Сожженые мосты ч.6 (СИ,с иллюстрациями) - Александр Маркьянов

Нет ничего бесполезнее, чем оружие без патронов.

— Дайте свет! Где они!

Кто-то включил переноску, запитанную от аккумулятора ближайшей машины, полковник Джавад хотел привычно выругать его, потому что была в армии мода на полевых выходах запитывать от аккумуляторов боевой техники всяческие бытовые приборы: переносные холодильники, телевизоры, вентиляторы — а потом технику не завести. Но тоже сдержался — потому что было не до этого.

Агитаторов было трое — все молодые, в гражданском. Как они сюда попали — непонятно.

— Как вы сюда попали, отвечайте! — спросил полковник.

— Мир вам именем Аллаха! — спокойно ответил один из них.

Полковник нахмурился. Такие уже пытались вести разлагающую работу в армии, их вешали на стволах танковых пушек.

— Как вы сюда попали!? Отвечайте, если вам дорога жизнь!

— Аллах велик, полковник и мы всего лишь исполняем волю его. Мы посланы сюда самим Махди, дабы дать вам возможность искупить свои грехи и встать в ряды тех, кто ведет священный джихад во имя Аллаха!

— Кто такой Махди? Ты видел Махди, несчастный?

— Махди я не видел, но видели мои амеры, те, кого Аллах милостиво одарил возможностью видеть его, последнего вышедшего из сокрытия имама. Махди сказал, что не пройдет и месяца, как умрет тиран и умрет он столь страшной смертью, что нечего будет предать земле по обряду, а вместе с ним умрут и те, кто долгие годы терзал эту землю, и кровь их, смешавшись, пропитает его, вызвав к жизни Великий Халифат, иншалла. Мы не считаем вас виновным, полковник, и мы даем вам шанс искупить ваши грехи, присоединившись к идущим по пути джихада.

— По пути джихада? Я армейский офицер, мне нет дела до вашего джихада! Ваша толпа — там, вы должны были проповедовать в ней!

— Все мы рабы Аллаха, кем бы мы ни были в этой жизни, и каждый из нас предстанет перед Судом и получит по деяниям его награду…

Полковник махнул рукой.

— Повесить! Всех троих!

И тут кто-то ударил его по голове прикладом, подкравшись сзади, а еще двое схватили его за руки… но сознание он не потерял, и даже попытался отбиться… но этих, предателей, было слишком много и сделать было ничего нельзя. И тогда он обрушил на головы предателей целый вал непонятных им слов, таких, какими осыпали его русские инструкторы в учебном лагере, когда он не был еще полковником, а был всего лишь молодым поручиком… это помогало ему выносить голод, ужасные нагрузки, ночные марш-броски… а вот сейчас эти слова, заковыристые и выразительные… ничем не помогли.

Было уже поздно.

30 июля 2002 года

Багдад

Пала правда святых отцов

Все стройней ряды мертвецов…

Еще со времен Междуречья, со времен основания, великая река Тигр разделяет город Багдад на две части, в документах они иногда так и зовутся: Багдад-восток и Багдад-запад. Багдад-восток — здесь находились складские, производственные здания, электростанция и все помещения, казармы, мехпарки сил безопасности и частных охранных компаний. Это повелось еще с давних времен, с сороковых, со времен, которые многие теперь называли «Диким Востоком», когда трагически погибший генерал-губернатор Терентьев, дабы по всему Багдаду не ходили увешанные оружием люди, приказал все воинские подразделения и частные силы безопасности, за исключением полицейских и жандармов увести на западный берег. Восточный с тех пор развивался как жилой сектор, с районами вилл, домов, с высотными зданиями нефтяных, газовых, химических, машиностроительных компаний. Исключение составлял полуостров — место, где река Тигр делает двойной, резкий поворот, там находился богатый и сильноохраняемый деловой район. Но сейчас ситуация на Востоке уже не та, как в двадцатые, и даже не та как в пятидесятые, и особо серьезных мер по охране никто не предпринимал.

Алексей Павлович Белов, атаман казачьих войск, проживал в самом Багдаде, в довольно неприглядно районе Аль-Хадра. Надо сказать, что никто не запрещал строить жилье на западном берегу Тигра его и строили, но стоило оно дешевле, чем на Восточном. Кому было наплевать, где жить, наплевать на окружение или просто хотелось сэкономить — тот покупал жилье на западном берегу. Атаман Белов, сын и внук казаков, в третьем поколении, живущий на Востоке, обычно пребывал или в войсках, или в каком-никаком походе — а потому дом ему был не особо нужен. Тем не менее — он купил себе небольшой, одноэтажный особняк в районе Аль-Хадра, все преимущество которого было в том, что отсюда было просто и быстро добраться до казарм казачьей стражи.

