Неделовые отношения (СИ) - Магдеева Гузель

— Не совсем так, но если не углубляться, то да. Эпоха "Прайма" завершилась глупо и печально. А ведь хорошие ребята там трудились.

— Ты тоже проходил эти курсы?

Раз пошла в наступление, то сдаваться уже нельзя. Коля откинулся на спинку стула, принимая правила моей игры.

— Конечно, а как иначе. Могу рассказать, если интересно.

— Давай, — не давая вставить никому слова, выпалила я.

— Сначала твой руководитель рассказывает о том, что мы можем больше, и он теперь знает, как. А потом это "как" начинает внедряться. В фирме появляется оргсхема, — ничего страшного, по ней работают даже государственные предприятия, не бойтесь, говорит он. Потом тасуются должности, появляются непонятные отделы — например, понимания. Разрабатываются статистики каждого сотрудника, которые, вопреки законам логики и математики, должны постоянно растет, всегда. Зарплату привязывают к плану, а в какой-то момент ты понимаешь, что твой секретарь стучит на тебя твоему же шефу. И ее за это хвалят. А тебе она стучит на других. Каждую неделю проходят мотивационные собрания, все друг друга благодарят и хвалят, но так неискренне, что от этих слов осадок скрипит на зубах. Фальшивенько. Но я же ходил на курсы, у меня есть знания, а во внутренней школе, где нас полтора месяца учили по полдня по своим офигенным методикам, каждый день ждут от тебя отчёт.

Однажды фирме вдруг становится нечем тебе платить. Потому что последний из пройденных курсов нашего директора стоял несколько миллионов, и их выдернули прямо из оборота, не позаботившись о твоей зарплате. Но страшнее, когда человек, которого ты хорошо знал, начинает рассказывать тебе, что теперь знает не только, как вести бизнес, но и как лечиться без лекарств. Заболел? Да просто не хотел на работу идти. Обленился, и справки не принимаются.

Он говорил медленно, четко, с небольшими паузами — и только мне. А я пыталась поймать в его речи хоть что -то против него ,и не могла.

— Почему тогда, если все так плохо было, ты не ушел?

— Любил свое дело. Своих людей. Нравилось заниматься тем, что мы тогда делали, нравилось получать за это хорошую зарплату. Ну и где-то в глубине души надеялся, что Иваныч одумается, поймет, какие шарлатаны эти его бизнес — тренеры. Но когда впереди замаячило уголовное дело, а дома у меня скопилась куча литературы, за которую я мог огрести, я перестал хвататься за останки фирмы. Все мои разбежались, ну и я следом. Вот такая история.

И Коля выглядел в ней героем.

А я чувствовала себя дурой, в чашке которой потрошенным боком кверху плавал кислый лимон — такой же, какой и я была сейчас.

Неудивительно, что после такой пламенной речи рейтинг Коли в глазах сотрудников вырос до небес. Я сама чуть не прослезилась, честное слово! Но слушать восторженные речи было невыносимо: особенно старалась Оля, и к концу обеда я готова была поверить, что напротив меня сидит не креативный директор, а Тони Старк.

Поэтому обратно я возвращалась в отвратительном настроении, и чтобы понять его хотя бы немного, я свернула в магазин за спасительной шоколадкой. Стоя в очереди, разглядывала прилавок и думала, естественно, о Коле.

Шансы занять место креативного с каждым днём становились все призрачнее, а ведь он ещё даже не успел показать себя в деле! Просто красиво начесал отрепетированную за два года речь. И откуда его только черти принесли?

— Если выбираешь, что пить, то бери "Крем-соду" в зелёной бутылке. Вкусная и почти натуральная,  — уже знакомый голос, прозвучавший над ухом, заставил дернуться в сторону. Пудовиков стоял в шаге от меня, улыбаясь. От глаз тонкой сеткой разбегались морщинки и выглядел мужчина вполне добродушно. На удивление, никого из Колиной свиты за его спиной не было.

— Ты меня напугал, — ответила я, продвигаясь вперёд, но лимонад прихватила. Хотя сначала не хотела — вот ещё, следовать его советам! Я вообще сюда не за ним пришла.

— Ты не похожа на пугливую.

