Напрасная надежда - Юлия Владимировна Бушмарина

а интернета хватит только на сообщения, и то придётся ждать, пока они дойдут, позвонить не сможешь вообще.

— Ну хоть что-то… — Сказала Ксения, набирая сестре сообщение в Вотсапе: «Катенок, со мной все хорошо! У меня своя комната, завтра приступаю к работе, как ты?»

— Вы близки? — спросила Света, заваривая чай.

— Очень, у меня нет никого, кроме неё.

— А родители? Ой, — она прикрыла рот ладонью, — ничего, что я спрашиваю?

— Ничего, — грустно улыбнулась девушка, — они умерли, когда мне было 12…

— Господи… Мне так жаль!

— Да, мне тоже… Катя была моими родителями… И родителями, и лучшей подругой. Но ты не подумай, у нас все было нормально, конечно, мы обе страдали, скучали по родителям, но ни в чем не нуждались! Правда мне было легче, у меня была Катя, старшая, она действительно была мне мамой… А вот у неё никого не было…

Света нахмурилась:

— Ты была у неё!

— Да, но это не то… Зато теперь все хорошо, у неё есть муж, правда нет детей, она иногда шутит, что я её единственный ребёнок, но я все надеюсь на чудо.

Повисла неловкая пауза, а потом Ксения снова заговорила:

— Удивительно, но я это никогда ни с кем не обсуждала, а сейчас говорю человеку в первый же день знакомства…

— Ну иногда проще открыться чужому, — улыбнулась женщина, — а ты за мужем?

Ксения вздрогнула от этого вопроса, и Света это заметила:

— Как-нибудь потом расскажешь…

— А ты почему здесь?

— Мой муж был полярником…

— Был?

— Да, — женщина встала и подошла к окну, — мы поженились, когда мне было 35, по полгода он пропадал в Арктике, потом полгода был со мной. Я была зав. Хирургического отделения в одной из городских больниц. Мы пытались завести ребёнка, но не получалось… В 41 смогла забеременеть, узнала об этом, как только он уехал в очередную командировку, когда я позвонила ему, он прослезился от счастья! Никогда до этого я не видела его слез, а здесь он плакал, как ребёнок! Мы оба никогда не были так счастливы, как в тот момент! А когда он добрался до континента, на базе случился пожар, он там был начальником… Он и ещё один мужчина не успели выбраться… Когда мне сообщили, сказать не могу, что со мной сделалось! Я упала на пол и рыдала без остановки, крича, что не верю! Пока не ощутила болевой спазм внизу живота, а потом ещё один, — Света смахнула скатившуюся слезу, — после выкидыша я долго лежала в больнице… Детей больше у меня быть не может… Если бы я не изменила свою жизнь, я бы сошла с ума. У меня осталось много хороших знакомых с работы мужа.

— Как его звали? — хриплым голосом спросила Ксюша.

— Кирилл. Эти знакомые помогли мне приехать сюда впервые. Тогда я поняла, что не могу вернуться. Здесь у меня складывается ощущение, что все, что случилось со мной, это было в прошлой жизни, и боль притупляется.

— Я не знаю, как ты смогла такое пережить, — проговорила девушка, в глазах которой стояли слезы.

— Я и сама не знаю, — улыбнулась Света, — знаешь, здесь тоже никто не знает подробностей, знают только, что у меня погиб муж, слишком много общих знакомых. Видимо, мне здесь не хватало человека, с которым можно было бы поговорить… ты извини, может не стоило всего этого говорить, у тебя настроение и так не очень.

— Ничего, зато теперь меньше буду жалеть себя, — ответила Ксения.

— Пожалуй, стоит сменить тему, только ещё не хватало нам обеим рыдать на ночь глядя.

— Расскажи мне немного о тех, кто здесь работает, — попросила Ксюша.

— Я неплохо знаю только Колю, Юру и Илью. С остальными общаемся только при необходимости. Илья здесь с основания станции, его хотели заменить месяц назад, слишком опасно для здоровья безвылазно сидеть на этой станции и дышать таким сухим и ионизированным воздухом, но от наотрез отказался.

— Но он же женат…

— Да, и есть сын, лет десяти. Но он провёл здесь год в ожидании ответов на вопросы, и сейчас, когда буровая установка близко, просто не смог уехать, оставив станцию, которую вполне может считать своим детищем. К тому же он прекрасный руководитель.

— А Коля?

— Как я и сказала, он тут самый молодой, рвётся вперёд, как конь ретивый! Вот и обморозился сильно, стоило только к нам попасть несколько месяцев назад. Долго провёл на больничной койке, я переживала, что может лишиться пальцев, но все обошлось! Зато мы с ним очень сблизились… Не знаю, как объяснить, он ко мне тянется, как к маме что ли, как не самонадеянно такое утверждать, — усмехнулась Света, — а мне приятно… Он хороший добрый парень, ему бы с девушками встречаться, веселиться, а он здесь… Хотя может оно и к лучшему! Мой муж тоже с ранних лет работал на различных станциях, зато, когда мы познакомились, я поняла, что передо мной настоящий мужчина, способный на действия и принятие решений! Так или иначе, люди здесь обретают силу духа такую, которая не снилась многим, живущим обычной жизнью… Юра же наоборот самый старший здесь, ему 54, но даст фору многим молодым! Два месяца назад что-то стало барахлить в генераторе, практически произошла катастрофа, так он сумел исправить до того, как начался пожар, обжог все ладони, но не бросил, зная, что на кону.

— Да уж, не могу вспомнить хоть одного из своих знакомых, способных на это…

Телефон Ксюши испустил короткий писк, а потом ещё раз.

— Катя ответила, — девушка схватила телефон: «Я так волновалась, пиши чаще! У меня все хорошо! Люблю тебя сильно, там тебя никто не достанет».

Но закрыв сообщение, девушка прочитала ещё одно от другого отправителя: «Где ты, мразь?!» И за ним следующее: «Ты была онлайн! Отвечай!»

— Что с тобой, — испугалась Света, увидев, как Ксюша побледнела, и на её лбу выступили капли пота, хотя в комнате было прохладно.

— Ничего, — запинаясь ответила девушка, — спасибо огромное, что была со мной этот вечер… Ничего, если я лягу спать? Завтра рано вставать…

Света поднялась и, встав перед Ксенией, положила руку ей на плечо:

— Я тоже пойду спать, но, если что-то нужно, помни, я за стеной, я врач, помогу тебе и как специалист, и как человек!

— Спасибо!

Когда Света вышла, Ксения встала, расстелила диван, чистое постельное белье она нашла в ящике. Хотела умыться, но слышала мужские голоса из душевой и так и не решилась выйти, зная, что тогда придётся общаться, а к этому она была не готова. Лёжа и глотая слезы,