Куда мы идём? Беседы по истории России - Юрий Шварёв

Сам ли император со страху отдал дурацкое распоряжение о стрельбе в подданных или переусердствовали его охранители, но народ, не забыв еще московскую Ходынку, прозвал Николая II «Кровавым». В тот же день на петербургских улицах появились баррикады.

Вести о «кровавом воскресенье» воспламенили гневом рабочих, ремесленников, студентов, трудовую интеллигенцию по всей России. Зимой, весной и летом в революцию втягивались новые и новые массы людей. К сентябрю демонстрации, схватки с полицией, с казачьими и солдатскими усмирительными, командами охватили почти всю страну. «Долой самодержавие!» – этот лозунг все чаще и чаще звучал на митингах.

В некоторых местах народ громил богатые особняки, растаскивал господские ценности. В мае повстанцы Иваново-Вознесенска создали собственный орган власти – Совет рабочих уполномоченных. Члены Совета сформировали рабочую милицию, установили порядок в городе, запретили торговцам повышать цены на продукты, закрыли винные лавки, ограничили произвол хозяев на фабриках. В июне восстали матросы на броненосце «Потемкин». Они перебили офицеров, но не нашли поддержки от других кораблей Черноморского флота и увели броненосец в Констанцу (порт в Румынии). Во многих городах были случаи отказа солдат от участий в разгонах митингов и демонстраций.

В деревнях брались за вилы и топоры крестьяне. Весной «малоземельные» начали самовольно запахивать помещичьи земли. Наемные работники в разгар посевной бастовали. В ответ на карательные действия властей крестьяне жгли дворянские усадьбы, порой и убивали наиболее ненавистных притеснителей. Особенно буйными были крестьянские мятежи на Украине, в «центральных земледельческих губерниях» и в Прибалтике.

В августе эсеры создали «Всероссийский крестьянский союз», который направлял стихийные крестьянские волнения в русло революционной программы. Если при крестьянских войнах Разина и Пугачева действия повстанцев охватывали какие-то части страны, теперь на мятеж поднималась почти вся «мужицкая Россия». Крестьяне пока еще не вооружались ружьями и пушками, не объединялись вокруг вождей в крупные военные формирования, но их действия, возмущения, споры на сельских сходках казались столичным правителям страшнее пугачевщины.

Мятежные пожары, гасимые правительственными силами то в одних местах, то в других, осенью слились в одно революционное пламя, которое сразу охватило большинство губерний. В октябре всероссийская политическая стачка охватила 120 городов. В ней участвовало больше 2,5 млн. рабочих, служащих, техников, инженеров. Под таким напором правительство отступило с пошатнувшихся самодержавных позиций. 17 октября Николай II подписал подготовленный графом Витте манифест «Об усовершенствовании государственного порядка». Первый пункт манифеста обещал «даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов».

Манифест опубликовали, но чиновники, помещики, хозяева промышленности, полиция не торопились менять общественную жизнь по духу царской бумаги. На местах ничего не менялось, разве что власти перестали разгонять митинги и демонстрации. Губернаторы посмеивались: «Шумите на собраниях, ходите по улицам – теперь это дозволено». Людей митинговые свободы не утешали. Революция нарастала. Рабочие забастовки не прекращались. Зимой крестьяне громили помещичьи усадьбы «с еще большим размахом». В ноябре восстали моряки-черноморцы во главе с лейтенантом П. П. Шмидтом. Они захватили Севастополь и держались в городе несколько дней. Во многих городах народными выступлениями руководили созданные революционными партиями Советы рабочих депутатов.

Министерство внутренних дел вопреки царскому манифесту усилило репрессии против «вольнодумцев и крамольников». 3 декабря арестовали Петербургский Совет рабочих депутатов. Питерские рабочие в знак протеста дружно забастовали. Их поддержал московский пролетариат, там тоже начались аресты революционеров.

7 декабря в Москве вспыхнуло вооруженное восстание. Улицы перегородились баррикадами. Отбросив кумач с лозунгами, рабочие брались за револьверы, охотничьи ружья, выбивали булыжник с мостовых, обезоруживали захваченных полицейских. Две трети солдат московского гарнизона отказались воевать с рабочими на баррикадах. Не пошли на расправы с народом и казачьи сотни. 19 декабря восстание было подавлено войсками, спешно подвезенными из Твери, Петербурга и из Польши.

