У меня на руках четыре туза - Джеймс Чейз

«Не слишком ли быстро?» – подумала она, но чувствовала себя польщенной. С виду он был на несколько лет моложе ее, и она, не скрывая восхищения, смотрела на него. К чему отказываться?

– Давайте, но нам следует представиться. Я – Хельга Рольф.

Она ожидала ответной реакции. Почти всегда, когда она называла свое имя, наталкивалась на изумление. Но на этот раз обычной реакции не последовало.

– Кристофер Гренвилль.

Он подал знак гарсону и оплатил свой кофе и коктейль Хельги.

– Подождите минуточку, пожалуйста, я схожу за машиной.

Когда он уходил, Хельга не отрывала от него глаз. Высокий, великолепно сложенный, безукоризненно одетый. Она вздохнула. В своей жизни Хельга совершила столько ошибок в отношениях с мужчинами! Она вспомнила о встреченном в Бонне парне, педерасте, как она убедилась; вспомнила мальчишку из Нассау, оказавшегося колдуном! Вспомнила о необычном, прекрасно сложенном мужчине, который на поверку оказался частным детективом; но на этот раз, возможно, ей повезет? Она увидела, как он подает ей знак, сидя за рулем блестящего автомобиля цвета морской волны. Она бегом пересекла тротуар, а он открыл дверцу. Нетерпеливые водители сзади загудели, но Гренвилль даже не пошевелился.

– В Париже самые плохие водители в мире, за исключением, конечно, бельгийцев, – произнес он, трогаясь с места. – Водить машину в Париже для меня кошмар.

– Для меня тоже, – ответила Хельга.

– Хорошенькие женщины никогда не должны садиться за руль в Париже, – заявил Гренвилль. – Их всегда должны возить.

От этих слов она буквально растаяла. Проехав Елисейские поля, он пересек Сену и выехал на левый берег. Движение стало интенсивным, но он ловко управлял машиной. Та понравилась Хельге.

– «Мазерати»? Я ее никогда не водила, – сказала она.

Гренвилль, думая о том, во сколько обошелся наем машины Паттерсону, улыбнулся:

– Она великолепна для хороших автомагистралей, а в городе…

Несколькими минутами позже он свернул с бульвара Сен-Жермен в тесную боковую улочку.

– Сейчас будет проблема найти стоянку, – пояснил он, – но это вопрос терпения.

Он сделал круг вокруг квартала. В тот момент, когда он собирался свернуть на второй круг, одна из машин тронулась с места, и Гренвилль так резко сманеврировал, чтобы занять освободившееся место, что едущие за ним водители изо всех сил загудели. Гренвилль выскочил и открыл правую дверцу прежде, чем Хельга успела сделать это сама.

– Прекрасный маневр, – одобрила она.

– Когда живешь в большом городе, необходимо вертеться, иначе не сможешь прожить. – Он взял ее под руку. – Ресторан всего в двух шагах отсюда, и там вы отдохнете. Надеюсь, вы проголодались?

Привыкшая к большим парижским ресторанам, Хельга не была уверена, что хорошо позавтракает, когда они входили в убогое бистро с грязными занавесями и потертыми портьерами у входной двери. Длинный тесный зал был заполнен пожилыми французами. Толстый, лысый человек появился из-за стойки. Лицо с тройным подбородком улыбалось.

– Мсье Гренвилль? Не может быть! Вас не было так долго! – С этими словами он долго тряс его руку.

– Клод! – улыбаясь, воскликнул Гренвилль. – Я к вам привел знакомую… миссис Рольф. – Он повернулся к Хельге. – Это Клод. Он был шеф-поваром в ресторане «Серебряная башня». Мы с ним давно знакомы.

Изумленная Хельга пожала протянутую руку, а Гренвилль продолжал:

– Что-нибудь легкое, Клод. Вы понимаете?

– Разумеется, мсье Гренвилль. Сюда.

Под любопытными взглядами других клиентов немного запыхавшийся Клод проводил их через дверь в глубине в маленький, комфортабельно обставленный зал на четыре столика.

– Как здесь прекрасно! – воскликнула изумленная Хельга, когда Гренвилль пододвинул ей стул. – Я даже не знала, что в Париже существуют такие места.

Гренвилль и Клод обменялись улыбками.

– Тем не менее они существуют, и это одно из моих любимых, – усаживаясь, сказал Гренвилль. – Ответьте: любите вы рыбу?

– Очень.

Гренвилль повернулся к Клоду:

– Так, рыба «кардиналь» и также ваш мускат.

– Разумеется, мсье Гренвилль, – сказал Клод и вышел.

– Вы не будете разочарованы. Рыба – лучшая в Париже. Соус делается из крема, датских креветок и омаров.

Он предложил ей сигарету. Она взяла и заметила:

– Великолепный подарок.

– Да… подарок одного австрийского графа. Я оказал ему небольшую услугу.

Гренвилль вспомнил о жутких часах, проведенных с толстой женщиной на танцевальной площадке.

Хельга взглянула на него. Нет ли насмешки в карих глазах?

– Чем вы занимаетесь в Париже? – вдруг спросила она.

– Немного делами и развлекаюсь. – Он сделал небрежный жест рукой. – Я предполагаю, что вы приехали сюда, чтобы походить по магазинам? И рассчитываете пробыть недолго?

