Возьмем, «к примеру», деревянных индейцев - Эйв Дэвидсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Магнатом, — задыхаясь, проговорил он. — Ты мог бы стать магнатом, а тебя хватило лишь…
Дон сказал, что не хочет быть магнатом. Хочет просто вырезать деревянных…
— Да что там, я мог бы превратить нас в нечто получше магнатов! В королей! Императоров! Один самолет… — Он притих, когда Дон растолковал ему, что с помощью уравнения Элвелла можно переместить только человека вместе с одеждой и поклажей. «Люгеры, — забормотал он. Пистолеты-пулеметы. Если я стану миллионером, мне понадобятся телохранители. Гульд, Фиск, Морган — пусть глядят в оба, вот так-то».
Постепенно его взгляд снова сфокусировался на лице Дона. «И карту понесу я», — сказал он.
Он протянул руку. Неторопливо, как будто испытывая неисчислимые дурные предчувствия. Дон передал ему бумагу с уравнением Элвелла для 1880 года.
Уолтер посмотрел на нее, губы его зашевелились, брови изогнулись, и Дону вспомнилась его собственная растерянность, когда старик показал ему уравнение.
«…где икс — один шаг, а игрек — пять шестых гипотенузы прямоугольного треугольника, оба катета которого имеют длину икс…»
— Что ж, — сказал Уолтер, — а теперь перейдем к делу. — Он встал, вышел в гостиную, через минуту вернулся. Следом за ним шел человек с застывшим напряженным лицом фанатика. Он посмотрел на Дона горящими глазами.
— Эндерс! — воскликнул Дон.
— Где уравнение? — спросил Эндерс.
— О, оно у меня, — сказал Уолтер.
Он вынул его, дал Эндерсу мельком взглянуть, засунул к себе в карман. Он сделал шаг назад, поставил стул между собой и человеком из ОДИ.
— Не так сразу, — сказал он. — Оно у меня, у меня и останется. Пока что, по крайней мере. И давайте поговорим о деле. Где наличные?
Когда Эндерс, тяжело дыша, извлек пачку банкнот, Дон застонал: «Ох, Уолтер, что же ты наделал? Не бросай меня в ежевичные заросли, Братец Волк!»
— Это первая часть, — сказал Эндерс, игнорируя бывшего компаньона по ОДИ. — За эту сумму вы согласны отправиться на Канальную улицу в 1880 год и уничтожить любыми подручными средствами — печально известную фирму «Демут». В том случае, если ее члены после разрушения вновь примутся за то же дело, что маловероятно…
— Не займутся. Наймем на эти деньги самых лучших бандитов, положитесь на меня…
Эндерс заколебался.
Уолтер тут же сказал: «Нет, мы не сможем взять вас с собой. И больше не просите. Только мы с ним. Он мне понадобится, чтобы кое-что разнюхать. Когда вернемся, я свяжусь с вами. Как мы и условились, я принесу вам экземпляры нью-йоркских газет, сообщивших о взрыве или пожаре, происшедшем в фирме „Демут“. Вам пора».
Бросив на Дона единственный исполненный ненависти, не без примеси торжества, взгляд, Эндерс удалился. Дверь закрылась. Уолтер засмеялся.
— Ты не… — заговорил было Дон.
— Ни в коем случае. Что я, по-твоему, с ума сошел? Пусть он вместе со своими тронутыми приятелями ищет-свищет эти денежки. Малыш Донни, тебе, конечно, интересно, как это мне удалось сосчитать столбиком, сколько будет два плюс два. Ну, как только я сообразил, что «старатель» — это Элвелл, и увидел у тебя в кармане карточку члена ОДИ, я вспомнил, что раньше вы с ним вместе посещали эти самые собрания ОДИ, и я с ними связался. Они рассказали мне практически все, но я хотел получить от тебя подтверждение. Ладно, подымайся. Нам пора на прополку грядки с горохом.
Пока Уолт брился. Дону и Мэри удалось провести несколько минут вместе.
— Почему бы тебе просто не уйти. Дон? — просительно сказала она. — Я имею в виду навсегда; туда, где ему тебя не разыскать, там и остаться. Не беспокойся из-за меня и детей. Мы справимся.
— Но он же попытается выместить всю злость на тебе и на них.
— Я тебе говорю вполне серьезно: за нас не беспокойся. Понимаешь, не такой уж он плохой. Ох, временами на него находит, но только потому, что он так и не приспособился к жизни на Севере. Может, нам вернуться в его родной город — он все время об этом говорит — я думаю, там он вел бы себя иначе…
Он грустно слушал, как она говорит, разрываясь между желанием выручить брата из беды и надеждой на перемены, которые невозможны.
— Мэри, — перебил он, — тебе не нужно больше ни о чем беспокоиться. Я возьму Уолта с собой и пристрою его, в самом деле пристрою. И, слушай… он написал имя и адрес на обороте составленного сестрой списка покупок, сходи к этому человеку. Я вкладывал деньги в его фирму, там предостаточно для тебя и детей… даже если с Уолтом и со мной случится что-нибудь неладное. Этот человек позаботится обо всех твоих расходах.
Она молча кивнула. Они улыбнулись, пожали друг другу руки. Никакой необходимости заключать друг друга в объятия, говорить: «Поцелуй детей».
Уолтер возвратился, насвистывая «Дикси»[2].
— Пошли, — сказал он.
— До свидания. Дон, — сказал Мэри.
— До свидания, Мэри, — сказал Дон.
В тот день Дон Бенедикт и Уолтер Свифт посетили театрального костюмера и нумизмата, а затем пошли на станцию метро «Канальная улица». Те, кому приходилось иметь дело с этим подземным перекрестком Манхэттена, знают, насколько он огромен и схож с лабиринтом. Лишь несколько человек вяло посмотрели на них с пустым любопытством, пока они вышагивали в соответствии с математической картой покойного м-ра Элвелла. Никто не стоял поблизости, когда они прошли под вывеской, на которой красными буквами значилось «Линия Канарси», и исчезли.
Почувствовав под ногами плиты мостовой, Уолтер мигом обернулся и стал смотреть. Вместо коридора с белой плиткой он увидел влажную каменную стену. Мгновенье он стоял, чуть слышно ругаясь. Затем рассмеялся.
— Полный карман длинной зелени[3], а в другом — золотые десятки! — воскликнул он. — Куда отправимся сначала? Эри или центральные общинные земли Нью-Йорка?[4] Нет, сначала я хочу увидеть место, где ты работаешь. О да, хочу. Упрямство ничего тебе не даст. Показывай дорогу.
Дону хотелось постепенно подвести Уолта к конторе Хеннаберри, а потому он вывел его сначала на Канальную улицу. Комиссионный магазин Леопольда Швагера находился на другой стороне, вдоль по тротуару выстроились престарелые вожди. В двух шагах оттуда находились прочие заведения, торгующие рекламными фигурами, с нарядными вывесками, флагами и фигурами, выставленными на обозрение. Стучали копыта, мимо проезжали кэбы, подводы, телеги, частные экипажи.
Уолтер увлеченно наблюдал за движением вокруг, бросая на женщин плотоядные взгляды; по-видимому, это соответствовало его представлениям о наилучших манерах сердцеедов 1880 года. Потом он наморщил нос.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});