Записки дурнушки - Анна Лупан

Нашел чем купить. Планов у нас изобилие, самому можем одолжить. Однако, выслушав его, мы задумались. Действительно, заманчивая идея. Дело в том, что в Ваду-луй-Водэ на Днестре живет Толин двоюродный брат, которому сегодня исполняется восемнадцать лет и который пригласил Толю с друзьями на именины. Специально приезжал в Кишинев, уговаривал Толю, чтобы он позвал своих товарищей и приехал с ними непременно. По словам Толи, брат готов принять даже десяток толиных товарищей. Дом у него просторный, усадьба большая, места хватит всем. Ну, а кушаний заготовлено на целый полк — ведь именины! Рядом красавец Днестр. Красота! Гуляй, танцуй, пей вино, загорай, плавай! От нас требуется совершенно ничтожный вклад — надо привезти магнитофон и бутылок десять минеральной воды. В Ваду-луй-Водэ минеральной воды не найдешь, а один из родственников именинника не пьет ничего, кроме минералки.

Ну как тут устоять?! В один миг мы встали, оделись, умылись, привели себя в порядок. Сложнее с магнитофоном. У нас на курсе ни у кого нету. Посылаем Мариору одолжить у инязовцев, которые в прошлом году сложились и купили магнитофон, якобы необходимый им для учебы. А у них в учебных кабинетах этого добра сколько хочешь. Так что свой магнитофон для изучения произношения им совершенно не нужен. Только голоса Сулака да Азнавура запечатлены на их пленках. Вместе с магнитофоном Мариора притащила и Мирчу. А разве могло быть иначе?!

В нашей комнате сборный пункт! Лилиана забыла о своих ночных суровых клятвах, развила бурную деятельность, всеми командует, подсказывает, что надо взять, кто и что должен нести, как лучше идти. Нужен еще один носильщик. Лилиана сожалеет, что Виктор попал в больницу, тут же предлагает несколько кандидатур, но мы безжалостно их отклоняем. Толя успокаивает: парней там будет сколько угодно, так что танцевать будет с кем, нечего отсюда с собой еще и напарников для танцев тащить. Наоборот, там, на праздновании, не хватает девчонок.

В последнюю минуту Алиса вдруг раздумала ехать. Ей захотелось позаниматься, чтобы пересдать историю. Ну конечно, это из-за Лилианы: Алиса не переносит Лилиану в роли заводилы. Ну что ж, поедем без Алисы. Но у меня такое чувство, будто мы совершили предательство.

Плохо, когда в коллективе начинаются такие штучки. Просто противно. Не переношу этого.

И с этого начались всяческие неудачи. Во-первых, долго ждали автобуса, около часу, пожалуй. А когда он подошел, то оказался таким набитым, что сесть в него не было никакой возможности. Спасибо, Толя выручил: схватился за поручни, поднажал плечом, пропустил нас и сзади опять поднажал, люди в автобусе как бы спрессовались, ехали стоя, не рискуя упасть — со всех сторон плотно подпирали.

Но это что по сравнению с дальнейшими неудачами?! Когда вышли на конечной остановке, оказалось, Толя ни разу не был в Ваду-луй-Водэ и не имеет представления о том, где живет его пресловутый двоюродный брат. Он нас успокоил: ориентиры имеются, так что найдем. Однако ориентиры оказались весьма шаткими, мы с ног сбились, бродя от дома к дому. Наши туфельки на каблучках-шпильках мало годились для путешествия по деревенским улицам. Мы их вскоре сняли и пошли босиком. Другая беда: наши крестьянские ноги уже отвыкли от земли, подошвы изнежились, и ходьба босиком по гравию и сухой земле, по свежей траве, в которой было немало еще прошлогодних колючек, не доставляла особого удовольствия. С одной стороны, оказаться в селе в такое время — великая радость, мы восторгались; с другой — мучение ходить босиком, и мы визжали от боли. Прохожие с недоумением оглядывались на нас. Редкое зрелище — босой человек.

Ребята еле двигаются, но держат фасон. Время уже к обеду, солнце шпарит вовсю, а они нагружены, как верблюды. Мирча несет магнитофон, Игорь минеральную воду, Толя сумку с магнитофонными лентами. После того, как мы множество раз поднялись в гору, спустились к реке, исходили добрую часть этого полу курортного местечка, Толя признался, что окончательно потерял ориентировку, надо спросить кого-нибудь. Сообразительный парень, нечего сказать. Да и мы хороши, кому доверились! Надо было сразу спросить. Однако кого бы мы ни спрашивали о Толином родственнике, все только недоуменно пожимают плечами. Игорь глубокомысленно, изрек:

— Дети, — вот кто нас выручит. Они всегда все знают.

Это верно, но где дети? Как нарочно, детишек на улице не видно. Оно и понятно, кто из них сменяет купание, игры в лесу на прогулки по надоевшим за зиму улицам.

