Борис Годунов - Александр Пушкин

Замок воеводы Мнишка в Самборе

Ряд освещенных комнат. Музыка.

Вишневецкий, Мнишек.

Мнишек

Он говорит с одной моей Мариной,Мариною одною занят он...А дело-то на свадьбу страх похоже;Ну — думал ты, признайся, Вишневецкий,Что дочь моя царицей будет? а?

Вишневецкий

Да, чудеса... и думал ли ты, Мнишек,Что мой слуга взойдет на трон московский?

Мнишек

А какова, скажи, моя Марина?Я только ей промолвил: ну, смотри!Не упускай Димитрия!.. и вотВсе кончено. Уж он в ее сетях.Музыка играет польский. Самозванец идет с Мариною в первой паре.

Марина

(тихо Димитрию)Да, ввечеру, в одиннадцать часов,В аллее лип, я завтра у фонтана.Расходятся. Другая пара.

Кавалер

Что в ней нашел Димитрий?

Дама

                                             Как! онаКрасавица.

Кавалер

                    Да, мраморная нимфа:Глаза, уста без жизни, без улыбки...Новая пара.

Дама

Он не красив, но вид его приятенИ царская порода в нем видна.Новая пара.

Дама

Когда ж поход?

Кавалер

                          Когда велит царевич,Готовы мы; но, видно, панна МнишекС Димитрием задержит нас в плену.

Дама

Приятный плен.

Кавалер

                          Конечно, если вы...Расходятся. Комнаты пустеют.

Мнишек

Мы, старики, уж нынче не танцуем,Музыки гром не призывает нас,Прелестных рук не жмем и не целуем —Ох, не забыл старинных я проказ!Теперь не то, не то, что прежде было:И молодежь, ей-ей — не так смела,И красота не так уж весела —Признайся, друг: все как-то приуныло.Оставим их; пойдем, товарищ мой,Венгерского, обросшую травой,Велим отрыть бутылку вековуюДа в уголку потянем-ка вдвоемДушистый ток, струю, как жир, густую,А между тем посудим кой о чем.Пойдем же, брат.

Вишневецкий

                               И дело, друг, пойдем.

Ночь. Сад. Фонтан

Самозванец

(входит)

Вот и фонтан; она сюда придет.Я, кажется, рожден не боязливым;Перед собой вблизи видал я смерть,Пред смертию душа не содрогалась.Мне вечная неволя угрожала,За мной гнались — я духом не смутилсяИ дерзостью неволи избежал.Но что ж теперь теснит мое дыханье?Что значит сей неодолимый трепет?Иль это дрожь желаний напряженных?Нет — это страх. День целый ожидалЯ тайного свидания с Мариной,Обдумывал все то, что ей скажу,Как обольщу ее надменный ум,Как назову московскою царицей, —Но час настал — и ничего не помню.Не нахожу затверженных речей;Любовь мутит мое воображенье...Но что-то вдруг мелькнуло... шорох... тише...Нет, это свет обманчивой луны,И прошумел здесь ветерок.

Марина

(входит)                                             Царевич!

Самозванец

Она!.. Вся кровь во мне остановилась.

Марина

Димитрий! Вы?

Самозванец

                         Волшебный, сладкий голос!(Идет к ней.)Ты ль наконец? Тебя ли вижу я,Одну со мной, под сенью тихой ночи?Как медленно катился скучный день!Как медленно заря вечерня гасла!Как долго ждал во мраке я ночном!

Марина

Часы бегут, и дорого мне время —Я здесь тебе назначила свиданьеНе для того, чтоб слушать нежны речиЛюбовника. Слова не нужны. Верю,Что любишь ты; но слушай: я решиласьС твоей судьбой и бурной и невернойСоединить судьбу мою; то вправеЯ требовать, Димитрий, одного:Я требую, чтоб ты души своейМне тайные открыл теперь надежды,Намеренья и даже опасенья;Чтоб об руку с тобой могла я смелоПуститься в жизнь — не с детской слепотой,Не как раба желаний легких мужа,Наложница безмолвная твоя,Но как тебя достойная супруга,Помощница московского царя.

Самозванец

О, дай забыть хоть на единый часМоей судьбы заботы и тревоги!Забудь сама, что видишь пред собойЦаревича. Марина! зри во мнеЛюбовника, избранного тобою,Счастливого твоим единым взором.О, выслушай моления любви,Дай высказать все то, чем сердце полно.

Марина

Не время, князь. Ты медлишь — и меж темПриверженность твоих клевретов стынет,Час от часу опасность и трудыСтановятся опасней и труднее,Уж носятся сомнительные слухи,Уж новизна сменяет новизну;А Годунов свои приемлет меры...

Самозванец

Что Годунов? во власти ли БорисаТвоя любовь, одно мое блаженство?Нет, нет. Теперь гляжу я равнодушноНа трон его, на царственную власть.Твоя любовь... что без нее мне жизнь,И славы блеск, и русская держава?В глухой степи, в землянке бедной — ты,Ты заменишь мне царскую корону,Твоя любовь...

Марина

                          Стыдись; не забывайВысокого, святого назначенья:Тебе твой сан дороже должен бытьВсех радостей, всех обольщений жизни,Его ни с чем не можешь ты равнять.Не юноше кипящему, безумноПлененному моею красотой,Знай: отдаю торжественно я рукуНаследнику московского престола,Царевичу, спасенному судьбой.

Самозванец

Не мучь меня, прелестная Марина,Не говори, что сан, а не меняИзбрала ты. Марина! ты не знаешь,Как больно тем ты сердце мне язвишь —Как! ежели... о страшное сомненье! —Скажи: когда б не царское рожденьеНазначила слепая мне судьба;Когда б я был не Иоаннов сын,Не сей давно забытый миром отрок, —Тогда б... тогда б любила ль ты меня?..

