Зарплата от судьбы - Екатерина Заренок

Подумалось: Господи! Моль съела снопик зверобоя и осталась на голых веточках-палочках отдохнуть? Здесь «миллион» перламутровых крылышек. Блеск! Откуда их столько взялось?

– Не бойся, миленькая, кушай-кушай. Я лишь возьму муку и уйду.

Вдыхайте глубже!

– Но что это?

– О-о-о-о-о-о-о, Господи!

– Моль – не живая?

– Возможно, ей плохо, как было мне?

– Возможно, моль потеряла сознание?

Я быстренько бережно взяла пучок и вынесла на балкон:

– Подышите, миленькие, подышите, хорошенькие, свежим воздухом… Откройте ротики пошире… И как можно глубже вдыхайте свежий воздух… Ветер обязательно вам поможет, ветер вас спасет!!! Как помог мне и спас меня!!!

Примерно минут через тридцать я аккуратно и тщательно проконтролировала, перепроверила здоровье моли.

– О Боже!

– Все же моль не живая.

Неподвижные застывшие золотые крылышки, как дорогостоящий, перламутровый щит особого изобретения для особого назначения, ограждали-защищали меня от бывшего снопика зверобоя…

– Что же происходит? Моль спит? А вдруг у нее сон такой – несколько суток или месяцев, или недель подряд? – не выходило из головы.

– Насекомое разве могло настолько сильно проголодаться, чтобы прямо без понятия хватать не свойственную ему пищу, подражая человеку? Тем более что здесь не одно насекомое. А целые десятки. Друг дружке, естественно, подсказали бы. Им присуща взаимовыручка.

– Возможно, насекомым элементарно надоела «шерстяная еда», которой в доме хоть пруд пруди, и захотелось разнообразия? Они плюнули на все инстинкты ради новизны? Но скорее, «нет», чем «да». С целью разнообразия легко могли слетать на обед к соседям. К тому же на улице полно разнообразной зелени. Кустов, травы, цветов, деревьев…

– Допустим, зверобой на лугу попал под нехорошие вредные для живых организмов брызги… Нет. Эта версия отпадает. Насекомые облетают подобные полянки. Изначально не вступают в контакт с разными нежелательными для их вкуса запахами. Не окружают себя разными там ненужностями. Они – молодцы! Не доводят себя до беды, чтобы потом не расхлебывать. Не усложняют себе жизнь.

– Моль оживет. Оживет обязательно. Выспится и очнется, – мне очень хотелось верить в это.

А также очень хотелось верить в общее оживление.

Насекомые —

особые герои!

– Спите, миленькие. Высыпайтесь хорошо. Отдохните. И продолжим писать книжечку, – принимая желаемое за действительное, я положила блестящий от крылышек моли снопик на шерстяной свитер и пошла в магазин за молоком и хлебом.

Иду. Медленно передвигаю ноги. Слышу, рядом останавливается дама…

– Вам плохо? – настороженно прозвучал женский голос.

– Да. Плохо. – Начала откровенничать я. – Представляете, купила свеженького зверобоя… Отварила. Выпила. Затем еще отварила и сколько-то раз выпила. Легла подремать. Часа через два-три встаю, вижу, нет зверобоя. Съела моль. Представляете? Разве эти насекомые едят лекарственные растения?

– Ну, и где моль теперь? В шкафу грызет вещи? – уточнила женщина.

– Прилипла к снопу. Недвижимо. Наверно, крепко спит на голых веточках, – продолжила я после паузы.

– А вы пробовали разбудить, расшевелить, напугать?

– Пробовала. Осторожно, нежно, бережно приподнимала крылышки. Ответной реакции никакой.

– Вот это да-а-а-а-а! – воскликнула дама громче прежнего.

– Ну, чудеса! Настоящие! – подняла собеседница указательный палец вверх.

– В лекарственных травах уж я-то хорошо разбираюсь, – завладевала разговором попутчица. – Вы под счастливою звездою ходите. Вам надо сегодня же прикрепить, приладить этот знаменательный снопик с молью дома под иконами и молиться Богу и моли… И молиться Богу и моли…

– Почему?

– Потому, что моль спасла вашу жизнь! Моль спасла вас от смерти. Насекомые поступили, как настоящие истинные герои. Причем поступили сознательно. Знали, что им нельзя есть эту траву, но все же съели, чтобы не досталась вам. Насекомые – словно истинные герои! – приняли огонь на себя. Перехватили беду на себя. Освободили человека от беды, – рассуждая логически, оценивала событие и делала выводы женщина.

– Ой, а я разволновалась и на сей счет не подумала. Памятник могу поставить моли… Только пусть бы сейчас эти крошечки спали.

