолодого и занудливого мужа.

Лейт сочувственно вздохнула, а Данира пояснила, откликнувшись на любопытный взгляд Кельхандара:

— Да, да, да, именно для того, что ты подумал. Браки по любви у нас большая редкость.

Хильд хмыкнул, вопросительно изогнув брови.

— И что ты ей наплела, когда просила разрешения воспользоваться домом?

— Неважно, — Данира порозовела и отвернулась. Потом решительно продолжила, ни на кого не глядя. — Теперь надо решить, как вы будете передвигаться по городу. Я предлагаю, — тут она повернулась к Кельхандару, — сделать из вас, господин Харриаберт, благородного зарда.

— Кого? — переспросил хильд.

— Ты вылитый аларей, — пояснила она. — То есть, местный житель. Так мы себя называем. Тебе нужно только перекрасить волосы. Завтра я принесу нужную краску, — она перевела взгляд на Лейт, не обращая внимания на возмущенное бурчание Кельха, — тебя, Лейт, мы переоденем покрасивее… по местной моде, — на Тэйна она посмотрела последним. — Ты, Тэйн, вписываешься хуже всех, — виновато вздохнула она. — Впрочем, если мы сделаем из Кельхандара аларея… — она задумалась, барабаня пальчиками по столу, и они терпеливо ждали ее решения. — Я вам объясню, как ходить по Зар Але и не вызывать подозрений, — решительно заявила она. — До завтра постарайтесь не попадать в неприятности. Останьтесь дома, пока я не приду. В холодильном шкафу — масса еды.

— Ты не пыталась узнать, где Вельг? — спросил ее до сих пор молчавший Тэйн.

— В Зар Изране он, — сказала Данира с брезгливостью. — Шляется по веселым домам. Я познакомилась с его Следящим — молодой оболтус, под стать вашему дружку. Вельга он почти не контролирует. У него еще шесть ведомых на Телларе, так что этот его не интересует. Думаю, у меня получится с ним познакомиться.

— Не надо, — прервал ее Ройг.

— Почему? — возмутилась она. — Он получил знак особого расположения жрецов — это ключ ко всем воротам Зар Израна и к внутренним святилищам Девятерых. Он бывает в святилище Илбара чуть ли не каждый день. Если втереться к нему в доверие…

— Или набить ему морду, — усмехнулся Тэйн, — и отобрать знак…

— Ну уж нет, — закончила она весело. — Морду ты ему бить не будешь — Следящий почувствует. Не дай бог увидит или заподозрит.

— Давай я ему морду набью, — предложил Кельхандар. — Тем более, говоришь, я на аларея похож. Решит, что свои его, за дело. А теперь пошли наверх, а то я сейчас умру с голоду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Лейт подхватила брошенные прямо на пол заплечные мешки и побежала следом за ним, радуясь, что наконец-то сможет помыться и приготовить что-нибудь горячее. Ройг и Данира остались одни.

Она долго разглядывала его в полном молчании, потом неожиданно протянула руку и дотронулась до плеча.

— Ты совсем не такой, как я тебя представляла, — сказала она тихо. — Я ведь вообще ни разу не видела тебя в хэльдах. Ты в них не отражаешься.

— А какой же? — спросил он серьезно.

— Настоящий. Это не передать, — она смутилась и опустила глаза. — Каждый Следящий втайне мечтает встретить своего ведомого в реальной жизни. Только этого никогда не случается.

Тэйн смотрел на тяжелые крупные завитки серебряных волос, там, у висков, где всегда были маленькие паучки со сложным узором на спинках. Его узором.

Сам не осознавая, что делает, он преодолел те несколько шагов, что их разделяли, и обнял ее.

— Случается.

Она вздрогнула, но не воспротивилась. Когда дрожь прошла, Данира осмелилась поднять на него глаза.

— А я?

— А ты… — он провел ладонью по ее волосам, — именно такая, какой я тебя представлял.

— Врешь ведь, — хмыкнула она.

— Не вру, — заверил он, и она тихонько высвободилась, облегченно вздохнув.

— К началу ата я приду, — пообещала она. — Надену арангисов, и ты в любое время сможешь позвать меня, — и шепотом добавила, так, что он едва разобрал. — А я тебя услышу.

В овал дверного проема робко заглянула Лейт.

— А где взять воду? — спросила она, удивленно разглядывая их смущенные лица.

— Пойдем покажу, — Данира торопливо схватила ее за руку и кинулась вон из комнаты так, словно хотела убежать от целого сонма небесных дьяволов

4. В столице

(Сезон Пробуждения. Агваллар, Зар Ала)

Окон в доме-башне не оказалось. Проспав весь ат и сут, с началом ира — следующего дня- Тэйн и Лейт глазели на город через овальный дверной проем, затянутый серой пленкой. К середине ира обнаружилось, что улицы заполнились разношерстным народом. В повседневной суете и толкотне мешались укутанные с ног до головы в переливчатые ткани личности, торговцы с лотков, стражники в разноцветных пейерах, уличные певцы и попрошайки, грациозные хрупкие горожанки, шумные и шустрые дети, паланкины с мускулистыми темнокожими носильщиками явно телларианского происхождения. Все это живо напоминало Тэйну родной Эргалон в периоды ярмарок. Чужой мир оказался как две капли воды похожим на родной. Чем дальше, тем больше он убеждался, что стать своим в этой пестрой многоликой толпе будет легче легкого.

В разношерстной уличной толпе попадалось немало обитателей Наземного мира. К удивлению Ройга, стражи порядка в черных пейерах совершенно не обращали на них внимания, словно присутствие теллариан среди жителей Зар Алы было для них абсолютно естественным. Впрочем, постепенно Тэйн заметил, что большинство теллариан, свободно разгуливающих по улицам Зар Алы, на самом деле были не так уж свободны. Чаще всего они сопровождали кого-то из алареев, двигаясь чуть впереди или на шаг позади, в том же порядке, в котором выстроила их Данира на входе в город. Алареи, сопровождаемые телларианами, выглядели словно близнецы: в светлых пейерах с широченными богато расшитыми шароварами, головы и лица укрыты белыми или серыми вуалями, как у мужчин, так и у женщин. Поначалу это показалось диким и странным, но позже они поняли причину: даже за то короткое время, когда Лейт выходила до калитки и обратно, на волосы осел тонкий слой влажной серой пыли, отчего они намокли и выглядели седыми.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Некоторые горожане носили тюрбан с кисеей, по форме такой же, что и у стражи, отличавшийся высотой и вышивкой. Перед такими поспешно расступались, подкрепляя свое уважение своеобразными движениями кистей — знаками почтения. Стражников в черном было много, но они редко во что-то вмешивались, больше наблюдали, изредка заговаривая с уличными торговцами, чаще всего — за людьми в желтых или серых пейерах. Видимо, цвет пейера здесь означал определенный статус. Теллариане головных уборов не носили, одевались по-разному: кто в разноцветный пейер с шароварами, кто — так же, как дома.