Убийства в Полянске - Алексей Кротов

Цепкина бросила взгляд на эти сумочки и презрительно усмехнулась.

– Да уж, нести тут нечего, – бросила она и тут же с удовлетворением подумала: «Хорошо, значит, недолго брать будет, я быстрее отоварюсь».

В этот момент подъехала машина, и все с нетерпением стали ожидать, когда откроются дверцы и можно будет увидеть, что внутри.

Глава 6

Труп в гостиной

К двум часам на остановке народу оставалось уже немного, примерно человек десять. Цепкина, как обычно, накупила целую гору продуктов. «Куда она будет складывать эту прорву, – с недоумением подумала Тарасова, – ни дать ни взять – Коробочка». Примерно без четверти два мимо остановки прошествовал Бочкин. Он ходил в лес за колосовиками.

– Ну, какой улов? – весело спросила Ленка.

– Три подберезовика, на суп хватит.

Бочкин отозвал в сторону Таисию Игнатьевну, и несколько минут они о чем-то негромко разговаривали. Наконец Таисия Игнатьевна кивнула, соглашаясь, и Бочкин ушел.

Подошла очередь брать Тарасовой. Анна Дмитриевна купила килограмм чайной колбасы и только хотела попросить сушек, как вдруг на тропинке, ведущей из леса, показалась старая женщина с всклокоченными седыми волосами и в сильно поношенной одежде.

– Шельма, ей богу, Шельма! – воскликнул Дудкин.

Шельма жила на хуторе в трех километрах от Полянска. Раньше с ней жила сестра, но вот уже два года, как она умерла, и старуха осталась одна. Шельма была чем-то вроде местной кликуши. Иногда она приходила в деревню и начинала кричать, что скоро быть беде. Именно после прихода Шельмы, на следующий же день, пала первая коза. Шельму почитали за колдунью. Дудкин уверял, что она ведьма и летает на метле на шабаш. Местные старожилы, однако, говорили, что Шельма хорошо умеет заговаривать губы и знает всякие лечебные травы. Правда, старожилы почти все повымерли. Осталось всего человек пять-шесть. Однако большинство полянцев на дух не переносили Шельму из-за ее зловещих пророчеств. Тарасова, увидев Шельму, прямо-таки окаменела. Но, справившись с собой, она дрожащим голосом попросила отсыпать ей полкило сахару. Цепкина заметила Шельму, когда та была уже совсем рядом. Пелагея Егоровна, пожалуй, больше всех ненавидела Шельму. После одного из ее очередных посещений у Цепкипой сгорел сарай. Едва завидев Шельму, Цепкина выпустила рюкзак, который тщетно пыталась завязать, и уставилась на старуху.

– Пошла вон отсюда, чертова колдунья! – со злобой крикнула она.

Шельма, казалось, не обратила на нее никакого внимания, потому что продолжала идти в сторону машины. Цепкина хотела уже схватить Шельму за волосы и задать ей взбучку, как однажды уже сделала, но Шельма внезапно остановилась и обвела всех горящими, как угли, глазами. Голосом, в котором звучало злорадное торжество, она четко произнесла:

– Сегодня я видела Женщину в белом, скоро она придет за одним из вас, а может, и не за одним, – и Шельма расхохоталась поистине адским смехом.

Ужас охватил всех присутствующих. Упоминание о Женщине в белом несло за собой чью-либо смерть. Обычно перед чьей-нибудь кончиною появлялась Шельма и говорила, что Женщина в белом за кем-нибудь придет. Эти предсказания часто сбывались. Сначала многие отказывались верить в пророчество Шельмы, но следующие за ними печальные события говорили сами за себя. Оцепенение, охватившее всех присутствующих, продолжалось уже минуту и могло длиться еще дольше, если бы не раздался дикий, истошный крик:

– Убирайся, мерзавка, слышишь?! Проваливай вместе со своими чертовыми бреднями!