Марина

Димитрий ты и быть иным не можешь;Другого мне любить нельзя.

Самозванец

                                              Нет! полно:Я не хочу делиться с мертвецомЛюбовницей, ему принадлежащей.Нет, полно мне притворствовать! скажуВсю истину; так знай же: твой ДимитрийДавно погиб, зарыт — и не воскреснет;А хочешь ли ты знать, кто я таков?Изволь, скажу: я бедный черноризец;Монашеской неволею скучая,Под клобуком, свой замысел отважныйОбдумал я, готовил миру чудо —И наконец из келии бежалК украинцам, в их буйные курени,Владеть конем и саблей научился;Явился к вам; Димитрием назвалсяИ поляков безмозглых обманул.Что скажешь ты, надменная Марина?Довольна ль ты признанием моим?Что ж ты молчишь?

Марина

                                О стыд! о горе мне!(Молчание.)

Самозванец

(тихо)Куда завлек меня порыв досады!С таким трудом устроенное счастьеЯ, может быть, навеки погубил.Что сделал я, безумец? —(Вслух.)                                          Вижу, вижу:Стыдишься ты не княжеской любви.Так вымолви ж мне роковое слово;В твоих руках теперь моя судьба,Реши: я жду.(бросается на колени)

Марина

                      Встань, бедный самозванец.Не мнишь ли ты коленопреклоненьем,Как девочки доверчивой и слабойТщеславное мне сердце умилить?Ошибся, друг: у ног своих видалаЯ рыцарей и графов благородных;Но их мольбы я хладно отвергалаНе для того, чтоб беглого монаха...

Самозванец

(встает)Не презирай младого самозванца;В нем доблести таятся, может быть,Достойные московского престола,Достойные руки твоей бесценной...

Марина

Достойные позорной петли, дерзкий!

Самозванец

Виновен я; гордыней обуянный,Обманывал я бога и царей,Я миру лгал; но не тебе, Марина,Меня казнить; я прав перед тобою.Нет, я не мог обманывать тебя.Ты мне была единственной святыней,Пред ней же я притворствовать не смел.Любовь, любовь ревнивая, слепая,Одна любовь принудила меняВсе высказать.

Марина

                         Чем хвалится, безумец!Кто требовал признанья твоего?Уж если ты, бродяга безымянный,Мог ослепить чудесно два народа,Так должен уж по крайней мере тыДостоин быть успеха своегоИ свой обман отважный обеспечитьУпорною, глубокой, вечной тайной.Могу ль, скажи, предаться я тебе,Могу ль, забыв свой род и стыд девичий,Соединить судьбу мою с твоею,Когда ты сам с такою простотой,Так ветрено позор свой обличаешь?Он из любви со мною проболтался!Дивлюся: как перед моим отцомИз дружбы ты доселе не открылся,От радости пред нашим королемИли еще пред паном ВишневецкимИз верного усердия слуги.

Самозванец

Клянусь тебе, что сердца моегоТы вымучить одна могла признанье.Клянусь тебе, что никогда, нигде,Ни в пиршестве за чашею безумства,Ни в дружеском, заветном разговоре,Ни под ножом, ни в муках истязанийСих тяжких тайн не выдаст мой язык.

Марина

Клянешься ты! итак, должна я верить —О, верю я! — но чем, нельзя ль узнать,Клянешься ты? не именем ли бога,Как набожный приимыш езуитов?Иль честию, как витязь благородный,Иль, может быть, единым царским словом,Как царский сын? не так ли? говори.

Димитрий

(гордо)Тень Грозного меня усыновила,Димитрием из гроба нарекла,Вокруг меня народы возмутилаИ в жертву мне Бориса обрекла —Царевич я. Довольно, стыдно мнеПред гордою полячкой унижаться. —Прощай навек. Игра войны кровавой,Судьбы моей обширные заботыТоску любви, надеюсь, заглушат.О как тебя я стану ненавидеть,Когда пройдет постыдной страсти жар!Теперь иду — погибель иль венецМою главу в России ожидает,Найду ли смерть, как воин в битве честной,Иль как злодей на плахе площадной,Не будешь ты подругою моею,Моей судьбы не разделишь со мною;Но — может быть, ты будешь сожалетьОб участи, отвергнутой тобою.

Марина

А если я твой дерзостный обманЗаранее пред всеми обнаружу?

Самозванец

Не мнишь ли ты, что я тебя боюсь?Что более поверят польской деве,Чем русскому царевичу? — Но знай,Что ни король, ни папа, ни вельможиНе думают о правде слов моих.Димитрий я иль нет — что им за дело?Но я предлог раздоров и войны.Им это лишь и нужно, и тебя,Мятежница! поверь, молчать заставят.Прощай.

Марина

                Постой, царевич. НаконецЯ слышу речь не мальчика, но мужа.С тобою, князь, она меня мирит.Безумный твой порыв я забываюИ вижу вновь Димитрия. Но — слушай:Пора, пора! проснись, не медли боле;Веди полки скорее на Москву —Очисти Кремль, садись на трон московский,Тогда за мной шли брачного посла;Но — слышит бог — пока твоя ногаНе оперлась на тронные ступени,Пока тобой не свержен Годунов,Любви речей не буду слушать я.(Уходит.)

Самозванец

Нет — легче мне сражаться с ГодуновымИли хитрить с придворным езуитом,Чем с женщиной — черт с ними; мочи нет.И путает, и вьется, и ползет,Скользит из рук, шипит, грозит и жалит.Змея! змея! — Недаром я дрожал.Она меня чуть-чуть не погубила.Но решено: заутра двину рать.

Граница литовская