Между тем со стороны Криулян поднимается темная туча, она мне совсем не нравится. Это даже не туча, а какая-то темная муть, затягивающая нижнюю часть неба. Вот-вот она подберется к солнцу. Уже погромыхивает гром. Не зря ночью было так душно. Вместе с первыми каплями дождя судьба посылает нам спасение: одна из встреченных женщин знает, где живет Толин родственник. А живет он совсем не близко, на самой горе у шоссе, ведущего в Старые Дубоссары. Мы почесываем затылки: далековато от Днестра место будущего пира. Но куда денешься, раз уж приехали? И мы идем. Дождь припустил. Мы прибавляем шагу, но и дождь берет разгон. Он прилежнее нас, капли сливаются в сплошной поток, по улице побежали ручьи. На лужах от дождя пузыри. Вода стекает по спине меж лопаток, бодрит и веселит. Наше городское пижонство исчезает вместе со смытой пылью. А ведь хорошо! И то, что мы босиком — великолепно. Как приятно ступать по лужам! Нет ничего лучше, чем идти босиком под теплым дождем. Эта радость напоминает мне детство. От внезапного прилива счастья мы начинаем резвиться и дурачиться, как маленькие ребятишки. Парни тоже разуваются, засучивают штанины и бегут взапуски. Мы забыли о цели своего приезда, — не беспокоимся о том, чтобы выглядеть по-праздничному. Платья намокли и прилипли к телу, прически сбились, пряди волос разметались но лицу, ноги до колен забрызганы грязью. Давно мне не было так вольготно, привольно, чисто и ясно.

Нужный дом мы нашли, когда дождь уже перестал. Во двор мы ворвались, как стая голодных волков, готовых грызть все, что попадется. Ведь нас пригласили на пиршество. Ах, тут я просто не в состоянии рассказывать. Новый сюрприз: дверь заперта, никого нету. Как там в песенке: «Лист зеленый, три галушки, как дела, мэй Дософей?», что соответствует русской частушке: «На углу стоит аптека, никто замуж не берет». Может, мы пожаловали слишком рано? Может, пир не начинался? Обошли вокруг хаты, заглянули в окна, попробовали прочность двери. Комедия, да и только. Никаких признаков жизни. Только рыжий песик, привязанный к конуре цепочкой, жалобно скулит и скребет землю лапами. Наверно, его никто не кормил сегодня, как, впрочем, и нас. Любопытная соседка, заинтересованная нашим появлением, сообщила, что хозяева ни свет ни заря уехали на базар в Григориополь и вернутся лишь поздно вечером. Что касается именин, то она не в курсе дела, но знает: Толин двоюродный брат родился осенью, это она точно знает, потому что ее сын его ровесник.

Самое удивительное, Толя, на которого мы яростно набросились, и ухом не ведет. Оказывается, виноват двоюродный брат, это он, мол, ввел его в заблуждение. В память о своем посещении оставляем на крыльце все бутылки с минеральной водой, как говорится, целуем пробой и возвращаемся домой. Неожиданно, когда мы уже отошли довольно далеко, Толя возвращается, собирает в кошелку оставленную воду, оставляет лишь одну бутылку.

— Слишком большая честь для такого жлоба, — ворчит он, догнав нас. — Не хватало, чтобы студенты таскали ему воду аж из Кишинева.

Слово «студенты» Толя произносит с таким значительным видом, что кажется, вокруг его головы засветилось сияние. Судя по тону, это слово должно вызывать благоговение у деревенских жителей.

Хорошее настроение ушло вместе с дождем, я теперь завидую Алисе, оставшейся дома. То-то посмеется она над нами, когда мы вернемся не солоно хлебавши. Ну и простаки — послушались Толю! У него в голове пусто, как в степи, одни кузнечики стрекочут. Умно сказано, что лучше с мудрецом тащить мельничные жернова, чем с баламутом идти порожняком. Но Толя клянет весь людской род, который, оказывается, повинен в нашей неудаче. А брата, хоть и двоюродного, он теперь и знать не желает. Если встретится когда-нибудь, так Толя обойдет его стороной. Вот как! Нам-то все равно, как теперь сложатся их отношения. Наверно, они стоят друг друга.

Однако как же нам теперь убить время до вечера? Не можем же мы вернуться сейчас, все общежитие знает, что мы поехали на именины, засмеют. Нет, мы не хотим стать посмешищем. После краткого совета поворачиваем напрямую к Днестру и идем, не выбирая дороги. Да и что нам именины? Подумаешь, можно и так повеселиться, еще и лучше, не надо оглядываться на других гостей. Вот только бы перекусить чего-нибудь. А уж устали мы, едва плетемся. Ребята жалуются, что магнитофон внезапно потяжелел, и они не прочь передать его нам. Как бы не так! Перебьетесь.