В декабре же войсками и полицией были подавлены вооруженные восстания в Харькове, Новороссийске, Сормове, Чите, Красноярске и крестьянские мятежи в ряде губерний. Революционеров и повстанцев «не жалели – убивали на месте, калечили при допросах, отправляли в тюрьмы и на каторгу». Особенно большие потери от жандармских преследований понесли эсеры, большевики и меньшевики. Пришлось уходить в подполье и многим беспартийным рабочим предводителям.

Революция приугасла.

Манифест от 17 октября разрешил провести выборы в совещательную при императоре Государственную Думу и как бы приоткрыл дорогу от самодержавия к конституционной монархии. Это безмерно обрадовало либералов. Они получили возможность образовать свои легально действующие партии. Вокруг профессора – П. Н. Милюкова сплотились конституционные демократы (кадеты), которые опирались на земства, интеллигенцию и не очень разбогатевшую буржуазию. Сторонники московского банкира А. И. Гучкова создали еще одну либеральную партию – «Союз 17 октября» (октябристы). Октябристы выражали интересы крупной буржуазии и той части помещиков, которая сумела приспособиться к условиям капиталистической экономики.

Создали свою партию и консерваторы, выступавшие против каких-либо перемен в государственном устройстве России, Они объединились в «Союзе русского народа», лидером которого стал врач А. И. Дубровин, ярый монархист. Этот союз монархистов и другие черносотенные (погромно-националистические) организации пользовались поддержкой правительства и во всех российских бедах обвиняли революционеров. Идеи консерваторов находили отклик в среде зажиточных мещан, сельского кулачества и дворян-помещиков с крепостническим настроем.

Когда начались выборы в Думу, РСДРП вышла из подполья. Формально единая, она при выборах кололась на большевиков и меньшевиков. Большевики по-прежнему считали себя партией пролетариата, меньшевики же опирались не только на рабочих, но и. на мелкую буржуазию (небогатых торговцев, владельцев кустарных производств и пр.). Большевики отказались от участия в «антинародных» выборах. Позже В. И. Ленин признал, что бойкот 1-й Думы был ошибочным – большевики лишили себя думской трибуны для выступлений в защиту рабочих. Меньшевики приняли в выборах активное участие. Партия эсеров, опасаясь арестов за террористические грехи, проталкивала своих депутатов в Думу через крестьянских выборщиков.

1906 год начался суетой по организации незнакомых для России выборов. Они проводились по «куриям» (сословиям). Один голос помещика приравнивался к 3 голосам промышленных владельцев, 15 голосам крестьян и 25 голосам рабочих. Для крестьян выборы сделали четырехступенчатыми: на деревенских сходах выбирали волостных выборщиков, в волостях – выборщиков в уезд, уездные выборщики выбирали губернских, в губерниях выбирали депутатов в Думу. У рабочих было 3 выборных ступени, у буржуазии – 2. Голосовали только мужчины в возрасте не моложе 25 лет. Женщины, студенты и военнослужащие к выборам не допускались.

27 апреля 1906 г. 1-я Государственная Дума начала заседать. В ней оказалось кадетов – 161, депутатов от крестьян (фракция «трудовиков») – 97, меньшевиков – 18, октябристов – 16. Остальные депутаты не представляли какой-либо заметной политической силы. Председателем Думы избрали профессора-юриста, кадета С. А. Муромцева. Дума заседала, а в стране поднималась новая революционная волна. В стачках за 1906 г. участвовало 1 млн. 100 тыс. рабочих. В центральных губерниях горели сотни помещичьих усадеб. В июне вспыхнули восстания матросов и солдат в Кронштадте, Свеаборге (г. Суоменлинна в Финляндии) и на крейсере «Память Азова». Восстания подавили, зачинщиков «беспорядка» расстреляли.

Трудовики в Думе требовали создать из государственных, монастырских и части помещичьих земель «общенародный земельный фонд», из которого дать каждому крестьянину столько земли, сколько он «может обработать сам, не привлекая дополнительную рабочую силу». Кадеты предлагали выкупить помещичьи земли государственной казной и продавать их крестьянам через банк в рассрочку. Такие проекты раздражали и правительство и царя. 9 июля Николай II своим манифестом обвинил депутатов в «разжигании смуты» и распустил непослушную Думу. В это же время пост главы правительства был отдан П. А. Столыпину, за которым остался и пост министра внутренних дел.