Варни-вампир 3, или Утро кровавого пира - Томас Прест

Глава LXXIX

Опасность для вампира. – Последнее прибежище. – Хитрость Генри Баннерворта

Зная на какие жестокие вещи способна иногда неуправляемая толпа, и зная, что она собиралась сделать здесь в прошлый раз по отношению к замку, Генри Баннерворт, не без оснований, опасался за свой древний дом.

Он не перебирался за забор, он просто подполз к нему и в любой момент мог перепрыгнуть через него, если бы захотел. Когда кто-нибудь двигался иди говорил с другой стороны, ему это было слышно.

Несколько мгновений все было тихо, затем он внезапно услышал, как кто-то тихим голосом сказал:

– Тише! Tс! Вы ничего не слышали?

– Думаю, слышал, – сказал другой, – но я сомневаюсь.

– Прислушайтесь еще раз.

«Зачем, – подумал Генри, – эти люди тайно собрались здесь? Будет очень странно, если у них какая-то другая цель, кроме уничтожения поместья».

Очень осторожно он встал так, чтобы краем глаза посмотреть через забор. Сделав это, он пришел в полное изумление.

Генри ожидал увидеть двух или трех людей, максимум. Каково же было его удивление, когда он обнаружил толпу людей, стоявших пригнувшись за забором сада.

Он был настолько удивлен, что несколько мгновений стоял и глядел, забыв об опасности быть обнаруженным в процессе слежки за ними.

Когда его чувство удивления ослабло, он осторожно вернулся в первоначальную позицию. Он опять услышал разговор, производимый тихими голосами, нарушающими тишину ночи.

– Я для себя решил, – сказал один, – что не отступлюсь от этого. Я, помоги Господи, избавлю округу от этого страшного человека.

– Не называй его человеком, – сказал другой.

– Хорошо, хорошо, это неправильно – называть человеком вампира.

«Еще его можно назвать Варни, – сказал сам себе Генри Баннерворт, – им нужна его жизнь. Что же делать, чтобы спасти его? Если я захочу, то смогу спасти его. Чувствую, что в его характере есть что-то, что заслуживает внимания, и он не должен быть дико убит, когда я могу его защитить. Но если сейчас что-то и нужно сделать, то это должно быть сделано хитростью, потому что врагов очень много, слишком много, чтобы вступать с ними в прямое противостояние».

Генри решил посоветоваться со своими друзьями. С этой мыслью он тихо и медленно пополз туда, где были они, и рассказал новость, которую случайно узнал.

Все были крайне удивлены, затем доктор сказал:

– Я уверен, что со времени той неудачи толпы в уничтожении этого дома они следили за Варни. Они следили за ним, когда он шел сюда. Затем постепенно все стали стекаться в это место.

– Тогда он обречен, – сказал адмирал. – Что мы можем сделать против толпы, даже если решим защищать его?

– В доме нет никакого места, где можно было бы спрятаться? – спросил Чарльз. – Мы могли бы укрыть его там.

– В доме полно таких мест, но они не помогут ему, если они сожгут дом, а они, вероятно, так и сделают.

– Да, это не пойдет.

– Есть одна возможность, – сказал Генри, – нужно сбить их со следу и заставить их думать, что того, кого они ищут, нет здесь. Я думаю, что можно попробовать сделать это.

– Но как?

– Я внедрюсь в их ряды и сделаю попытку. Он сразу же покинул друзей, потому что посчитал, что нельзя терять время, и поспешил к той части стены, где недавно производил разведку. Он перебрался через нее и громким голосом закричал:

– Остановите вампира! Остановите вампира!

– Где он, где он? – закричало сразу множество людей, поворачивая головы к месту, где стоял Генри.

– Там, он побежал через поля, – закричал Генри, – я долго лежал и следил за ним. Но он ускользнул от меня. Сейчас он опять бежит к старым развалинам, где, я уверен, у него есть место, в котором он прячется. Он надеется, что его там не найдут. Вон, я вижу его темную фигуру, которая бежит вперед!

– Побежали, – закричали несколько человек, – к развалинам! К развалинам! Мы выкурим его оттуда! Мы достанем его, живым или мертвым.

– Да, к развалинам! – закричала толпа, которая до этого сохраняла полную тишину.

Генри Баннерворт был удовлетворен тем, что его хитрость возымела успех, потому что окрестности поместья Баннервортов опустели. Беспорядочная толпа стала прыгать через отрады и канавы и бежать по направлению к развалинам, в которых они в любом случае не могли бы найти ничего, кроме мертвого тела Маршдела, который пришел туда с такой страшной целью и нашел свою смерть.

Глава LXXX

Обнаружение толпой тела Маршдела в развалинах. – Сожжение трупа. – Убийство палача

Толпа из поместья Баннервортов прибежала к развалинам и окружила их со всех сторон. У всех были вопрошающие взгляды: где вампир? Предположения некоторых заходили так далеко, что они считали, что, кроме их самих и их друзей, все вокруг – вампиры. Если бы среди них появился незнакомец, вокруг него сразу же образовалось бы кольцо, состоялся бы быстрый суд, и ему бы пришлось распрощаться с жизнью, несмотря на то, что он, вероятно, так и не понял бы, что здесь происходит.

Перед тем как войти в руины, толпа остановилась. Все разглядывали развалины, или то, что от них осталось. Некоторые места были разрушены настолько, что там не было ничего, кроме куч мусора.

Любопытство оказалось таким сильным, что оно превзошло страх опасности, который присутствовал в них в предвкушении поисков ужасного. Они верили, что если в развалинах кто-то есть, – то он непременно вампир, поэтому были осторожны, приближаясь к такому существу, иначе может что-нибудь случиться, они даже могут сами стать вампирами.

Такие мысли время от время приходили на ум людям, образующим толпу. Но было достаточно одного нового порыва или крика, и они мгновенно становились невосприимчивы к любому страху. Такой импульс становился доминирующим, и они забывали обо всем.

Это была удручающая сцена. Прекрасный дом и территория вокруг него выглядели заброшенными и угрюмыми. Многие деревья были сломаны и повалены на землю, многие были опалены и сожжены, а сады и клумбы, предмет восхищения семьи Баннервортов, были грубо затоптаны ногами людей из толпы. Вся эта красота, которой так наслаждались и о которой так заботились обитатели поместья, была полностью уничтожена. Даже бывшие владельцы поместья не смогли бы определить, где же здесь раньше были клумбы.

Было грустно смотреть на такое кощунство, на такую жестокость по отношению к личным чувствам. Казалось, что это место подверглось нападению людей грубых и жестоких, не способных насладиться красотой в силу отсутствия утонченного вкуса.

Развалины не были похожи да то место, которым они были еще совсем недавно. Здесь все было полностью разрушено. Не оставалось здесь и места, где ненастному можно было бы спрятаться.