– Я здесь тоже по делам и, конечно, воспользуюсь случаем, чтобы кое-что купить.

Гренвилль принял удивленный вид:

– Не могу поверить, что такая хорошенькая женщина, как вы, приехала в Париж по делам. Просто невероятно. – Он потер лоб. – Рольф! А, естественно! Известная миссис Рольф! Как я глуп!

Клод подал устрицы и ожидал их реакции:

– Они действительно великолепны, мсье Гренвилль?

Улыбаясь, тот подтвердил, и Клод вернулся на кухню.

– Что ж, вы – сказочная миссис Рольф, – продолжал Гренвилль. – Каждый раз, когда открываю газету, то читаю что-нибудь о вас. Я польщен. И вы остановились в том же отеле, что и я… Какое совпадение.

Хельга посмотрела ему в глаза.

– Случаю было угодно, чтобы я стала очень богатой женщиной. Но я часто нахожу жизнь слишком утомительной, – серьезно произнесла она.

Гренвилль посмотрел на нее с пониманием и кивнул.

– Да, представляю. Любопытство прессы, никакой настоящей свободы, вокруг сплетни, тяжелая ответственность. – Накалывая вилкой устрицу, он покачал головой. – Да, я понимаю вас очень хорошо.

– А чем вы занимаетесь? – повторила вопрос Хельга.

Ей хотелось узнать все и немедленно об этом соблазнительном мужчине.

– Кое-чем в различных областях. Не будем портить аппетит деловыми разговорами. Париж у ваших ног, а Париж – один из самых обворожительных городов в мире.

И Гренвилль прочел свой монолог о Париже. Завороженная Хельга слушала. Он продолжал говорить и тогда, когда принесли блюдо «кардиналь», и замолк на мгновение, лишь чтобы выпить кофе.

– Я давно не получала такого удовольствия от еды, – с улыбкой заявила Хельга.

Гренвилль скромно улыбнулся:

– Да, кухня здесь прекрасная. Наверное, я много болтал. – Он покачал головой. – Но так случается, только когда я нахожусь в идеальной компании. Однако говорю слишком много. Сейчас, к сожалению, я должен вернуться к делам, у меня утомительное свидание. Позвольте проводить вас в отель.

Он оставил ее на время одну, заплатил по счету и обменялся несколькими словами с Клодом. После рукопожатий и улыбок они покинули бистро и сели в автомобиль. Трогаясь с места, он прошептал:

– Думаю, будет ли у вас настроение повторить прогулку в компании со мной? Я постараюсь быть менее болтливым. – И он обворожительно улыбнулся. – Есть еще один маленький ресторанчик. Не пошли бы вы со мной туда поужинать завтра вечером?

Хельга не колебалась. Этот мужчина ее интриговал все больше и больше.

– Было бы прекрасно.

Он отвез ее в отель и проводил до лифта. Ожидая кабину, они переглянулись.

– Можно мне называть вас Хельгой? Какое обворожительное имя, – сказал Гренвилль.

– Разумеется, Крис.

– Тогда до завтра, встречаемся в восемь вечера. Здесь, в холле.

Она кивнула и вошла в лифт.

Сидя в одной из кабинок в холле, Паттерсон с изумлением наблюдал за этой сценой. Когда Хельга исчезла, Гренвилль подошел к нему.

– Никаких проблем, мистер Паттерсон, – произнес он. – Дайте мне несколько дней. – Затем, оставив того с открытым ртом, он подошел к администратору: – Открытку и конверт, пожалуйста, – попросил он.

– Сейчас, мсье.

На открытке он написал: «Благодарю за вашу красоту и компанию. Крис». Засунув открытку в конверт, заклеил его и надписал имя Хельги.

– Отнесите дюжину красных роз миссис Рольф и положите их на мой конверт, – сказал он, вышел из отеля и сел в машину.

Поздно вечером Арчер и Гренвилль встретили Паттерсона в ресторане отеля «Георг V». Американец был в хорошем настроении.

– Вы нашли человека, который нам нужен, Арчер, – заявил он, когда они заказали напитки, и улыбнулся Гренвиллю. – Нужно заметить, что вы времени не теряете. Совершенно окрутили нашу куколку. Она не сводит с вас глаз.

Гренвилль поднял брови:

– Я – профессионал, мистер Паттерсон.

– Понятно. Вы знаете свое дело.

Они подождали, пока принесли ветчину, затем Паттерсон продолжал:

– Я хочу, чтобы вы поняли мой проект, Гренвилль. Промахнуться нельзя. – Паттерсон объяснил назначение лагерей отдыха. Гренвилль вежливо слушал, а Арчер, уже слышавший это, принялся за еду. – Площадку для строительства сейчас найти нелегко, – продолжал говорить Паттерсон, подняв вилку. – Но у меня есть на примете одно местечко на юге Франции. Великолепное место. Возможно, удастся его купить и устроить там прекрасный лагерь, когда у меня будет примерно два миллиона. Ваша задача в том, чтобы убедить ее вложить деньги в наше дело. У меня есть проспекты и великолепная брошюра, которые вы ей покажете, но прежде сами должны с ними ознакомиться. Если вам что-нибудь будет непонятно, поговорите с Арчером. Он в курсе. – Гренвилль пообещал все сделать. – Если вы убедите ее вложить деньги, есть и другие места. Я присмотрел еще одно на Корсике. Вы можете сказать ей пару слов и о нем.