– Нет. Она точно не живая. Знаете, – казалось, дама заострила внимание улицы, – «этого зверя», если пить, то совсем по чуть-чуть, понемножечку. По капельке. А вы – ого! Разве столько пьют травы! Да еще и зверобоя! Особенно зверобоя!

– Вы правы. Согласна. Спасибо.

– Моль просто вас пожалела, – на полном серьезе произнесла толковая собеседница.

– Вы сказали, моль меня пожалела. Интересно, за что? За вседозволенность? Может, за то, что разрешаю разгуливать везде, где ей нравится. Правда, моли не очень-то и много. Редко когда пролетит. Откуда сейчас взялось столько? Правда, шкафы давно обследовались на сей счет.

– А вот, получается, моль нашла, за что пожалеть человека, – причмокнула дама.

– Спасибо. Мы с молью воспрянем духом.

– Про зверобой ведь много литературы. – Делилась и делилась знаниями заинтересовавшаяся попутчица. – Общеизвестно, что когда, например, корова съела сено, рядом с которым лежала веточка зверобоя, (не говоря уж о том, что вместе росла!) то бык (ну, бугай!) никогда на эту корову не вскочит. На эту корову никогда не полезет. Даже если без памяти влюблен в эту корову…

– Видимо, переживает за потомство?

– Видимо. А заодно беспокоится и за свое личное мужское достоинство…

– Умные быки. Да? – восхитилась я великанами.

– Да где уж там? – возразила начитанная собеседница. – Видите, даже близко на нюх не подпускают зверобой ваши великаны. А малю-с-с-с-сь-сь-енькая молечка спасла человеку жизнь!

– Но ведь умные быки переживают за потомство! Знаете, здоровые производители потомства являются огромным дефицитом! – настаивала я. – Да и мясо ведь тоже пойдет человеку!

– Знаем, за какое потомство переживают бугаи… – засмеялась попутчица, договариваясь на последующие встречи… – Счастливо.

– Всего доброго, – улыбнулась я, – и моли счастливо, и быкам, и бугаям счастливо…

Моль нашла,

за что пожалеть

«Моль вас пожалела…»

«Получается, нашла, за что пожалеть».

Слова попутчицы, встретившейся по воле случая, по воле совпадения во времени (и не только во времени!) по-видимому, скорее всего, имеют особое значение.

Но случайно ли встретившейся?

Хотя и очень хорошо, что именно случайно, значит, совершающейся натурально.

У встречи натурально жизненной, а не сфабрикованной, не запланированной, не рассчитанной под определенный замысел, достоинства – тоже натуральные. Подлинные. Неподдельные. Без примесей. Без расчета.

А для меня кем-то организована и «преподнесена» была эта проясняющая встреча даже по «свежим следам».

Встреча «преподнесена» по свежим следам, словно интеллектуальный подарок за мужество. За присутствие духа в сложных перестроечных общественных, (воздействующих на каждого человека, в том числе, естественно, и на меня), и невыносимых моих личных материальных условиях.

Организатор встречи, похоже, учел многие нюансы. Например, вот один из них. Я, разумеется, благодарно восхищалась коллективным подвигом насекомых. Однако подробным анализом их героизма в те дни, недели, месяцы не занялась бы. В дальнейшем, спустя некоторое время или через годы – также неизвестно, сосредоточилась бы на этом анализе, или в очередной раз отложила бы до лучших времен?

А Поступок ведь значительный! Дорогого стоит! Поэтому, натуральным образом, он и был сопровожден встречей с живым стремлением разобраться и потолковать на защищающую тему сразу же после события. По «свежим следам». Поступок и героизм моли сопровожден естественным «готовым» объяснением. Полученным прямо от жизни. С учетом ситуации да обстоятельств.

И кто знает, быть может, тогда, в 90-е годы, этим Примером-Событием срочной защиты одного конкретного человека умные насекомые заодно заостряли наше внимание на защищающей теме в целом? На проблемах всесторонней массовой защиты вообще? На проблемах защиты масс? В эпоху перемен. В эпоху соблазнов.

«Моль нашла, за что пожалеть», – помню, обобщила тогда эта любопытная и оперативно соображающая женщина.

Хорошо.

Но очень даже интересно, все же за что именно моль пожалела меня и спасла?

За какие-такие заслуги перед кем или перед чем?

Перед человечеством?

Перед насекомым миром?

Перед мольей персоной лично?

За что эти славные, утонченные крошечные насекомые могли пожалеть и спасти человека?

Более того, отдать за человека и во имя человека свои жизни! Это – Величественно, грандиозно!

Хотя ведь все «братья наши меньшие» (спасибо им, славненьким!) живут для людей и во имя людей!