Счастье на ладонях - Ника Крылатая

Евгений и Алла

На Новый год они сняли коттедж, потому что ни одна квартира была не в состоянии выдержать такое количество гостей. В этот раз не было детей Дениса, они уже праздновали своей компанией, но с лихвой хватало остальных. Помимо Жарких в полном составе и всегда с ними празднующих родителей Мирославы, присоединилась Холодовы-старшие, Ксюха с мужем и дочкой, сыновья уже выросли и отмечали отдельно, даже с девушками. Алла, в свойственной ей неподражаемой манере прочитала лекцию об ответственности, а Руслан объяснил порядок затрат на детей.

Кое как удалось втиснуть джип среди припаркованных автомобилей. Народу собралось ну очень много. Хорошо бы, чтобы дом уцелел, им его еще хозяевам возвращать. Во дворе носилась толпа детей, играя в снежки. Их дочки тоже сразу рванули туда.

— То есть тащить все мы будем сами? — задал риторический вопрос Женя.

— Ой, — отмахнулась Алла, — сейчас кого-нибудь припашем. Родственников-то много.

Ближе к полуночи…

Холодовы стояли на кухне возле окна и смотрели на улицу. На темном стекле угадывались силуэты мужчины и женщины. На подоконнике валялись мандариновые корки, которые было лень смахнуть в мусорное ведро.

— Это была очень и очень плохая идея, — вздыхала Алла, прижимаясь к мужу. — Скажи, зачем мы на это опять подписались?

— Зато весело! — усмехнулся Женя, покрепче обнимая супругу. — Главное, чтобы дом устоял.

— Увольняюсь! — резко выдохнула рыжая. — Надоели!

— Кто? — усмехнулся Женя. Эту песню он слышал частенько, но пока супруга только грозилась.

— Все, — Алла потерлась носом о его плечо. — Студенты, преподы, декан, ректор, проректор, секретарши их… Клиенты тоже надоели. Я пятнадцать лет в уголовке! — произнесла возмущенно-обреченно.

— Рыжая, про пятнадцать лет я слышу лет пять точно, — хохотнул Женька. — Ты явно привираешь.

— Нет, просто раньше пятнадцать лет означали приличный стаж работы, а сейчас — что я нет так уж и стара, — пояснила Алла очевидную вещь. — Вот надоели! Сессии эти, студенты ленивые. Вернусь снова полностью в уголовку. Или полностью уйти в универ?

— Главное, чтобы не осела дома, — серьезно произнес Женя, но в глазах сверкали искорки смеха. — Иначе ты мне весь мозг вынесешь.

— Ты спортсмен, тебе мозг не положен, — не осталась в долгу жена. — Только кубики!

— Рубика? — подколол ее Холодов. — Заноза моя, я тренер. Тренерам мозг положен.

— Очень на это надеюсь. Женька, а вон та мадам с чего вдруг к тебе на работу зачастила? — Алла, высвободившись из крепких объятий, отошла на шаг и прищурилась. — Как не подъеду, так она там. Ну?

— Гну. Я же молчу, какие нынче студенты пошли шустрые. Шоколадки таскают, букетики там всякие, — муж тоже прищурился. Ох уж эта рыжая! Ревнивая такая, просто прелесть.

— Женька! — она топнула ногой в возмущении.

— Алла? — улыбаясь как Чеширский кот ответил Холодов.

— Я серьезно! Чего она там крутится? — рыжая была намерена выяснить все.

— Сына забирает, — пожал плечами супруг. — Хороший пацан, талантливый, — глядя на пыхтящую жену, добавил: — А ты знаешь, что подозревают обычно те, у кого рыльце в пушку?

— Чтооо? Ты на что это намекаешь? — глаза Аллы метали молнии.

— Я не намекаю, говорю прямо — не пыли, она мне не нравится, — он, ухватив супругу за руку, снова притянул ее к себе. — А будешь вредничать — выкупаю в снегу.

— После баньки? — промурлыкала рыжая, поглаживая пальчиком сильную руку мужа. — А потом снова в баньку. И массажик.

— Ты не заноза, ты лиса, — Женька смотрел в лукавые зеленые глаза и тонул в них. Да он как тогда ее спас, так там сам и погиб. Уже столько лет его интересует только эта женщина. — Так что там с твоим увольнением? Кто будет воспитывать будущих юриков?

— Не хочу, не хочу, — надула губы Алла.

— Надо, милая, надо. Никто, кроме тебя.

Они, уединившись на кухне, хотели побыть в относительной тишине хоть полчаса, но…

— Опять целуются! — прервала их младшая дочь. — Родители, вам сколько лет? А все по углам жметесь.

— Кыш отседова, — махнула на нее рукой мать. Вот же застранка. Поцелуй был такой сладкий. Такой мандариновый. — Много ты понимаешь.

— Пф, — фыркнув, девушка вышла из комнаты, но снова заглянула на кухню: — Там как бы Новый год через пятнадцать минут. Ну так, чисто для информации.

— Вся в тебя, — обреченно выдохнул Женя. Такая же своенравная, строптивая, ехидная, как мать. Ей и море по колено. Впрочем, при более спокойном нраве старшая не лучше. Он даже не мог решить — гонять кавалеров или посочувствовать.

— Женька! — возмутилась рыжая.

— Женька, — не стал отрицать он. — Пошли, заноза, а то так и встретим Новый год без шампанского.

Их появление было встречено понимающими улыбками, дочь уже всем громогласно объявила, что родители там целовались.

Под бой курантов выстрелило шампанское и раздалось громогласное “С Новым годом!”. В углу, под елкой, высилась гора подарков, где скоро каждый будет искать свой. А пока вся большая толпа высыпала на улицу — запускать фейерверки.

Спать лечь до шести утра никому так и не удалось, а когда все решили угомониться, Женя с Аллой приняли решение ехать в питомник. Ключ от дома у них есть, и до приезда остальных вполне успеют отдохнуть.

— Ты только не переодевайся, — шепнул Холодов жене на ушко, чтобы никто не слышал.

— Хорошо, — так же тихо ответила Алла. — И чулки тоже оставлю.

Нужно ли уточнять, что в дом они приехали очень быстро?

Счастье на ладонях

— Смотри, Холодовы уже на месте, — присвистнул Артем, увидев рядом с домом джип Жени. — Во сколько же они встали?

— Да они и не ложились, — спокойно заметила Инна, отстегивая ремень безопасности. — Алка сообщение прислала. Да, я их успела предупредить, чтобы успели одеться. Так что можем смело заходить в дом.

— Ага, и это с учётом того, что это наш дом, — хохотнул Артем. Достав сумки из багажника, двинулся по дорожке к входной двери.

Холодовы чинно восседали за столом, делая вид,