Русско-Прусские хроники - Вольдемар Балязин

В свою очередь русские государи Иван III и его сын Василий III пристально следили за событиями в Западной Европе. К началу XVI в. в Прибалтике кроме рыцарей Тевтонского ордена большой вес приобрело местное бюргерство, тесно связанное с Ганзой, наметились резкие расхождения между братьями-рыцарями и светским прибалтийским дворянством. Разногласия внутри, правящего класса духовных и светских феодалов усугублялись волнениями крестьян и ремесленников. Пестрое ливонское и прусское общество, состоявшее из разнородных социальных элементов, не было единым в вопросах внешнеполитической ориентации — каждая прослойка имела свои собственные представления о целесообразности того или иного союза, или договора. Чаще всего бюргеры Прибалтики ориентировались на Ганзу, духовенство — на Ватикан, рыцарство было склонно поддерживать германского императора. Эти симпатии и привязанности не были постоянными: политическая борьба, экономические и сословные интересы часто заставляли участников событий менять фронт, но все же внешнеполитическое влияние в этом районе сказывало существенное воздействие на ход истории. И поэтому русские государи, проводя в Прибалтике свои внешнеполитические мероприятия, должны были непременно учитывать все это.

Глава первая

РУССКО-ЛИВОНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

во второй половине XV века

К середине XV в. Москва закончила изнурительную междоусобную феодальную войну, длившуюся более двадцати лет и, присоединив мятежные удельные княжества, значительно усилила влияние на Тверь, Рязань, Новгород и Псков.

Утвердившийся в 1462 г. на великокняжеском престоле Иван Васильевич III начал свое правление в относительно спокойной обстановке. Между тем на юге в 1464 г. произошло столкновение двух татарских орд: Большой и Крымской и, по выражению летописца, татары «начаша воевати промежь себе и такс бог избави Рускую землю от поганых». На западе польский король Казимир IV Ягеллон с 1454 г. вел беспрерывную войну с Тевтонским орденом в Пруссии. Орден в Ливонии в это время ввязался в борьбу между бюргерством Риги и архиепископом Сильвестром.

Таким образом, внешнеполитическая обстановка на юге и западе в первые годы правления Ивана III была для России благоприятной.

Это позволило великому князю нанести первые удары по Казани в 1467–1469 годах, а затем осенью 1469 года. В результате казанские татары до 1478 г. не предпринимали никаких враждебных действий против Москвы.

Обезопасив себя на востоке, Иван III предпринял активные действия против независимого Новгорода. В Псков в конце 1470 г. отправилось посольство. «В рождественское говение приехал послом от великого князя с Москвы Ивана Васильевича всея Руси боярин его Селиван поднимати псксвичьна Великой Новгород», — записал псковский летописец.

Любопытно, что через два месяца после этого в Псков «приездил посол от князя местера из Рыге, брат его Пантелеи». Видимо, Панталеон фон Герзе приезжал, чтобы на месте собрать информацию о планах и замыслах Ивана III и встречался с той частью правящей верхушки Пскова, которая придерживалась проливонской ориентации.

В конце июня 1471 г. рать Ивана III подошла к Волоку Дамскому, чтобы затем стремительным броском выйти к Новгороду. Новгородские бояре-сепаратисты оказались к этому времени в полной изоляции: псковичи, вопреки желанию части своей старшины, поддержали великого московского князя и выслали войска на помощь Ивану III. Польский король, занятый династической борьбой в Чехии и Венгрии, не имел возможности поддержать враждебное Ивану III новгородское боярство, а литовцы остерегались восстания своих собственных православных подданных.

После разгрома Иваном III новгородцев на реке Шелони 14 июля 1471 г., они отправили в Литву посла, для того чтобы, как сообщает летописец, «король всел на конь за Новгород; и посол ездил кривым путем в немцы, до князя немецкого до местера (магистра) и возвратися в Новгород, глаголюще, яко: „местер не дает пути чрез свою землю в Литву ехать“». Эта подробность, свидетельствует о вполне определенной позиции Ливонского магистра Тевтонского ордена. По-видимому, он спасался союза Литвы с Великим Новгородом.

Дело в том, что после окончания 13-летней войны Польши с Тевтонским орденом в 1466 г. был подписан, крайне невыгодный для крестоносцев договор. Как и после разгрома при Грюнвальде, договор был подписан в Торуни. Поляки отобрали у ордена Западную Пруссию с городами Гданьском и Эльблонгом. Сложившиеся взаимоотношения великого магистра ордена и польского короля Казимира IV не могли не отразиться и на взаимоотношениях между Ливонией и Литвой. Магистр Иоганн Вольттус фон Гёрзе спасался усиления Литвы и Новгорода за счет их союза, ему выгоднее было самому укрепить свое положение, поддержав новгородских бояр-сепаратистов. Поэтому он и не пропустил новгородского посла в Литву.

Магистр, по-видимому, готов был предложить помощь Новгороду в борьбе претив Ивана III. Во всяком случае, в письме к великому магистру Гейнриху Рефлину фон Рихтенбергу от 13 августа 1471 г. фон Герзе обращает внимание на то, что если «князь московитов» овладеет Новгородом, то немцам будет грозить большая опасность. В другом письме от 15 августа магистр подтверждает готовность заключить договор «против короля Московского и его союзников» и просит послать на помощь Ливонии вооруженные отряды из Пруссии. Однако планам фон Герзе не суждено было осуществиться.

Вторая попытка вмешаться во внутренние дела русского государства была предпринята ливонцами в аналогичной обстановке в 1477 г. 31 мая в Новгороде снова начался мятеж. Все лето у Ивана III прошло в сборах и подготовке к походу, и лишь 9 октября московское войско двинулось к Новгороду. 14 декабря взбунтовавшаяся «отчина» была приведена к покорности: вечевой колокол был снят, посадничество ликвидировано и Иван III в Новгороде «стал держать свое государство».

Присоединение Новгорода к Москве было сильнейшим ударом по планам магистра Тевтонского ордена в Ливонии и короля Польши, устремления которых к тому времени совпадали. В начале 1478 г. новый магистр Бернгард фон дер Борх предпринял дерзкую вылазку против Пскова. Однако Ивану III оказалось достаточным направить в Ливонию «охочих воев», чтобы отрезвить рыцарей.

Магистр фон дер Борх понял, что борьба с русскими требует консолидации всех сил, враждебных Ивану III. Весной 1478 г. он выразил готовность объединить усилия с Казимиром IV, который собирался начать войну с Иваном III из-за того, что православное русское население Полоцка, Витебска и Смоленска намеревалось перейти под руку Москвы. Война с Россией была нужна магистру еще и для укрепления своего положения внутри собственной страны и привлечения к себе внимания папы и императора.