Мир Акорны - Энн Маккефри

РК, проведший все это время с Беккером и КЕНом – тщательно обходя, впрочем, те обломки, на которых остались пятна едко пахнущей жижи, – сейчас одним прыжком оказался у ног линьяри, где и свернулся, пряча морду в лапах. Он определенно решил, что его присутствие здесь необходимо.

Беккер снова взглянул на Акорну, невольно подумав, что если бы ее кожа не была мертвенно-бледной от усталости, ее пальцы все равно побелели бы от напряжения: она вцепилась в Ари так, словно от того, насколько крепко она его держит, зависело спасение их жизней. Ему было больно – и она считала своим долгом избавить его от этой боли. Все это было предельно ясно и понятно; но Беккер вовсе не был уверен в том, что для Ари пришло время полностью избавиться от душевных страданий или что молодой линьяри был готов позволить Акорне полностью исцелить его. Капитан также не был уверен в том, что, при всех необыкновенных душевных способностях линьяри, Акорна имела достаточно дел с мужчинами, чтобы понимать, насколько сложным мог стать для них обоих процесс исцеления.

Он мягко коснулся плеча Акорны, разбудив девушку; та повернулась к нему, отпустив Ари. Больше ничего делать было не нужно. Как только Акорна увидела, где она находится и что делает, она поднялась на ноги: не так, словно ей было стыдно, но так, словно она считала это благоразумным и правильным действием.

– Он чего-то страшно испугался – там, снаружи, – негромко объяснила она Беккеру. – Должно быть, на этот корабль напали кхлеви. Разум Ари кричал о кхлеви. Он словно бы вернулся в то время, когда они пытали его. Ему пришлось очень тяжело.

– Да и для тебя это вовсе не было воскресным пикником, принцесса. Иди-ка лучше, подготовься к взлету. Об Ари я позабочусь сам. Я уже погрузил все обломки. Когда мы окажемся в космосе, у нас будет достаточно времени, чтобы изучить их. Я не хочу оставаться на этой планете дольше, чем нужно: вдруг эти растения передумают и решат, что «Кондор» станет отличной частью местного пейзажа? Ты понимаешь, что я хочу сказать, верно?

Похоже, Акорна прекрасно поняла капитана. Она сонно кивнула и направилась в рубку.

Глава 2

Когда «Шахерезада» наконец доставила на Маганос торжествующего Хафиза Харакамяна с целым отрядом сопровождающих, Рафик Надежда с изумлением понял, каким облегчением было для него вновь увидеть дядю.

Пока наземная команда занималась разгрузкой корабля и его техобслуживанием, Рафик направился вместе с семейством Харакамянов в комнаты отдыха – самое роскошное помещение базы Маганоса. Стены там были покрыты звукоизолирующим материалом, пол устилали мягкие ковры. Обставлены комнаты были удобными мягкими диванами и креслами. Кроме того, здесь же располагались рабочие кабинеты и конференц-залы. Все было разработано с тем расчетом, чтобы произвести самое благоприятное впечатление на гостей Маганоса, потенциальных работодателей, клиентов, которым могли потребоваться услуги воспитанников базы, и заказчиков, заинтересованных в производимой здесь продукции. Лунная база Маганос являлась горнодобывающим и производственным предприятием, где также обучались бывшие дети-рабы Кездета. Для них база являлась их собственным предприятием: они сами отвечали за ее финансовое благополучие. Построена она была на деньги Хафиза Харакамяна и второго «попечителя» Акорны, Дельзаки Ли, а также на средства, полученные в качестве компенсации от одного из основных рабовладельцев Кездета – барона Маньяри. Однако именно дети должны были обеспечивать процветание базы и окупаемость вложений.

Сейчас обитатели базы бегом направились по коридору на посадочную площадку, чтобы заняться разгрузкой корабля. Они приветствовали Харакамянов и других пассажиров корабля с жизнерадостной фамильярностью; Рафик заметил, что его дядюшка воспринимает такое обращение как комплимент. Он улыбнулся, помахал детям рукой и перекинулся парой слов с теми из них, которых знал по своим предыдущим визитам на Маганос.

Хафиз выглядел более подтянутым и даже несколько помолодевшим в сравнении с тем, каким помнил его Рафик. Возможно, это было следствием новой женитьбы Хафиза – но в таком случае следовало признать, что пожилой дядюшка Рафика оказался не только энергичным, но и рассудительным любовником. Его новая жена, облаченная в дорогие фиолетовые шелка, расшитые золотом с явным умыслом – чтобы подчеркнуть ее довольно-таки впечатляющую грудь и бедра, – ни капли не похудела и прямо-таки лучилась довольством.

Хафиз обнял своего племянника, и Рафик снова подумал о том, что шаг дядюшки стал более твердым и упругим, объятия – более крепкими, а во взгляде сверкала прежняя сталь.

– Ты прекрасно выглядишь, о мой дорогой дядюшка, – заметил Рафик.

– Сотня смертельных опасностей может лишь закалить человека действия, о сын моего сердца, – ответил Хафиз, взмахнув рукой, словно бы желая подчеркнуть, что человек действия знает себе цену слишком хорошо для того, чтобы уделять этой теме излишнее внимание.

– Ты был просто великолепен, мой герой! – заявила Карина и обернулась к Рафику. Ее уши были украшены длинными золотыми серьгами со множеством аметистов и голубых бриллиантов, искрившихся под легкой вуалью, которую она набросила на темные волосы. Карина воздела унизанные кольцами руки в драматическом жесте; сверкнуло роскошное колье на ее пышной груди, вздымавшейся от волнения. – Он был как истинный лев! Он спас целый корабль с детьми и многих родственников Акорны!

Ее полненькие руки, подобные белым голубкам, порхнули в воздухе, опустившись на руку мужа; длинные ресницы затрепетали – она смотрела на Хафиза с искренним обожанием и преклонением, что было не так уж и легко, учитывая то, что она была дюйма на полтора выше своего супруга.

– Нам уже поведали об этом Странники, дядюшка, – сказал Рафик. – Они тоже на Маганосе – отдыхают и восстанавливают силы.

– Правда? Это хорошо. Очень хорошо. Это прекрасно вписывается в мои планы, – ответил Хафиз.

– Планы? – заинтересовался Рафик.

– Всему свое время, о любимейший из племянников. Найдутся ли у тебя яства, дабы ублажить усталых путешественников?

После того как Хафиз и Карина удобно устроились на мягком диване, закуски и напитки «для усталых путешественников» были заказаны, а любимейший из племянников дядюшки Хафиза устроился напротив своих родственников в похожем на трон высоком кресле с резной спинкой, Рафик решил, что настало наконец время для вопросов.

– Вернемся к тем планам, о которых ты говорил, дядя. Расскажи мне о них поподробнее.

Возможно, официально Хафиз Харакамян и отошел от дел, однако Рафик полагал, что его дядюшка перестанет планировать новые операции только когда перестанет дышать.