— Очень интересно, — протягивая кассиру карту, пробурчала я. Дождавшись, когда нас рассчитают, продолжила,  — а на какую тогда?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— На любопытную?

Это было… неприятно, как будто меня удивило за подглядыванием в замочную скважину. Я не смотрела на него, пытаясь открыть бутылку, но железная крышка не поддавалась.  Я злилась на себя, злилась на Колю, злилась на дурацкий лимонад, и от этого ничего не получалось.

— Давай сюда, — Пудовиков протянул ладонь,  выхватывая у меня из рук стеклянную бутылку. Одно движение — и послышался негромкий щелчок.

— Спасибо. И с чего ты решил, что я любопытная?

— Ну, мою биографию ты же успела изучить, — засмеялся он.

— Я бы назвала это иначе. Предусмотрительность, например.

Мы стояли с ним перед светофором, но смотрели друг на друга, а не на дорогу, и его благодушная улыбка выводила из себя.

— И что же ты хотела предусмотреть?

— Как минимум знать, с каким человеком мне придется иметь дело. Особенно, если он собирается вести нас в светлое будущее. Кто знает, вдруг выбранная им дорожка — кривая?

Я не собиралась говорить ему этого. По хорошему, общение с Колей и вовсе стоило бы свести к минимуму, но в тот момент в меня словно сам черт вселился, вот и понесло.

— А ещё он может оказаться сектантом, верит в  инопланетян и хочет развалить фирму, в которую только пришел? — зелёный снова сменился красным, но с места мы так и не сдвинулись.

— Может, — кивнула я, — а ещё может прикидываться нечаянной жертвой обстоятельств.

— А еще может понять, что перешёл кому-то дорожку. Заняв, например, вакантное место.

Дэнжер, дэнжер, хай вольтаж! Кто-то слишком близко подобрался к опасной теме.

Я искренне надеялась, что Коля не смог ничего прочитать на моем лице, хотя обычно свои эмоции скрывала плохо.

— Вот так мы и дошли до самого главного. То есть вот ты какого мнения обо мне?

— Нетрудно было понять по твоему взгляду, что я тебе не нравлюсь.

— А ты не подумал, что можешь не нравиться мне не как конкурент, а как мужчина?

Коля присвистнул, а потом засмеялся, словно услышал что-то смешное, но мне весело не было. Чего он ржет-то?

— Ладно, ладно, уела. Считай это небольшим испытанием.

— Ну и как я его прошла? — очень хотелось стукнуть Колю бутылкой с крем-содой по голове за его "испытания".

— Так, как я и ожидал.

Что он имел ввиду, я уже не стала уточнять. Разговор получится на редкость странным, и то, насколько он в своих размышлениях был близок к правде, меня напрягало. Надо пересмотреть свое поведение. Может, больше улыбаться ему? Пусть и вправду думает, что нравится всем женщинам офиса, а я не стану исключением.

Не сказать, что подобная перспектива вызывала восторг, но если Пудовиков будет видеть во мне конкурента, то в этой компании я продержусь не так долго.

А у меня кредиты и квартира мечты в перспективе, пока не очень радужной.

И поэтому, когда мы вместе заходили в офис, а Коля вежливо придержал дверь, пропуская меня вперёд, я внезапно остановилась, поворачиваясь к нему:

— А лимонад и вправду вкусный. И не переживай, в чужую биографию я больше лезть не буду. Мое испытание ты тоже прошел.

— Надеюсь, успешно?

— Не так, как я ожидала, — улыбнувшись, я прошла вперёд, оставляя его таращиться мне в спину.

А что ? Лимонад и вправду был вкусным.

Глава 4

— И о чем вы так долго говорили?

В Олиных интонациях нескрываемо звучит наезд, да и на лице недовольное выражение, точно я перешла ей дорогу.

— Обсуждали новый проект, — стараюсь, чтобы ответ звучал нейтрально, но ситуация мне не нравится.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На работу я хочу ходить с желанием сделать что-то новое и крутое, а не с мыслью, что меня тут будут ждать Коля -сектант и его ревнивые поклонницы.

Так и тянет сказать что-то дерзкое в ответ, но я сдержалась. Надела наушники, показывая, что разговор окончен. Оля поджала недовольно губы, но к занятию своему вернулась.