Право Быть (СИ) - Дмитрий Куприк

С лица пирата слезала притворная улыбка, и лицо его приняло более естественное для пиратского командора выражение насмешливого презрения к обычным смертным. Маверик слегка повернулся в сторону своих бойцов, хмыкнул, пожав плечами и разведя в сторону руки, словно говоря — «я сделал все что мог», неожиданно врезал капитану в челюсть, от чего тот упал на пол и не успев подняться принял в свою голову еще два добивающих удара ногами. Король принялся месить корчащегося от боли на полу капитана «Огненного Шторма»

Увидев это, несколько членов экипажа ринулись было ему на помощь, но два выстрела из дробовика и два новых трупа в форме солдат Альянса свели на нет любые попытки проявления героизма в будущем.

— А ну не дергаться мрази! — с нескрываемой ненавистью произнес один из пиратов, державший древний шестиствольный пулемет, заряженный лентой длинных свинцовых патронов, и одетый в камуфляжную форму начала 21 века. Видимо — ценитель раритета.

Маверик перестал избивать уже почти потерявшего сознание капитана и низко нагнувшись тихо заговорил ему прямо в лицо:

— Теперь слушай меня внимательно придурок. Я знаю что ты везешь кое что, что нужно твоим хозяевам в Белом Доме. Ты украл у них кое-что важное, настолько важное, что тебе понадобилось подделывать свой перевод на «Огненный Шторм». Будь сговорчив и убедителен и я пощажу всех твоих девочек которые остались живы на этом корабле.

— Я не понимаю о че… — не успел договорить Джон, как Маверик резко выпрямился, разочарованно вздохну, дал знак двум пиратам из его свиты и пошел в каюту капитана, в след за ним поволокли ее хозяина. Дверь каюты закрылась, отрезая Шеридана от остатков его экипажа. Из двери капитанской каюты слышны были стоны капитана, отборный мат и истеричные вскрики пиратского командора. Пытка продолжалась около двадцати минут. Среди хаоса звуков иногда можно было различить слова, смысл которых явно давал понять всем присутствующим что то, что нужно было Маверику от Джона имело первостепенную важность, по сравнению с которой только что кончавшееся полным разгромом объединенных сил сражение было малозаметным рядовым событием. Макс невольно удивился — что могло быть важнее ЭТОГО? Мало того что у пиратов, откуда не возьмись, появился крупнейший из известных в системе таранных крейсеров, не отображаемый в информационных системах четырех враждующих друг с другом государственных объединений, и имеющий бронирование на порядок превосходящее даже толстую обшивку русского «Мономаха», так и еще мощнейшая группировка флота в системе была превращена в груды металлолома и горы трупов, что само по себе означало не просто удар по авторитету квартета, но и то что теперь населению квартета угрожала непосредственная смертельная опасность в виде реально существующего пиратского флота, пополненного свежезахваченными трофеями.

Макс с ужасом слушал эти крики. Он вдруг подумал о том что это его конец, вспоминая с какой обыденностью была проделана дыра в лейтенанте Кипплере. Что велика вероятность того, что не получивший нужной информации Маверик прикажет выпустить тут всем кишки. Солнечная Система была полна слухов о жестокости главы «Семи королей». Не раз, еще в пору его молодости, когда он лично возглавлял набеги, находили суда с полностью перебитыми экипажами. На некоторых оставались уцелевшие, которые отвечая на вопрос «К чему такая жестокость? Почему он не взял их в рабство?» обезумевшие бедняги отвечали коротко и ясно — «У него было плохое настроение».

Макс почувствовал как чувство страха и отчаяние начинают овладевать им. Это был тот самый липкий страх реальной смерти, который становиться еще тем ощутимее и ужаснее, чем больше времени проходит до ее наступления. Он вопрошающе смотрел на остатки своего экипажа. Во всех лицах было видны одни и те же эмоции. Их осталось семнадцать человек, и они бы обязательно предприняли бы попытку дать бой, однако отряд пиратов численностью в пятьдесят человек стоял по периметру всего, тускло освещаемого редкими уцелевшими светоплитами, зала совещаний направив на них стволы и не сводя глаз с пленников, заставляя тех отбросить глупые мысли о неповиновении.

Дверь капитанской каюты открылась, и из нее вышел помятый, вспотевший, весь в крови и с бешеным взглядом, на искаженном гримасой ярости лице, командор Маверик. Он тяжело дыша и безумно озираясь по сторонам подошел к одному из своих людей и не смотря на него проговорил:

— Надо же какой упертый, и поверить ему хочется — так хорошо врет. Говорит не знает ничего, представляешь? — и сказав последнее слово он начала истерически смеяться, периодически восклицая: «Не знает!». Здоровенный детина в черном штурмовом бронекостюме рядом с которым истерично смеялся Маверик, не зная как реагировать на такую выходку своего босса, тоже стал не громко и неуверенно хихикать, и когда казалось вот-вот расхохочется во весь голос, Маверик, дико закричав, набросился на своего подчиненного::

— Чего ржешь тупая обезьяна?! — пират мгновенно замолк и превратился в безмолвную статую, прикинувшись безжизненным куском камня, видимо прекрасно зная как отвадить от себя разбушевавшегося босса, и случайно не умереть, будучи награжденным пулей в свою недальновидную голову. А между тем, тот продолжал свою тираду — Каков?! А?! Каков?! Где ж таких готовят? А? Мне бы хотя бы одного такого на работу, а то одни тупоголовые бараны! — он пнул детину по заднице. Подчиненный еле сдержался, чтобы не изобразить на лице задетое чувство гордости. И правильно — жизнь важнее. Маверик слегка отдышался, потом, вытерев кровавые руки о все того же беднягу, уже спокойным командным голосом отдал приказ по корабельной связи, ретранслировав его на все пространство бывшего сражения, — Флот слушай приказ. Всех пленных, включая офицерский состав, в грузовой отсек «Огненного Шторма». Захваченные суда, кроме «Шторма» перепрограммировать на наше управление и буксировать с помощью «Тарана». Силовые и двигательные установки во всех малых уцелевших судах демонтировать. Все остальное — ваша добыча, господа! Все братва, уходим домой! — с блаженной улыбкой закончил он, встречаемый дикими возгласами счастья и радости своих людей.

Грузовой отсек «Огненного Шторма» находился возле реакторного отделения. Толпа плененных солдат и офицеров объеденного флота угрюмо вслушивалась в раскатистый гул главного реактора, когда корабль двигался в режиме ускорения, или мерный тихий шепот, когда он двигался по инерции без использования своих двигателей. Несколько раз новые пилоты «Огненного Шторма» полностью выключали энергопотребление двигателей и большинства корабельных систем, оставляя активной только систему жизнеобеспечения. Это видимо была предосторожность во время прохождения участков, контролируемых кем-либо из квартета. Пленники разговаривали мало, все отдавали себе отчет в том, какая судьба их теперь ждет. Если их, все-таки, не убили сразу — значит, их будущее определится на невольничьем рынке на Тортуге или в других «замечательных» местах Темного Мира. Но среди понурой массы нашлись и оптимисты, которые слегка улыбаясь, подбадривали своих уже бывших сослуживцев фразами типа: «Зато живы Майк! А там дальше видно будет». Нашлось даже парочку недальновидных парней, настолько ярко демонстрировавших радость обретения почетного статуса раба командора Маверика, презрительно наблюдавшей за ними охране, что, не разделяющие оптимизма военнопленные резко вернули их на грешную палубу этого корабля с помощью увесистых ударов, пинков и, исходящего из самих глубин души, мата.