Летучий замок - Андрей Коткин

- Так уже почти все. Последний мешок с цыплятами или какой-нибудь ягненок-поросенок, твоя команда на изготовление, и через пару часов сможем путешествовать.

- Я мигом!...

На следующий день.

- Наконец-то все готово! Андрей, а ты можешь вывести картинку, чтобы и мне можно было посмотреть, куда мы прыгать собрались.

- Картинку? Без проблем. – Пространство вокруг их плиты подернулось белесой пеленой, на которой, как фильм в синематографе, поплыли, постепенно проясняясь картинки дальней стороны.

- Это что, степь? – Поинтересовался парень, вглядываясь в чуждые пейзажи.

- Скорее полупустыня. Для степи растений маловато будет.

- И зачем нам туда переноситься? Меня там солнце в момент изжарит. Я ж не призрак, как некоторые.

- Зато энергии явно больше будет. Солнце свет и тепло дает. А еще ветер там должен достаточно сильно временами дуть. И врагов вокруг не будет.

- Не годится. Крути дальше синему. Нам бы где-нибудь возле большой реки очутиться.Или на острове. – В последнее время Максим в связи со своими охотами, да общением с покупателями на базаре поднабрался уверенности в себе. Вон уже и Андреем командовать начинает. Впрочем, Андрей, кажется, совсем не против подчиняться. Принялся подыскивать новые координаты без возражений.

- Ага! Вот все, как ты заказывал: река размером с Волгу и остров практически посередине русла. На острове небольшой лес есть, но основное место там луга занимают.

- Годится! – Обрадовался Максим возникающим на поверхности туманной пелены пейзажам.

- Только лес небольшой. Вряд ли там что-то пристойное для твоей охоты отыщется.

- И не надо. Не шибко-то я, как выяснилось, люблю зверей убивать. А уж их туши после таскать, так и вовсе…. А еще до скрежета зубовного надоело на базаре стоять, свой товар всяким досужим хлыщам расхваливать. Но про это Максим вслух своему бестелесному напарнику уже говорить не стал. Тот-то до сих пор гордится, как ловко с охотой придумал.

- Тебе, Максим, лучше на всякий пожарный к себе домой на время возвратиться. Кто знает, как наше первое перемещение пройдет.

- А кто тогда тебе команду на перемещение отдавать будет? – Справедливо усомнился гимназист в возможности такого действия.

- По-видимому, вместе с последним пакетом знаний и новая возможность для меня пришла. Я теперь могу выполнять твои приказы отсрочено. Скажем, ты скомандуешь переместить наш осколок через полчаса по заданным координатам, а сам после этого в свой мир вернешься.

- Ну,… давай попробуем. – С изрядной долей сомнений в голосе согласился с предложенным Артемьев. Как-то не по душе ему было друга одного на риск отправлять. Хотя, с другой стороны, понимал, конечно, что риски при перемещении в незнакомую локацию для него и для призрака просто несоизмеримые.

Мигнуло. Максим снова на своем сеновале оказался, откуда и перемещался в этот раз к осколку. В дальнейшем Андрей обещал ему развить умение, тоже связанное с осколком, под названием Путь, чтобы возвращаться и в другие места можно было, по своему выбору, а не только вот так, в точку отправления, но это будет в будущем, когда еще энергии подкопят для улучшений. Опять эта энергия! Вся его жизнь завязана на ее накопление, с самого первого дня, когда только-только подобрал тот камушек, который теперь на груди носит. Первоначально камушек его в другой мир перенес, к каменному столбику торчащему из земли, а уж потом, выполняя указания-рекомендации джина-призрака, привязанного к этому столбику незримыми нитями, он первое улучшение заказал. И все завертелось.

Однако после вечного лета воздух сильно прохладным кажется. Ежась от накатившего озноба, помчался в избу.

- Сынок! – Обрадовалась мать его появлению. – Не раздевайся. В доме хлеба ни крошки не осталось. Сбегай до лавки. Купи ржаной каравай, да булку ситного, да три бутылки молока. На вот тебе полтину. А на сдачу можешь себе сельтерской воды с сиропом взять, как ты любишь.

Пришлось идти. За такими вот, повседневными покупками ходить – его обязанность. Отчим на службе, мать по хозяйству хлопочет, а больше некому. Не мелких же с деньгами посылать. Еще обидит кто. А сельтерская вода, и в самом деле, его слабость, очень ему нравится ее щипучий вкус с ароматами фиалок или апельсина. Особенно апельсина. Тогда словно, в самом деле, настоящий фрукт ешь, сладкий и сочный.

После лавки, чтобы времени зря не терять, принялся за уроки. Все равно, даже если все нормально с перемещением окажется, вызов от Андрея только через пару часов придет. Чтобы вновь полог ментального отталкивания вокруг осколка установился тоже время нужно.

Дома пробыл не два, а все три часа. Подзадержался, задачки с логарифмами решая. Вспомнилось, как Васька Фролов, разночинец, в классе рассуждал утром, что ему в родительской лавке эти логарифмы вообще ни к чему. Странный он, а латынь с греческим, значит, очень ему в торговом деле пригодится, если до сих пор по этому поводу не возмущался?

Наконец, все было готово. Пошел одеваться, обуваться.

- Мам, я к Сереге на часок. – Проинформировал он кухарящую в ожидании прихода главы семьи родительницу.

- Только надолго не задерживайся, а то вечерять один будешь.

- Постараюсь. Нам по закону божьему батюшка задал на двоих доклад о потомках Ханаана составить. А их там целых одиннадцать, можем долго проплюхаться.

- Ладно, иди уж, а то встал перед открытой дверью, холода напускал. – Выглянула с кухни мать.

Ну, Максим и пошел. Снова на сеновал. А чего, тут, как утром корма скотине зададут, после почти никогда никого не бывает. И дверь есть, за ней светлячков, возникающих при перемещении и не видно совсем.

- Ух, ты! – Только и смог вымолвить он, на своей привычной каменной плите очутившись.

И было с чего ухать в удивлении. Раньше, когда они в лесу, пусть молодом и не очень частом обитали, то на то, что мир чужой, не Земля, явно только Солнце указывало. На Земле оно не висит все время в зените, потихоньку только тускнея и темнея к вечеру, а с утра вновь на своем привычном месте разгораясь, чтобы прогнать ночную темень. Горизонта же в лесу и не различить за стволами деревьев было. Так вот, горизонта не различить было и теперь, хотя никакие деревья его не закрывали вовсе. Просто земная поверхность, уходя в невообразимую даль, постепенно голубела, переходя в синь небес.

- Я знал, что тебе понравится. – Внезапно проявился призрак, с удовольствием изучая