Мир птаввов - Ларри Нивен

— Она выдается из поля совсем чуть-чуть. Всего на несколько молекул. Я думаю, она — выключатель. Возможно, кнопка сгорела, когда наш приятель проходил через атмосферу, или заржавела, пока он был на дне океана. Так что теперь никак нельзя отключить его поле. Плохая конструкция, — добавил он презрительно.

— Ладно, я думаю, они готовы.

Беспокойство возвратилось к Ларри.

Они были готовы. За пределами клетки оборудование гудело и светилось. Стрелки на шкалах контактного устройства были неподвижны, к шлемам вели разноцветные кабели. Четверо рабочих в лабораторных халатах стояли рядом, не работая, но и не бездельничая. Они ждали…

Ларри поспешно подошел к столу, налил и осушил полчашки кофе и вернулся в клетку.

— Я тоже готов, — объявил он.

Джански улыбнулся.

— Отлично, — сказал он и вышел из сетки.

Двое рабочих быстро закрыли дверцу на молнию длиной в 6 метров.

— Дай мне две минуты расслабиться, — крикнул Ларри.

— Хорошо, — сказал Джански и махнул рукой.

Ларри растянулся на кушетке и закрыл глаза. Его голова и плечи находились внутри металлической оболочки контактного шлема. Интересно, удивился ли Джански тому, что он попросил дополнительное время? Пусть удивляется. Связь работала лучше, чем он ожидал. Что будет он помнить через 2 минуты и 1 секунду?

Джуди доставила квартиру на обслуживание компьютеру и ушла. Ларри вернется не раньше полуночи, в лучшем случае. Разные люди будут задавать ему вопросы. Они захотят узнать, как Ларри перенес контакт. Тем временем она может кое-что сделать.

Уличное движение было жутким. В Лос-Анджелесе, как в любом большом городе, каждому такси была отведена определенная высота. Машины взлетали строго вертикально и так же по вертикали садились. Координатор регулировал движение, когда у двух такси был одинаковый маршрут. Но здесь уровни такси находились на расстоянии не более трех с половиной метров от Земли. За те три года, что они жили здесь, Джуди так и не привыкла к тому, что такси носятся так низко над головой. В Канзасе движение было более быстрым, но, по крайне мере, оно происходило на достаточной высоте.

Такси высадило Джуди на углу верхнего яруса прозрачной пешеходной дорожки, расположенной на уровне тридцатого этажа, в районе магазинов.

Джуди увидела, как осуществляется разрекламированный проект очистки города. Там, где с черных стен смывались десятилетия, а то и века грязи, камень выглядел поразительно белым. Правда, отметила Джуди, очищены были только угловые здания.

«Я должна была сказать: „Что ты называешь опытом чтения нечеловеческого разума? Способ мышления дельфинов был официально признан соответствующим человеческому еще до твоего рождения!“ Вот что мне нужно было сказать», — подумала Джуди. Она тихо засмеялась. Это бы его впечатлило! Уж точно!

Джуди уже собиралась войти в магазин, когда это случилось. Внутри нее будто что-то замедлилось, потом… Джуди непроизвольно остановилась. Казалось, уличное движение вдруг многократно ускорилось. Джуди часто предчувствовала надвигающиеся события, но сейчас из нее будто что-то выдернули.

Джуди вошла в магазин и стала подыскивать подарки. Она твердо решила не поддаваться собственным страхам. Через шесть часов Ларри вернется.

— Две минуты, — пробормотал доктор Джански и быстро нажал выключатель.

Со стороны стеллажей с аппаратурой донесся жалобный вой, поднимающийся по амплитуде. Он становился все выше и громче. Джански невольно поморщился. Потом звук резко оборвался. Клетка превратилась в почти идеальное зеркало.

Кзанол нажал кнопку на груди. Поле, должно быть, образовалось мгновенно, потому что вселенная вокруг стала колючей от летающих вспышек света.

Внезапно на него навалилась большая тяжесть. Если в его вселенной и происходили еще какие-нибудь изменения, Кзанол этого не заметил. Он чувствовал только пол под ногами, какую-то колоду под обеими пятками-шпорами и вес, который давил сейчас на него. Не было времени хотя бы выпрямить ноги или попытаться удержать равновесие. Он замычал и выбросил в стороны обе руки, чтобы предотвратить падение.

Джански пришел последним. Он вошел ровно в 19 часов, толкая перед собой тележку с бочонком пива. Когда Джански проходил мимо куба, его отражение расплылось — проволочная стена не могла быть совершенно ровной.

В здании появился новый человек, коренастый мужчина примерно сорока лет с белыми волосами могиканина. Когда Джански избавился от бочонка, мужчина подошел представиться.

— Я — доктор Дэйл Шнайдер, психолог мистера Гринберга. Я хочу поговорить с ним, когда он выйдет оттуда, чтобы убедиться, что он в порядке.

Джански пожал Шнайдеру, руку и предложил пива. Потом, по настоянию Шнайдера, он потратил некоторое время, объясняя, что они хотели получить в результате эксперимента.

В 19:20 клетка еще оставалась твердой.

— Небольшая задержка возможна, — успокоил Джански. — Чтобы исчезнуть, полю требуется несколько минут. Иногда чуть больше.

В 19:30 он сказал:

— Надеюсь, поле пришельца не усилило мое.

Джански произнес это тихо, по-немецки.

В 19:50 пива почти не осталось. Дэйл Шнайдер издавал невнятные, но угрожающие звуки, один из технических служащих успокаивал его, а Джански, не будучи дипломатом от природы, угрюмо сидел и не отрываясь смотрел на серебристый куб. Время от времени, хотя и не очень часто, он вспоминал о своем бумажном стакане с пивом и вливал его содержимое себе в горло. Вид доктора явно не обнадеживал.

В 20 часов куб наконец замерцал и сделался прозрачным. Джански и Шнайдер радостно бросились вперед. Когда Джански подошел ближе, он увидел, что статуя упала и уже не находится под контактным шлемом.

Шнайдер нахмурился. Джански очень хорошо описал процедуру эксперимента. Неожиданно психологу пришло в голову: "Действительно ли сфера — то место, где у инопланетянина находится мозг? Если это не так, то эксперимент провалился. Даже дельфины обманчивы в этом отношении. Мозг у них не в выдающемся вперед «лбу», а за дыхалом: лоб

— это оружие, крепко сработанный таран".

Ларри Гринберг сидел. Даже на расстоянии он выглядел плохо. Его глаза были остекленевшими, несфокусированными. Он не предпринимал ни малейших попыток, чтобы подняться.

«Ларри выглядит, как человек, у которого отобрали разум», — подумал Доркас Джански, в тайне надеясь, что Шнайдер так не думает.

Но Шнайдер был явно встревожен.

Наконец, неловко двигаясь, Ларри поднялся на ноги. В первый момент он оступился, но встал, выпрямился и, покачиваясь, шагнул по направлению к краю завесы из проводов. Он выглядел, как человек, идущий по яйцам и пытающийся не раздавить их.