Краткая история США - Римини Роберт

В 1686 г. Яков II попытался ужесточить управление северными колониями, создав доминион Новой Англии, в который вошли Массачусетс, Род-Айленд, Коннектикут и Нью-Хэмпшир, а позже – Нью-Йорк и Нью-Джерси. Губернатором доминиона король назначил сэра Эдмунда Андроса, предоставив ему право принимать законы, в том числе и в отношении налогов. Колонисты, лишившись значительных свобод, которыми они пользовались ранее, пришли в ярость, да и само назначение Андроса оказалось ошибкой. Склонный к произволу, пренебрегавший правами колонистов и их традициями, губернатор правил диктаторскими методами, о чем ему вскоре пришлось пожалеть.

Якова II ненавидели и в Америке, и в Англии прежде всего за пренебрежение парламентом и законами. В 1688 г. он был свергнут в ходе «Славной революции». Многие протестанты опасались короля из-за его симпатий к католицизму и восстали, когда у Якова родился наследник, который, вероятнее всего, воспитывался бы в католической вере. Парламент предложил английский престол дочери Якова II, протестантке Марии, и ее мужу Вильгельму Оранскому. Когда известия о свержении Якова достигли Бостона, колонисты арестовали губернатора Андроса и упразднили доминион Новой Англии. В колониях вновь появились местные органы власти и должностные лица, а английский парламент и не пытался восстановить доминион.

Попытка Якова II сохранить контроль над северными колониями, создав доминион Новой Англии, как и попытка Карла II добиться благоприятного баланса торговли с колониями, учредив Совет по торговле и Совет по иностранным плантациям, объяснялась не столько политическими целями и амбициями, сколько потребностями экономики. Королям требовались золото и серебро, а для этого необходимо было положительное торговое сальдо. Колонии поставляли метрополии товары, которые она продавала за границей дороже, чем купила сама, получая прибыль золотом и серебром, таким образом достигался благоприятный для Англии торговый баланс. Американские колонии поставляли метрополии сырье: табак, смолу, хлопок, рис, индиго, меха и сахар, которые Англия перепродавала другим странам, и в то же время служили рынком сбыта для промышленных товаров метрополии. Такая экономическая доктрина называется меркантилизмом. В XVII и XVIII вв. английский парламент принял целый ряд актов о судоходстве и торговле с целью монополизировать колониальную торговлю и исключить из нее иностранные государства.

В основе богатства бостонских коммерсантов лежала перевозка мехов, смолы и рыбы в другие порты Америки и Карибского моря. Бостонские купцы сбывали пиломатериалы и меха и покупали патоку из Вест-Индии для изготовления рома. Из Новой Англии товары перевозили в Англию и на Европейский континент, а затем корабли плыли в Африку, где закупались рабы для отправки в южные колонии. Эта «торговля по треугольнику» – Африка, Вест-Индия и Северная Америка – велась в нарушение Акта о судоходстве, но предприимчивые купцы были отчаянными парнями, и им все сходило с рук.

Торговля приносила большие прибыли, и вскоре эти коммерсанты разбогатели достаточно, чтобы вытеснить в Новой Англии пуританскую элиту предыдущего поколения. Отныне американцы получали доступ в высший свет благодаря деньгам, и это стало нормой не только для Новой Англии, но и для всей Америки. Именно деньги определяли социальное положение, и теперь оно зависело не столько от происхождения, сколько от богатства.

Религия всегда играла важную роль в переселении колонистов в Америку, и некоторые колонии были основаны именно для того, чтобы дать прибежище приверженцам определенного вероисповедания. Самый очевидный пример – пуритане и квакеры. У пуритан самоуправление строилось на основе религиозной общины – конгрегации, которая устанавливала правила для данного социума и его экономики. Но развитие торговли в Новой Англии стало для власти пасторов угрозой, которой они пытались противостоять, проводя Синоды, где указывали на ошибочное толкование доктрин и настаивали на единстве в понимании воли Всевышнего. Чтобы мужчина получил право голосовать и занимать выборные должности, требовалась длительная проверка его принадлежности к данной церкви, истинности веры и «божественного присутствия» в его душе. В 1662 г. Синод принял концепцию «неполного договора»: верующим присваивали статус «неполного членства», если они были внуками «святых», то есть первопоселенцев, и тем самым они приобретали право голосовать и занимать должности.

