Притяжение. Голос одинокого сердца (СИ) - Ветрова Елена

- Ты, конечно, смел и силен, - прорычал Юнус, склоняясь над Стеваном, - но еще слишком молод и глуп. Думал, одолеешь меня, старика? А оно вон как оказалось.

Юнус выпрямился и отступил на шаг, словно разглядывая Стевана во весь рост. Среди стаи пробежали сомнения, возможно Юнус оступится устоявшихся традиций и не убьет соперника, лишь понизив его в иерархии. Понадеялся на это и Стеван, он тяжело выдохнул и расслабил скрюченное от боли тело. Юнус злорадно улыбнулся.

- Думаешь, я пощажу тебя? – прокряхтел он, остепенившись лишь от боли.

Он нахмурился, приблизился к Стевану с сияющими синими глазами и ударил его в последний раз. Дорин расслышала, как хрустнули кости на шее мужа, и булькнула кровь. Она окаменела, уставившись на бездыханное тело, не в силах отвести взгляд.

- Кто еще желает занять мое место? – с вызовом крикнул Юнус стае. – Есть смельчаки?

Оборотни покорно поклонились, опустившись на колени. Инсар дернул Дорин за руку, но она так и осталась стоять, не отрываясь от тела любимого.

Юнус, прихрамывая, подошел к ней.

- Дорин! Дорин, - беспокойно дернул ее Инсар. Вожак мог расценить ее непокорность как еще одну попытку к вызову.

Дорин медленно оторвалась от мужа и посмотрела в звериный взгляд Юнуса, она быстро опустила голову и склонилась на колени. Вожак схватил ее за подбородок и заставил посмотреть на него. Он перевел дыхание и опустил ладонь, позволив Дорин снова уткнуться глазами в землю.

- Он заслужил этой участи, - без сожаления сказал Юнус и покинул место боя.

Вскоре разошлись и остальные. Дорин подняла голову, чувствуя внутри лишь пустоту. Не было ни слез, ни истерик, только боль, она потеряла половину себя, лишилась части души, судьба безвозвратно отняла у нее самое дорогое – половину сердца.

Инсар взял похороны на себя. Дорин даже не помнила, присутствовал ли на них кто-то еще. Она неотрывно следила за мужем, будто могла впечатать его образ в свое сознание, не оторвалась от созерцания даже тогда, когда тело его скрыла земля и еще долго не отходила от могилы, окутанная во мраке ночи. Капельки слез покатились из глаз вопреки ожиданиям, но тело больше не подчинялось разуму, Дорин чувствовала обжигающие следы на щеках, оставаясь неподвижным изваянием напротив могилы мужа.

- Дорин, прошу тебя, вернись в дом, - сказал отрешенно Инсар, не надеясь до нее достучаться.

Она прикоснулась к свежей вскопанной земле, почувствовав всю боль угнетенного тела, истерзанного душевными ранами.

- Я люблю тебя, - шепнула Дорин, захлебнувшись в слезах. Затем медленно встала, оперевшись на плечо Инсара и вернулась домой, где, казалось, уже и стены остывали без тепла любимого человека.

Дети все понимали: Тим молчал, позабыв свои детские забавы, а Мил, вмиг повзрослев на несколько лет, взял заботы о брате на себя. Дорин пыталась вернуться в прежнее русло жизни, но без мужа все происходило иначе.

- Мамочка, я сам, - подбежал Мил, когда стопка посуды на столе начала падать и разлетелась по кухне. Последние дни все валилось из рук, за что бы Дорин не взялась.

- Прости, Мил, - вздохнула она, погладив сына по голове, - я задумалась.

- Побудь лучше с Тимом, - философски заметил Мил и принялся собирать тарелки.

Дорин посмотрела на бегающего вокруг стола Мила, улыбнулась и отправилась к маленькому Тиму, теребившего в кроватке мягкую игрушку.

- Дорин, - вошел Инсар, - Юнус велит всем собраться.

- Опять волшебники пожаловали, - недовольно протянула она, чмокнув Тима в лоб.

- Мы остановим их! – сказал Инсар.

Дорин посмотрела на младшего брата Стевана, его похожие черты лица, такие же черные волосы, этот же неугомонный характер. На мгновение показалось, что на нее смотрят синие глаза мужа с теплотой и заботой, с решительностью и бесстрашием.

- Когда-нибудь, - вяло кивнула Дорин и вышла на улицу.

Она оказалась права, к стае снова пришли Динасий и Розана, ставшие хозяевами их жизней, и снова требовали навестить один из городов, подчинить их воле короля Динасия, но больше всего ужаснуло упоминание Андарии – близился час неопределенного будущего.

