Чехов книга 3 - Гоблин MeXXanik

возникнуть вопросы. Поэтому пятнадцати вполне хватит.

Галицкий кивнул и достал из внутреннего кармана пиджака конверт, положил его на стол и решительно подвинул его в мою сторону:

— Вот. Здесь благодарность за то, что вы мне помогли.

Я взял конверт, заглянул внутрь, в котором лежала стопка купюр, с банковской лентой, указывающей сумму в триста рублей. Решил, что разумно будет не отказываться от премии.

— Благодарю.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Арина Родионовна. В руках у секретаря был поднос, на котором стоял заварочный чайник и две чашки. Девушка поставила посуду на стол и разлила настоявшийся напиток по чашкам:

— Прошу, — произнесла она и я кивнул:

— Спасибо.

— Что-нибудь ещё? — поинтересовалась девушка.

— Распечатай форму предоставления услуг в качестве юрисконсульта, — попросил ее я. — Я буду представлять мануфактуру Галицкого.

— Хорошо, — ответила девушка и удалилась. Я же взял чашку и сделал глоток:

— Попробуйте чай, мастер Галицкий, — посоветовал я гостю. — Очень уж удачный сбор трав, ягод и чая.

- Спасибо, Павел Филиппович. За все спасибо, — мужчина улыбнулся и я вдруг подумал, что сейчас он кажется лет на десять моложе, чем в нашу первую встречу.

* * *

Галицкий оказался последним клиентом на сегодня. После его ухода я подписал договор о принятии меня юрисконсультом, который принесла мне Арина Родионовна. И до вечера я был предоставлен сам себе, предаваясь ничегонеделанию. Уже перед ужином в мой офис пришел еще один гость.

О визите которого меня оповестил Фома, постучав в дверь моей комнаты.

— Вашество, там вас ждут, — и добавил шепотом, — с едой. Пахнет так, что аж слюнки текут

— Иду, — усмехнулся я

Я вышел из комнаты и спустился в офис, где на диванчике сидела девушка лет двадцати. Румяная, круглолицая, с длинными светлыми волосами заплетенными в две тугие косы. Гостья была в клетчатом платье с пышной юбкой, красном плаще, а на голове красовался такого же цвета берет. А на столе стояла накрытая льняной салфеткой корзинка. И едва я вошёл, девушка вскочила с дивана и поклонилась.

— Спасибо вам большое, мастер Чехов, — заговорила она звонким голосом. — Уж не знаю, как вам это удалось, но мануфактура вернулась к предыдущему хозяину, а всех старых работников восстановили на производстве. Спасибо вам, Павел Филиппович. Всю жизнь за вас молиться Искупителю буду.

— Все хорошо, — ответил я, глядя на светящееся от радости лицо гостьи. — А вы кто?

Девушка смущенно стянула с головы берет и сжала его в пальцах.

— Иришка, дочь кухарки Зинаиды. Мама приходила к вам днем. Хотела лично сказать вам спасибо, да вас дома не было.

— Да, я был занят.

— Так что вечером я решилась к вам заглянуть. Спасибо вам, Павел Филиппович. Вы стольким хорошим людям помогли. Вот!

Она протянула мне корзинку.

— Что это? — уточнил я, глядя на плетеную торбу.

Краем глаза я заметил, как по холлу бесшумно прошелся Фома.

— Я вам принесла готовку на пробу.

— Чью? — спросил я.

— Мою, — девушка густо покраснела. — Маму на работе восстановили. И она так переживает, что надо уходить. Там же у нее все подруги работают. Столько лет трудится.

— Я так и знала, — ядовито прошипел голос Виноградовой. — Сейчас начнет на жалость давить и сказки рассказывать.

— Моя мама честный человек. У нас в семье принято слово держать. Так что она через две недели сможет уйти с должности. Да только я подумала…

— О чем? — я уже догадался, что скажет девушка, но хотел услышать это от нее самой.

Снова у входа в приемную прошелся Фома и словно невзначай заглянул в комнату.

— Вашество, — Иришка прижала берет у груди, — я готовлю не хуже, поверьте. Даже образование есть. Правда, среднее специальное. Но диплом с отличием. И справка от лекарей, что я здорова, тоже имеется.

Девушка вынула из внутреннего кармана плащика небольшую картонную книжечку с рисунком змеи, обернутой вокруг чаши, и прямоугольный диплом с красной обложкой.

— Вот, — она протянула мне документы.

— Адвокат из уважаемой в Империи семьи работает за еду, — послышался за спиной вздох Любови Федоровны. Но я не стал реагировать на комментарий и взял бумаги.

— Павел Филиппович, я буду хорошо трудиться. Знаю, что вы хотите в дом надежную работницу. И с опытом. Но я буду очень стараться. Я плиту знаю и у нее уже, почитай, одинадцать лет стою.