В Пенсильвании, где проживало много квакеров, нередко возникали затруднения с дачей показаний в суде и принесением присяги на верность короне: квакеры отказывались присягать, поскольку Библия запрещает клятвы. К тому же они были пацифистами и не желали принимать участие в войнах с индейцами. Со временем квакеры все меньше участвовали в управлении Пенсильванией, и «священный эксперимент» Уильяма Пенна подошел к концу.

Новая вспышка религиозности произошла в Америке в середине XVIII в. Первое Великое пробуждение началось в 1720-х гг. в Новой Англии и Нью-Джерси и затронуло все слои общества и все регионы страны. Пасторы Джонатан Эдвардс в Нортгемптоне, штат Массачусетс, Теодор Фрелингуйсен в Нью-Джерси и молодой Джордж Уайтфилд, приехавший из Англии в 1739 г., в своих проповедях обещали спасение всем, кто покается и уверует в Христа. Уайтфилд разъезжал по колониям, завораживая своих слушателей и способствуя усилению новой волны «возрожденческого» пыла, который охватил страну. В Филадельфии он проповедовал 10 тысячам человек, жаждавших спасения.

Джонатан Эдвардс и другие «возрожденцы», прозванные в Новой Англии «новыми огнями», называли людей самыми низменными из Божьих тварей, отчаянно нуждающимися в спасении. В проповеди «Грешники в руках разгневанного Бога» Эдвардс провозгласил: «Бог, который держит вас над бездной ада подобно тому, как человек держит паука или другое отвратительное насекомое над огнем… в гневе. Только милосердие удерживает его руку, не позволяя нечестивому упасть в адское пламя. Но если его создания не покаются и не очистятся от своей греховности, он безусловно и полностью уничтожит их».

Великое пробуждение вызывало и у священников, и у тех, кто их слушал, настоящий взрыв эмоций. Раздавались «крики, пение, смех, молитвы всех разом», люди бились в судорогах и впадали в транс. Нередко слушатели оказывались на грани безумия. Многие проповедники путешествовали по всей Америке, утверждая, что между грешником и Богом должны существовать прямые и тесные связи, и тем самым подрывая авторитет местного духовенства. Они уверяли, что спасение зависит именно от этих индивидуальных и личных отношений, а не от богослужений, и подчеркивали, что сами верующие ответственны за свою загробную жизнь. Несомненно, развитие индивидуализма стало одним из важнейших последствий Великого пробуждения. Другим важным следствием был антиавторитаризм, навсегда изменивший и ограничивший влияние пасторов в религиозных и светских делах. Кроме того, Великое пробуждение способствовало основанию новых колледжей, необходимых, чтобы дать людям образование, которое поможет им достичь спасения, и подготовить пасторов Нового Света. Так были основаны Принстонский, Дартмутский, Брауновский, Ратгерский и Колумбийский колледжи, причем президентом Принстонского колледжа стал сам Джонатан Эдвардс.

К 1770 г. ажиотаж вокруг Великого пробуждения начал спадать, но американцы уже поверили, что они вправе свободно выбирать веру и сами должны заслужить свое спасение. Подобные идеи проникли и в политику. Колонисты считали, что правительство должно избираться по воле народа, и они вправе избирать по своему желанию правительство, отвечающее их чаяниям.

Королевская власть в Лондоне не могла обеспечить оперативное управление американскими колониями, а по мере продвижения на Запад поселенцы сталкивались с проблемами, требующими безотлагательного решения. Продвигаясь в западные области, колонисты сталкивались с сопротивлением индейцев и проникавших из Канады французов и вынуждены были самостоятельно преодолевать препятствия, не дожидаясь инструкций извне. Для принятия законов, способных помочь им в решении возникающих проблем, они полагались на собственные ассамблеи. Американцы полагали, что они не представлены в английском парламенте, и считали себя вправе повышать налоги для финансирования местных органов власти, выплаты денежного содержания должностным лицам и увеличения ополчения, способного противостоять индейцам и сдерживать французское вторжение. Англия при этом придерживалась политики «благотворного невмешательства», которая отвечала потребностям переселенцев и укрепляла их уверенность в том, что, будучи англичанами, они вправе сами вести собственные дела.