Поход назначили на будущую ночь. Розана и Динасий ушли. Стая разошлась по своим делам. Юнус, еще прихрамывающий после боя со Стеваном, подошел к Дорин. Она расслышала, как протяжно втянул воздух Инсар.

- Как твои дети? – спросил вожак.

- Они сильные мальчики. Мы справляемся, - ответила Дорин.

Юнус покосился на сторожившего рядом Инсара.

- С нами в этот раз можешь не ходить, - сказал он ей, не переставая оглядываться на Инсара, будто тот сильно беспокоил его и хотелось прогнать прочь.

- Я могу, - возразила Дорин.

- Нет, не надо, я возьму лишь часть, - отмахнулся Юнус.

- А я? – нервно поинтересовался Инсар.

- И ты останься, - ответил Юнус и, развернувшись, пошел прочь.

- Даже не знаю, радоваться или наоборот? – протянул вслух Инсар, оглядываясь на ковыляющего вожака.

- Инсар? – нахмурилась Дорин его задумчивому, но раздраженному лицу. – Даже и думать не смей!

- Но почему?! – возразил оборотень. Дорин невольно прочла его мысли, но не удивилась, они со Стеваном думали об одном и простить смерть брата Инсар до сих пор не мог. – Я не могу позволить, чтобы Стеван умер напрасно!

- Не время, Инсар, понимаешь?

- А когда оно наступит, это время?

Дорин схватила Инсара за руки и крепко сжала пальцы, она заглянула в пылающие глаза мужчины:

- Я не могу лишиться еще и тебя! А мальчики?

- Да, извини, - тяжело вздохнул оборотень.

Но, тем не менее, смерть мужа не давала покоя и самой Дорин. Вспоминая вкупе обо всем, что свершилось со стаей, успокоиться не удавалось. Дорин снова вспомнила об Андарии, о феях, что могли постоять за себя и не побояться дать отпор. Динасий уже заглядывался на эту страну и рано или поздно он прикажет стае направиться и туда. Никто из волков не может дать отпор, силы ведут их помимо собственной воли, они действуют по приказу и велению магии, и энергия эта исходит от Розаны Бавер. Она – корень всех неприятностей стаи. Не будь родового проклятья, не будь Розаны, стая Дорин жила бы совершенно иначе. И Стеван был бы жив.

Дорин посмотрела на детей, играющих в уголочке комнаты. Тим второй день постоянно плакал, режущие зубки не давали мальчику покоя, он капризничал и кидал в брата игрушки.

- Мил, уже поздно, - перехватив у Тима очередную игрушку, нацеленную на брата, сказала Дорин. – Сегодня ты спишь у дяди.

Мил удивленно посмотрел, но спрашивать ничего не стал.

- Хорошо, - буркнул он под нос и ушел.

- Так, малыш, - Дорин взяла Тима на руки. – А ты почему не спишь? Давно пора спать.

Тим лишь всплакнул.

- Ладно, отправишься со мной, - покачав неугомонного ребенка, протянула Дорин.

Она взяла сына, заперла дом и осторожно пошла по улицам, оглядываясь в темноте и скрываясь от посторонних глаз. Но как бы осторожно она себя не вела, мужская рука схватила ее сзади.

- Куда ты направилась? Ты объяснишь, что все это значит? – Дорин обернулась и разглядела лицо Инсара.

- Я должна что-то сделать, - ответила Дорин, прижав задремавшего сына к груди. – Не могу сидеть в ожидании смерти.

- Что ты задумала, Дорин? – нахмурился Инсар. – Куда ты направилась посреди ночи?

- Доверься мне, - заверила Дорин, но уверенности у нее было ровно столько же, сколько и у Инсара. - Присмотри за Милом, я вернусь к утру.

- Дорин, я не понимаю, - признался оборотень. – Я могу пойти с тобой.

- Нет, не надо! Останься с Милом, позаботься о нем.

- А Тим? Ты берешь его с собой и даже не уверена, что вернешься? – возразил Инсар.

Дорин посмотрела на мальчика, чудом уснувшего на ее руках, пока позволяла боль.

- Он все равно с тобой не останется. Так будет легче.

Инсар взволнованно переступил с ноги на ногу, мог силой остановить, но в глубине души надеялся на чудо.

- Хорошо, я доверяю тебе. Чтобы ты там не задумала, Дорин, будь осторожна. Я не вынесу и твоей смерти. Ты и мальчики – самое ценное, что у меня есть.