— С десяти лет? — уточнил я.

— Врет и не краснеет, — недовольно бросила Виноградова.

— С девяти. Мне папка скамеечку ставил. И я на нее забиралась. Мамка учила меня, а я потом на всю семью кошеварила. А затем папки не стало и мамке пришлось отдать меня в интернат, чтобы забирать домой только на выходные.

— Она там и воровать научилась, — продолжала ворчать призрачная дама.

— Я там тоже при кухне работала. И отрабатывала питание и ночлег.

— Мне и впрямь не хочется, чтобы Зинаида уходила с работы, которую любит, — я отметил, что баллы у девушки и впрямь были высшими по каждому предмету, указанному в дипломе.

— Я буду стараться. И готова работать за меньшую сумму, которую вы маме обещали, — Иришка уже вовсю скручивала несчастный берет, словно пыталась выжать из него воду. — И даже без договора работать.

— Глупости какие, — пробурчал где-то неподалеку Фома.

— Законы мы чтим. И договор будет обязательно.

— Правда? — просияла Иришка. — Спасибо, вашество. Вы не пожалеете.

— Ты смотри какая ушлая, — возмутилась Любовь Федоровна. — Ты ж ее не принял на работу. А она уже…

— С испытательным сроком, — я сделал ударение на этой фразе.

— Конечно, — девушка широко улыбалась.

— Тебе придется обратиться в профсоюз и зарегистрироваться в нем. Самой платить взносы. Не забудешь?

— Не забуду, — она замотала головой так, что косы закачались из стороны в стороны.

— Мы обговаривали, что Зинаида будет носить одежду в чистку. Заниматься уборкой. Оплату обсудим, в зависимости от нагрузки, — я прошел за стол секретаря и включил копировальный аппарат.

— Хорошо, господин адвокат.

— Кстати, вот еще, что важно, — мне пришлось задуматься о том, как сказать Иришке о призраке.

Но Любовь Федоровна решила все взять в свои прозрачные руки. Она приподняла салфетку, чтобы заглянуть внутрь корзинки. Потом вынула румяный пирожок и понесла его к Фоме. Тот смотрел на происходящее с досадой, явно ожидая, что девушка закричит и рванет прочь. Но Иришка оказалась неробкого десятка. Она подошла к корзинке и вернула салфетку на место.

— Остынет еще, — пояснила она и потом смущенно добавила, обратившись к помощнику, — Надеюсь, вам понравится начинка. Там рыба и капустка.

Парень смутился и пробормотал что-то одобрительное. Забрал покачивающийся в воздухе пирожок и направился в свою комнату.

— А Зинаида знает, что ты сама решила пойти в этот дом работать? — на всякий случай уточнил я.

— Нет, — честно ответила Иришка. — Она мне сказала, что слово надо держать. И об одолжениях не просить. Но разве это одолжение, если я буду честно работать? Жить мне есть где. Буду к вам ходить, как вы мне по графику определите.

— Бери девку, — довольно протянула Виноградова. — Я не возражаю.

Я сделал копии документов и сел за составление договора. Аромат выпечки торопил меня нанять работницу и отправиться ужинать.

Удачные переговоры

Через двадцать минут договор был готов, распечатан в двух экземплярах и подписан обеими сторонами. Иришка забрала бумаги и поклонилась:

— Спасибо за доверие, Павел Филиппович. Я не подведу. А корзинку завтра заберу.

Она расправила беретик, но не решилась надеть его на голову. Накинула капюшон и направилась было к дверям.

— Вы далеко живёте? — поинтересовался я, когда гостья уже была у выхода.

Иришка остановилась, обернулась и смущенно пояснила:

— На окраине Портового района, мастер Чехов. Но не волнуйтесь, на работу я буду приезжать ко времени.

Из своей комнаты вышел Фома и деловито уточнил:

— Может быть, я отвезу девушку домой, вашество? А то уже считай ночь на дворе.

— Хотел попросить тебя о том же, — ответил я.

Щеки девушки зарделись:

— Не стоит, мастер Чехов, — начала она, но я ее прервал:

— Стоит. Ночное метро не лучше место для девушки.

— И то верно, — подтвердил Фома и направился к дверям, на ходу натягивая на голову кепку. — Идёмте, Ирина.

— Да можно на «ты», — неуверенно ответила девушка, бросила на меня извиняющийся взгляд, еще раз поклонилась. — Спасибо, Павел Филиппович.

Она вышла из приемной вслед за слугой, махнув полой красного плаща. А через несколько минут во дворе послышался звук заведенного двигателя машины такого же цвета.

— Ужинать придется в одиночестве, — протянул я с улыбкой.

— Правильно, — подтвердила возникшая за спиной Любовь Федоровна. — Есть лучше пока горячее. — А Фома у Иринки перекусит.