Война «невидимок». Последняя схватка - Николай Шпанов

С палубы донеслись удары склянок. Четыре!..

Элли вздрогнула: час восстания! Найденов в корме и Житков в носу ждут сигнала, что с офицерами покончено…

Витема встал, тихонько засмеялся. Не спеша подошел к буфетной стойке и задул обе спиртовки.

— Отнесите содовую ко мне в каюту.

Он повернулся, и… удар тяжелого сифона по голове заставил его покачнуться. Прямое длинное тело бессильно согнулось и беззвучно осело на ковер.

Через две-три минуты Витема лежал спеленутый, как ребенок, с завязанным ртом. Все произошло в полной тишине. Элли в бессилии опустилась в кресло. Нордаль налил ей стакан содовой. Слышно было, как стучат о стекло ее зубы.

Шкипер Лунд погладил девушку по голове. Она пришла в себя и собрала на подносе завтрак: какао, яичницу, бутылку вина. В следующую минуту осторожно постучала в дверь второго помощника. Около нее, прижавшись к переборке, стояли Нордаль, Лунд и крепкий белокурый рыбак.

За дверью послышался шорох. Щелкнул замок. Заспанный офицер выглянул в коридор.

— Что такое?

Смущенно опустив глаза, Элли стояла с подносом. Офицер несколько мгновений смотрел непонимающе, машинально приглаживая волосы.

— Вахта может немножко подождать.

Он распахнул дверь и с гадким смешком потянул Элли к себе. Она остановилась в дверях, чтобы не дать их захлопнуть. В каюту ворвались Нордаль и белокурый рыбак. Лунд с пистолетом Витемы в руках остался на страже в коридоре. За дверью второго помощника слышалась возня, хрипение, заглушенные немецкие ругательства. Через несколько минут Элли, Нордаль и рыбак вышли в коридор. В руках Нордаля был второй пистолет. Белокурый сунул Лунду винтовку. Элли привела в порядок поднос и направилась к третьему помощнику. Но дверь его каюты уже отворилась, и молодой офицер выглянул сам.

— Что за шум?

Лунд ответил ему ударом приклада. Офицера втащили обратно в каюту и тоже связали.

С захваченным оружием в руках все вбежали в кают-компанию. Первое, что им бросилось в глаза: Витемы там не было!

Нордаль широкими прыжками взбежал по главному трапу. Дверь на палубу оказалась запертой снаружи.

Заговорщики переглянулись…

Команда вешает капитана

Нордаль и Лунд укрепили дверь так, чтобы ее нельзя было отворить снаружи. После этого они смело подали условный сигнал товарищам. Разбившись на две группы: Нордаль и Элли с одной группой, Лунд и рыбак — с другой, — поделили добытое оружие и бросились на помощь тем, кто должен был действовать в кормовой и носовой частях судна.

Как правильно рассчитывали вожаки восстания, наличие вооруженной силы произвело свое действие на оставшихся без командования матросов «Черного орла». Несколько выстрелов по сопротивляющимся — и им стало не до того, чтобы разбираться, сколько оружия у восставших. Большая часть безропотно дала скрутить себе руки за спину. Через полчаса в распоряжении восставших оружия было больше, чем они могли унести. Найденов, Житков, Нордаль собрались, чтобы обсудить, как легче овладеть палубой. Но тут пришла неожиданная мысль: прежде, чем думать о захвате палубы, нужно справиться с машинной командой. Машинисты заперлись в кормовом отсеке, где находился вспомогательный двигатель «Черного орла». На требование сдаться они ответили выстрелами. Из прохода было слышно, как гудит пламя в запальных шарах дизелей. Раздавались звонки машинного телеграфа. По-видимому, машинисты, выполняя приказ с мостика, запускали моторы. Опомнившийся от потрясения Витема торопился, не полагаясь на одни паруса. Найденов ошибся, предполагая, будто разъединив линию, питающую от динамо радиорубку, лишил Витему единственного средства спасения — радио. Овладев нижней палубой корабля, восставшие оказались в роли пассажиров, которых именно Витема повезет, куда ему вздумается.

Была дорога каждая минута. Если подоспеет какой-нибудь немецкий корабль, Витема перейдет в наступление. Конечно, восставшие не дадутся теперь живыми в руки немцев; может быть, им даже удастся утащить с собой на дно и врагов, взорвав судно, но не к этому они стремились: им нужна была жизнь, свобода. Им нужен был сам Витема!

— Надо любой ценой помешать ему управлять движением судна, — сказал Житков.

— Значит, первая задача — вышибить немцев из машины! — решительно заявил Найденов.

Несколько ручных гранат, брошенных под стальную дверь машинного отделения, сделали свое дело. Проход в машинное отделение был открыт. Но первый же норвежец, сунувшийся туда, упал с простреленной головой.

За дверью была крошечная площадка. С нее узкий железный трап вел вниз, где стояли двигатели. Укрываясь за ними, немцы вели огонь по единственной двери, через которую можно было до них добраться.

— Придется пожертвовать машиной, — сказал Найденов. И несколько ручных гранат одна за другой полетели вниз.

Немцы ответили градом пуль. Пули стучали по стальным переборкам, рикошетировали, визжа на разные голоса.

Житков отстранил Найденова от входа, ползком пробрался к стальному помосту, нависшему над машинным отделением, и дал очередь по мелькнувшей внизу голове машиниста. Снизу донесся стон. Житков терпеливо ждал, когда выглянет следующий. Но тут вдруг свет, заливавший машинное отделение, погас; освещенной осталась только верхняя площадка, где лежал сам Житков.

Положение стало неравным. Немцы могли стрелять по наступающим, оставаясь невидимыми. Житков выстрелил по лампе над своей головой. Все вокруг погрузилось во тьму. Розовели внизу запальные шары у головок цилиндров. В них гудело веселое голубое пламя. Звонко ударил гонг телеграфа. Раз, другой. Послышался голос механика, отвечающего что-то в переговорный на мостик.

Житков слышал, как засвистело в цилиндрах. Глубоко вздыхая, двигатель пошел. Снова раздался звон гонга, и Житков почувствовал, как дрогнуло судно от завертевшегося винта. Этот стук ожившей машины подействовал на Житкова, как удар.

— Их нужно наконец вышибить, — проговорил он, обернувшись к Найденову.

Тот сделал знак лежавшим товарищам. Несколько человек кинулись по трапам в черную пропасть машинного отделения. Снизу сверкнули выстрелы, громом отдавшиеся в металлической коробке отсека. Им ответила очередь житковского автомата. Немцы не смогли сдержать стремительное наступление восставших.

Пренебрегая осторожностью, Житков обогнул грохочущий двигатель и, не целясь, выпустил в темноту длинную автоматную очередь.

Скоро стал слышен только ровный гул работающих дизелей.

Найденов бросился к пусковому клапану и остановил машины. Почти сейчас же над головами раздалось из переговорного басистое рычание Йенша: