Биография Джона Стейнбека - Джон Стейнбек

Наконец, после многочисленных изменений, после переработки ряда глав и сцен рукопись романа была отправлена издателям. А сам писатель оказался прикованным к постели: он доработался до полного изнеможения. И только через две недели силы начали мало-помалу возвращаться к нему. Паскаль Ковичи, к этому времени перешедший в издательство "Викинг", сообщил, что чтение рукописи Стейнбека привело руководителей издательства в состояние "эмоциональной опустошенности". На рекламу романа выделялась огромная по тем временам суммадесять тысяч долларов.

Однако издатели просили внести в рукопись некоторые изменения. Это касалось концовки романа и разговорной речи героев. Элизабет Отис пересекла всю страну, чтобы вместе с писателем поработать над требуемыми исправлениями. Менять концовку романа Стейнбек категорически отказался. В текст он согласился внести некоторые исправления, если это не нарушало строя фразы и не меняло смысла. "Но на некоторые изменения я согласиться не мог, - писал Стейнбек Ковичи. - Если тон фразы или скрытый в ней намек требуют определенного слова, я сохранил его, независимо от того, что подумает читатель. Эта книга написана не для слабонервных дамочек. И если они станут ее читать, они явно возьмутся не за свое дело. Я никогда не менял ни одного слова, чтобы потрафить вкусам какой-либо группы и ни в коем случае не намерен отступать от этого правила... Я никогда не хотел стать популярным писателем - вы это прекрасно знаете. И читателя, которых шокирует сценка из нормальной жизни и употребляющееся в жизни слово, ничего для меня не значат..."

Вместе с тем Стейнбек был убежден, что его новый роман не может иметь коммерческого успеха. Он предупреждал издателей, чтобы оии не планировали большой начальный тираж. "Книга не станет популярной. И было бы напрасным убытком печатать сразу большой тираж. Надо издать небольшой тираж, а если будут заказы - допечатать еще".

Он прямо писал Ковичи, что "фашиствующие группы попытаются саботировать книгу из-за ее революционного содержания. Они попытаются обвинить ее в пропаганде коммунистических идей...". В другом письме Стейнбек объяснял свое решение ье менять концовку романа: "...Я пишу не для того, чтобы удовлетворить читателя. Наоборот, я лезу из кожи вон, чтобы он получил настоящую нервную встряску, а не удовлетворение. И еще одно: я пытался писать эту книгу не так, как обычно пишутся книги, а так, как это бывает в ничем не приукрашенной жизни".

В марте 1939 года "Гроздья гнева" вышли в свет, в течений первых двух месяцев разошлось более 80 тысяч экземпляров книги, она возглавила список бестселлеров 1939 года и была в числе десяти книг, пользующихся наибольшим спросом в следующем, 1940 году. Реакция печати, критиков и читателей на роман была далеко не однозначной. Так называемая большая пресса сразу же отнесла "Гроздья гнева" не только в разряд литературных явлений, но и в сферу общественно-политической жизни страны, понимая его огромное социальное звучание. Обсуждение романа велось не только в статьях литературных критиков, но и в постоянных колонках внутриполитических обозревателей, в обзорах комментаторов, в редакторских передовых.

Мнения литературных критиков о романе расходились. Одни отмечали художественную наглядность описаний, жизненную силу диалогов, точное раскрытие психологии и чувств основных действующих лиц. Другие причисляли роман к образчикам "обманчивого фальшивого символизма", сетовали на "удивительно странную форму книги", утверждали, что во второй части романа вообще "отсутствует форма, а действие... не развивается и не имеет определенного направления".

В родных местах писателя, в Калифорнии, роман произвел впечатление разорвавшейся бомбы. Представлявшая интересы крупных землевладельцев штата Ассоциация фермеров намеревалась привлечь писателя к суду, но не смогла опровергнуть содержащиеся в книге факты, так как все они были подтверждены документами, переданными на хранение в юридические органы штата. Любое официальное расследование неизбежно привело бы к обвинению самих фермеров. Тем не менее руководители Ассоциации фермеров характеризовали роман как "разрушительную, бесполезную книгу, пропитанную от начала до конца духом ненависти"... В городе Канзасе книга была изъята из школьных библиотек. Писателю посылают анонимные угрозы физической расправы, пытаясь запугать его. Некоторые местные газеты утверждают, что Стейнбек - коммунист.

Но звучали в Калифорнии и другие голоса. Крупнейшая газета штата "Сан-Франциско кроникл" опубликовала положительную рецензию Дж. Джексона. "Гроздья гнева" - это "весь Стейнбек, - писалось в рецензии, - зрелый романист, говорящий миру о том, что он должен ему поведать, и делающий это с искусством великого художника".

