Дети Шини - Ида Мартин

„Помочь никто не может. Завтра – не наступит никогда. Никто никому не нужен“, – говорит в камеру девочка, а затем просто называет имена. Имена таких же детей, как она. Прямого обвинения нет, но мы с вами – взрослые люди, которым не нужно объяснять, что это значит.

Не секрет, что взаимоотношения между подростками в последнее время стали гораздо более жестокими. Сколько раз на просторах Интернета мы встречали истории и даже документальные видеозаписи, где озверевшие от ненависти дети измываются над теми, кто от них отличается. И, похоже, такое поведение становится отличительной чертой нынешнего поколения.

Компьютеры, телефоны и прочие девайсы полностью поглотили не только их разум, но и отняли способность чувствовать, сопереживать. Эти дети потеряли ощущение настоящей жизни и настоящей смерти, они зависли где-то посередине.

Опасность сегодняшнего дня заключается именно в невозможности родителей контролировать местопребывание души своего ребенка. В какие миры она отправляется при наличии Интернета и обилии разнообразных источников впечатлений?

Новое поколение больше не читает ничего, кроме чатов и соцсетей. Оно не создает, а лишь потребляет. Оно фотографирует только себя и свою еду, его песни и стихи не про цветы, солнце и небо, а про секс, наркотики и уход из этого мира. Оно не смотрит друг другу в глаза, не держится за руки, не сострадает и не любит.

Воспитанные на чужеродной культуре, хаотично перемешавшейся в незрелых головах, эти полу-реальные, полу-виртуальные дети рьяно оправдывают любое зло и презирают добро. Их кумиры – оторванные от реальности монстры, психопаты и извращенцы.

Они больше не хотят становиться великими героями, вместо этого выбирают модных японских проводников смерти – шинигами. Что, по сути, как нельзя точно отражает существующую ситуацию. Ведь для того, чтобы совершить злодеяние, им теперь не обязательно физически контактировать друг с другом, их мир позволяет забирать жизни даже на расстоянии.

В своем последнем обращении юная Кристина Ворожцова очень точно подметила: „Вчера – не вернешь, завтра – не наступит никогда“.

При таком положении дел завтра действительно может не наступить. Но вместо того, чтобы бить в барабаны и признать, что человечество находится перед лицом мировой катастрофы, мы с вами в очередной раз лишь разведем руками и скажем: „Это же дети“».

– Как можно такое писать? Это вранье! – Настя задыхалась от возмущения. – Он понятия не имеет, кто такие шинигами. Многие из них очень добрые и помогают людям.

– А то, что он пишет, что Кристина умерла, тебя не смущает?

– Ты лучше комментарии почитай, – Настя бледнела на глазах.

«Кристина накажет этих уродов с того света».

«Какая чудесная девушка! Скорбим! А тварям с фотографий – гореть в аду во веки вечные».

«Призвать к ответу родителей, за воспитание таких подонков».

«Это не дети. Это демоны, принимающие обличие невинности. Мир стоит на пороге апокалипсиса».

– Тоня, – Семина уже почти плакала. – Мне страшно.

Она обхватила себя руками и стала раскачиваться из стороны в сторону.

– Забей, – строго сказала я, собрав все свое мужество. – Это просто Интернет. Там они всегда плюются ядом, потому что тупые, слабые и ненавидят весь свет.

– Но они же – взрослые люди и пишут такое.

– Мы так же ничего не знаем про них, как они про нас.

Но она упорно твердила, что дальше будет хуже.

И как в воду глядела. Общественная реакция на ролик росла в геометрической прогрессии. Пожар разгорался.

«Люди, если вы знаете этих ублюдков, объединяемся. Мы должны отомстить за нашу Кристину!»

«Вот оно – подрастающее поколение во всей красе. Полная бездуховность. В голове только наркотики и секс».

«Кто-нибудь знает, где они живут? Можно устроить аварию или пожар. Могу научить, как сделать так, что легко сойдет за несчастный случай».

И еще много чего непечатного, несправедливого и просто обидного.

За два-три дня истерия достигла таких масштабов, что Маркова пробило. При этом он почему-то звонил мне и считал, что высказывать свое недовольство – в порядке вещей.

А в воскресенье вечером снова зашел Якушин. Неожиданно, без предупреждения. Родители были дома. Он вежливо поздоровался, но проходить не стал. Вместо этого вытащил меня на лестничную клетку для разговора.

– Я хоть редко в социальные сети вылезаю, но и до меня докатилось. Это уже чересчур.