О том, что произошло в Тегеране, было уже известно, в городе пока было спокойно, но опытные люди понимали, что это затишье перед бурей. На Восточных территориях, а особенно здесь, в этих районах, прилегающих к Персии, было много шиитов, а шиитов вообще невозможно понять, что у них на уме. Шииты прирожденные лжецы и саботажники, они привыкли жить в конфронтации со всем миром — и одному Аллаху известно, что они вытворят если в Тегеране начался вооруженный мятеж.

А потому Белов, живший в Багдаде один (семья жила ближе к России, в Мосуле), первым делом покормил свою собаку, туркменского алабая, которого выпустил гулять по двору одного, потом вытащил из большого сейфа все оружие, что у него было и принялся его чистить и обслуживать, полагая, что скоро может начаться такое, что времени совершенно не будет. Арсенал он дома хранил небольшой, но тщательно и с любовью подобранный. Штурмкарабин Драгунова со складным прикладом, штурмовое ружье Сайгак с барабанными магазинами на двадцать патронов двенадцатого калибра, ручной пулемет Калашникова с лентовым питанием и короткоствольный автомат Калашникова. Про несколько пистолетов и говорить не стоило — на Востоке они были привычны, как ложка для обеда. Ручной пулемет для сбережения оружия вообще хранился в заводской смазке, и сейчас казачий атаман решил, что расконсервировать пулемет самое время. Этим он и занимался под пристальным взглядом сидящего рядом алабая по кличке Верный. Разобрав пулемет, он доставал солидол из ствольной коробки, детали промывал в тазике с бензином, который он слил с машины, а потом либо вытирал насухо ветошью и откладывал на клеенку сушиться, либо наносил тонкий слой оружейной смазки из пульверизатора. Верный сдуру сунулся носом к деталям и недовольно чихнул — шибающий в нос запах бензина ему не понравился.

— Дрянные времена настают… — меланхолично прокомментировал он свою работу псу, и умное животное, весящее столько же, сколько человек наклонило голову, прислушиваясь к хозяину, и пытаясь опознать в его словах какую-то команду. Алабаи очень умные псы, и сейчас пес видел, что хозяин чем-то встревожен. Потом на улице зашумело, и пес, повернувшись в сторону шума, напружинился и негромко зарычал.

— К нам? Да, Верный?

Пес продолжал рычать.

Машины остановились у его дома, он сам теперь это слышал. Потом кто-то прошел к калитке в высоком заборе.

— Алексей Павлович! — крикнули с улицы — это Стаднюк! Собаку уберите!

Про собаку в доме атамана все казаки, в том числе и конвойцы губернатора знали хорошо — одного урока оказалось достаточно.

— Сейчас, уберу! Пошли, Верный…

Отведя пса в конуру и застегнув на нем кожаный, со стальным тросом внутри ошейник, атаман выпрямился, крикнул.

— Можно!

Через калитку действительно зашел Стаднюк, дежурный офицер из охраны генерал-губернатора, обвел глазами двор, заметил разложенное для чистки оружие, привязанную собаку, руки казачьего атамана в солидоле и масле.

— Что произошло?

— Беспорядки, господин атаман. Пока подавили. Господин генерал-губернатор изволили видеть вас. Здесь все нормально?

— Как видишь, никаких беспорядков, за исключением того, что творится на столе, у меня здесь нет.

— Хорошо.

Стаднюк закрыл калитку — а через несколько минут ее открыл уже генерал-губернатор Междуречья, князь Абашидзе. Здесь он ни разу не бывал.

— Что так живешь? — спросил он Белова первым делом, — газон не поливаешь…

Газон и в самом деле совсем не походил на британский — весь высох.

— Времени нет. Извольте сюда…

Абашидзе сел на предложенный стул, с интересом огляделся.

— Неприятностей ждешь? — кивнул он на разложенное на столе оружие.

— А что их ждать то. Они уже тут.

— Это верно… — кивнул генерал-губернатор — когда ты последний раз видел Бойко?

— Ефима Павловича? — удивился Белов — позавчера, а что…

— А что… А то, друг мой дорогой, что сегодня утром его выловили из Тигра!

Атаман удивленно посмотрел на Абашидзе.

— То есть?

— То и есть! Выловили из Тигра, в районе аль-Саидии его прибило к берегу! С двумя пулями в груди!

Атаман перекрестился.

— Царствие небесное…