На первый взгляд "Гроздья гнева" кажутся написанными буднично, просто и незамысловато, как проста и незамысловата жизнь главных героев книги - семейства Джоудов. В романе нет ни тайн, ни загадочных фигур, ни сложных сюжетных ходов. Действие раскручивается медленно. Так медленно, как движетcя на запад по федеральному шоссе номер 66, соединяющему штат Oрегон со штатом Калифорния, видавший виды шестицилиндровый легковой "гудзон" Джоудов, переоборудованный ими в грузовик для такого дальнего путешествия.

И описания самого тяжелого путешествия Джоудов, и перипетии их скитаний в Калифорнии выдержаны писателем в строго реалистическом ключе, впечатляют своей живописной правдивостью и точностью деталей. Читатель понимает желание Джоудов сохранить старый семейный уклад своей жизни, сочувствует их стремлению приспособиться к тяжелым жизненным обстоятельствам, ценит их волю к жизни и любовь к труду.

Но разве может одно бедное, сорванное с насиженных мест семейство, каким бы крепким и сплоченным оно ни было, выдержать схватку с капиталистическими хищниками, со всей махиной капиталистического государства - банками и шерифами, богатыми фермерами и трестами, отрядами вооруженных лавочников и наемными убийцами? Тысячи сезонных рабочих, направляясь в Калифорнию, "надеялись найти здесь дом, а нашли только ненависть".

Так жизненные обстоятельства обычной американской семьи позволили писателю сбросить маску с хваленой американской свободы, и под ней возникло истинное лицо буржуазной демократии - хищный оскал капитала, его неутолимая жажда богатства и власти. Джоуды мало-помалу постигают истинное состояние дел. Первым осознает происходящее Том. Он вынужден покинуть родных, скрываясь от полиции. При прощании с матерью на ее вопрос, где же искать его. Том отвечает: "Подымутся голодные на борьбу за кусок хлеба, я буду с ними".

Стейнбек не ставил себе целью создавать роман действия, он стремился показать те социальные условия, которые в богатой капиталистической стране грозят гибелью тысячам коренных американцев. В романе все подчинено единой цели - показу бессмысленности социального уклада, при котором амбары были полны, а дети бедняков росли рахитичными, и на теле у них вздувались гнойники пеллагры. Крупные компании не знали, что черта, отделяющая голод от ярости, еле ощутима. И деньги, которые могли бы пойти на оплату труда, шли на газы, на пулеметы, на шпионов и соглядатаев, на "черные списки", на военную муштру.

Простой жизненный опыт Джоудов и тысяч других подобных им американцев питал те гроздья гнева, которые созревали в сердцах этих простых людей, стремившихся только к одному - к тому, чтобы плодотворно работать и жить и питаться за счет трудов рук своих. В судьбе Джоудов как в капле воды отразились коренные социальные противоречия и проблемы американской действительности и специфические черты национального сознания. И Джоуды становятся символом униженных и оскорбленных американцев, всех тех, кто не находит применения своим силам и талантам в этой богатой стране, кто и сегодня вынуждеи скитаться по городам и весям Америки в поисках хоть какого-нибудь заработка. "Люди, как муравьи, расползались по дорогам в поисках работы, в поисках хлеба. И в сознании людей начинала бродить ярость".

Символическое название романа, его отчетливая политическая направленность отмечались многими американскими критиками. Один из них, Джеймс Вогея, писал, что "Гроздья гнева"это не только роман, но и "монография на тему социологии сельского хозяйства, практическое руководство, как вести себя во времена чрезвычайных перегрузок, удар по индивидуализму, эссе в защиту природы, жестокий и преисполненный иронии выпад против основанной на простых эмоциях религии евангелистов, которая, похоже, процветает в наиболее бедных сельскохозяйственных районах этой огромной страны".

Вместе с тем точность описаний жизни сезонных рабочих показывала не только экономическую сторону проблемы, но и вскрывала ее политическое значение. Правдивость выводов писателя неоднократно подтверждалась исследованиями историков, социологов, политологов. И в то же время глубокое общечеловеческое содержание романа бередило души читателей, раскрывало глаза на вое происходящее. Известный американский литературовед Питер Лиска отмечал в 1979 году в этой связи: "Гроздья гнева" продолжают читаться не просто как факт литературной или общественной истории, но с чувством эмоционального сопричастия и эстетического открытия. Больше чем любой другой американский роман он успешно претворяет современную социальную проблему общенационального звучания в художественно убедительное произведение. Это, бесспорно, крупнейшее достижение Джона Стейнбека, труд литературного гения".