– А что мы можем сделать? Семина на одном форуме попыталась заявить, что это неправда, а ее там такой грязью облили, что стало еще хуже, – я села на ступеньки, он опустился рядом.

– Шинигами какие-то, мир перед лицом катастрофы, смерть Кристины, – Якушин недоуменно пожимал плечами.

– Потому что позерка твоя Кристина. – За это время во мне накопилась большущая обида на Ворожцову и особенно на Линор. Теперь я отказывалась считать ее жертвой.

– Оказывается, Ворожцова общалась с нами под черным ником. Долго общалась. Со мной почти два года.

Мне все время приходилось тупо смотреть прямо перед собой: на темное вечернее окно, серый камень лестницы, неровные шашечки половой плитки, потому что поверни я голову, и лицо Якушина оказалось бы слишком близко.

– Ты ей тоже личное рассказывал.

Он коротко кивнул.

– Специально искала темы, чтобы жалеть себя еще больше.

– Это совсем не в стиле Кристины. Она чудачка, но всегда была очень доброй.

Якушин достал сигарету, потом вспомнил, что в подъезде курить нельзя, и убрал пачку обратно. Но пока он это проделывал, я осторожно взглянула на него, заметила серьезный задумчивый взгляд, тонкий белый шрам над левой бровью, коротко выстриженный висок и быстро отвела глаза.

– Хуже всего, когда не понимаешь за что, – сказала я.

– Хуже всего, когда ничего не исправить, – ответил он.

Тут из квартиры вышла мама и по всем правилам делового этикета предложила нам чай или кофе. И мы сразу разошлись, так ни к чему и не придя.

Единственным особо не парящимся по этому поводу человеком, оказался Амелин, который с чего-то вдруг решил, что после того визита мы стали закадычными друзьями.

Он постоянно писал: «Привет. Как дела?» и «Какие новости?» А в ответ на ссылку «Дети Шинигами» присылал This is Halloween Мэнсона. Я спросила, при чем тут Мэнсон, и он стал умничать, что тексты в песнях всегда что-нибудь значат, но перевод в Интернете иногда полностью убивает настоящий смысл. А потом заявил, что выброс негатива под названием «Дети Шинигами» его посмешил, но сама метафора прикольная. Ведь тела шинигами состоят из духовных частиц и от сильного духовного давления могут даже взорваться. Что у них есть черные бабочки, которые указывают путь в мир живых через пропасть между мирами и Тетрадь смерти.

Я предупредила, чтобы не вздумал доставать меня этими темами, потому что я не Кристина и терпеть не могу жалеть себя. Он ответил, что может говорить на любые темы, но я все равно довольно жестко обозначила, что у нас нет ничего общего, разговаривать не о чем, а от слов про «праздник жизни» меня чуть не стошнило.

А потом каникулы закончились, и наступил черный понедельник.

Глава 6

С самого утра по дороге в школу надо мной кружили черные вороны. Кружили и орали, как потерпевшие. А в раздевалке сломалась молния на сапоге, и пока я пыталась ее расстегнуть, порвала колготки. Да еще по алгебре сразу после каникул дали самостоятельную писать.

Но хуже всего было ощущение того, что за моей спиной что-то происходит.

В столовой четверо из одиннадцатого «Б», одноклассники Петрова, так на меня смотрели, что я даже есть расхотела. А когда ждала шестого урока, один конопатый пятиклашка подошел ко мне и заговорщицким шепотом спросил:

– Это правда ты?

Я хотела отшутиться, но решила, что, если буду переводить все в шутку, они всей толпой насядут, начнут задавать вопросы и докапываться. Пришлось послать его куда подальше. Он был очень впечатлен – видимо, я оправдала его ожидания.

На английском Татьяна Евгеньевна специально подняла нас с Герасимовым, словно никогда прежде не видела, и заставила читать дебильный диалог. Вероятно, пыталась избавиться от пелены, все эти годы застилавшей ей глаза и мешавшей разглядеть в нас подонков и демонов. Иначе чего бы стоя держала? Обычно читали диалоги с места.

Уж не знаю, какой у Герасимова рост, но когда все сидели, а он стоял, реально казался великаном. Бубнил он нехотя и очень тихо, с силой выдавливая из себя каждое слово.

«Герасимов: People can`t live without love, can they?

Я: I think they can`t. Love makes our life rich and eventful. It also brings reason for being and beauty to our existence.

Герасимов: People have to discover more about each other then they will not be wearied of their relationship.

Я: On the one hand love is a fairy tale and on the other hand it is our real life. But in fairy tales the good always overcomes the bad. In life and love the bad often wins.

Герасимов: You are right as rain! Love doesn`t belong to easy things».