Это кричала Тарасова. Лицо ее в тот момент было не менее выразительным, чем у Шельмы. Казалось, она готова убить старуху. Шельма посмотрела на нее и снова захохотала своим дьявольским леденящим смехом, потом повернулась и пошла обратно в лес.

Продавец позднее часто рассказывал эту историю:

– Собираюсь отвесить сахару крашеной, и вдруг из лесу появляется какая-то старая ведьма и начинает вопить о какой-то бабе не то в белом, не то в черном. Та, что целый рюкзак с телегою накупила, взялась было ее прогонять, да после слов старухи едва на ногах удержалась. А крашеная вдруг как заорет, голос у нее визгливый, почище старухиного. Я уж в тот раз зарок себе дал больше в эту деревню не ездить. А то еще свяжусь с какой-нибудь нечистью, так и житья не будет.

Лишь минут через десять после ухода Шельмы все немного поуспокоились. Цепкина наконец упаковала свой рюкзак и велела Амфитриону нести его домой. Сама же села отдышаться. Даже Ленка и Дудкин были испуганы.

– А где Алена? – внезапно спросила Ленка. – Она всегда ходит на лавку.

Тут только остальные заметили отсутствие Тишкиной. Это действительно показалось всем странным.

– Может, она пошла Саврасиху проведать? – предположила Зоя.

Саврасихой называли Антониду Александровну Саврасову, чей дом был последним, если считать от шоссе. В этот день была ее очередь пасти коз. Однако Ленка продолжала хмуриться, такое объяснение ее не удовлетворило.

Тарасова, уже взявшая себя в руки, обратилась к Зое:

– Кажется, вы у меня забыли кофту, когда приходили смотреть кино.

– Ах, она у вас, – радостно заулыбалась Зоя. – А я-то гадала, где ее оставила.

– Вот растяпа, – проворчала мать. – Пойди забери немедленно. Спасибо вам, Анна Дмитриевна, а то век бы искала.

С этими словами Цепкина поднялась и покатила свою тележку.

Последний покупатель уже ушел, и продавец собрался уезжать, когда Тарасова вдруг вспомнила, что забыла купить баночку сардин.

– Обождите минутку, Зоя Васильевна, я мигом, – сказала Тарасова, быстро доставая деньги.

Через двадцать минут Зоя и Анна Дмитриевна подошли к дому Тарасовой. Обе были еще под впечатлением от внезапного появления Шельмы. Тарасова достала из-под крыльца связку ключей и отперла дверь.

– Проходите, – сказала она Зое, задержавшись, чтобы спрятать ключи.

Зоя вошла в комнату, и вдруг с её побелевших губ сорвался отрывистый крик. Прямо посреди комнаты на полу, у стола, лежала Алена Александровна Тишкина.

Вокруг её шеи был завязан провод. Тарасова, стоявшая за спиной Зои, покачнулась и схватилась за дверь. Столбняк у Зои прошёл, и она бросилась к Тишкиной.

Тарасова за ней. Зоя схватила Тишкину за руку: рука была тёплая.

– Может, она ещё жива? – отрывисто крикнула Зоя, обернувшись к Тарасовой. – Надо приложить зеркало и…

– Некогда, – оборвала её Анна Дмитриевна. – Бегите скорее к Бочкину, а я размотаю этот провод. Хотя нет, бегите за зеркалом.

Тарасова размотала провод, пока Зоя бегала за зеркалом. Сзади на шее Тишкиной они увидели красный след. Тарасова схватила зеркало и приложила ко рту Тишкиной.

– Ну что? – крикнула Зоя, когда через полминуты Тарасова выпрямилась.

– Не дышит, – как-то глухо сказала Тарасова. – Зеркало не затуманилось. – Что же вы стоите? Бегите скорее к Бочкину! – приходя в себя, закричала хозяйка дома.

Через пять минут прибежали Бочкин