Люцифер. Любовь (СИ) - Элизабет Август

Мне стало очень жаль Вселенную, но Люцифера мне жаль больше. Ведь с самого детства его считали тёмным. Ему не дали выбора. Но ведь всё могло сложиться по другому. Он бы стал светлым, и может быть, мы никогда бы не встретились.

— Это было не честно по отношению к нему, — по моим щекам тоже потекли слёзы. Видимо я немного перепила.

— Знаю.

И вот мы уже сидим в обнимку и рыдаем в голос. Ходящие мимо нас приспешники замерли. Видимо впервые видят свою главную в таком состоянии.

— Карима, вот скажи мне, ты любишь моего сына? — спросила божество вытирая слёзы.

— Не знаю. Но точно знаю, что он мне нужен и без него я не представляю, что могло бы быть.

Вселенная улыбнулась.

— Всё-таки, Кара, ты удивительная девушка.

— Самая что ни есть обычная, — отмахнулась я, чуть не перевернув бокал.

— Нет. Просто поверь мне. Карима, пошли спать.

Хотя я и была мертва, но похмелье было как у живой. Но выпив специального чая, мне стало сразу легче.

Вселенная сказала, что надо подождать ещё около двух дней, чтобы вернуться домой. Мы много с ней общались. Я узнала много мировых тайн божеств, но с меня взяли клятву о неразглашении. Потом меня вернули в родовое хранилище. И тут я узнала много нового. Оказывается, что род Грандидьер один из самых могущественных родов. Говорили они больше о ведьмах, иногда касаясь и остальных рас. Но у меня в роду был лишь один тёмный маг, все остальные были светлыми.

Тёмного звали Марк. С ним то мы больше всего и подружились. Мы с ним были очень сильно похожи, и не только внешностью, но и душевно. Он то мне и рассказал, что меня ждёт.

Ведьмы объединят силы и отдадут их мне. Потом Вселенная поможет с моим воскрешением. И всё это, чтобы сбылось какое-то пророчество, о котором Вселенная не хочет говорить, а ведьмы не знают, а если и знают, то тоже молчат. Чем же оно такое секретное? Но это я выясню сразу же после воскрешения. Ещё вместе с силами ведьмы передадут все свои знания. Но так как ведьмы здесь не пальцем деланные, то и знания тут тоже не хилые будут.

И вот настал долгожданный день. Все стояли на поляне. Вселенная распорядилась, чтобы её приспешники начертили на земле её знак. Она выказала желание вернуть мне печать, которая оказывается всю жизнь была на мне, и за создание которой моя мать отдала жизнь.

Я встала в центе начерченного знака. Ведьмы стаи в первом ряду. Сзади них расположились приспешники, во главе с Вселенной. Тут предки начали читать какое-то заклинание. От них стало исходить свечение, которое нитями потянулось ко мне, проникая сквозь кожу, и протекая по всему телу к сердцу. Потом к процессу подключилась божество и её помощники. Шею запекло. Я не смогла сдержать крика. Такое ощущение, что на коже медленно выжигали клеймо. Линии расползались по коже медленно, принося невыносимую боль. Но если я хочу вернуться, то мне нужно вытерпеть.

Боль прекратилась, когда последние знаки были начертаны, а линии сомкнулись. Впервые я почувствовала себя так хорошо. Меня просто переполняли сила и знания. Марк постарался. Часть моих знаний составляли тёмные заклятия.

Тут мир закрутился, и всё поплыло перед глазами. Я взглянула на свои руки, которые медленно таяли.

— Помни. Я всё время с тобой, — сказала Вселенная.

И я погрузилась во мрак.

Глава 3

— Вот так я и провела эти два с половиной года, — подытожила я.

Весь рассказ друзья сидели молча, вникая в суть каждого слова. Для них сейчас открылось много нового. Ведь не каждый день дано узнать о тайнах мироздания.

— Ну а теперь, Амир, примешь нас у себя. А то кто-то же додумался продать отчий дом! — злобно прикрикнула на Ильяса.

Не стала слушать оправдания брата, встала и пошла на второй этаж. Скоро меня нагнал Амир.

Мы зашли в гостевую комнату. Я плюхнулась на кровать и закрыла глаза. Матрас прогнулся под тяжестью тела Амира. Он лёг рядом.

— Карим, не обижайся на него, — попросил друг.

— Ты его защищаешь? — недовольно уставилась на Амира.

— Нет. Просто всем было тяжело после твоей смерти. Ему вдвойне. По сути, у него никого тогда не осталось. И тут появляется надежда на то, что можно тебя вернуть, не смотря на то, что тридцать лет он будет в кабале. А этот дом тогда ему давил на больную рану. Тем более что ему он уже был не нужен.

— Амир, я это всё понимаю. Но просто не смогу смириться с мыслью, что в доме, в котором я родилась и выросла, живут другие люди.

— Ну ладно, отдыхай, — он встал с кровати и ушёл.

Я скинула с себя всю одежду и закуталась в одеяло. Навалилась усталость прошедшей ночи. Вроде и сил потратила немного, но всё же с непривычки это трудно — пропускать через себя энергию.

***

Луч солнца, пробивающийся сквозь щель не задёрнутых штор, нещадно светил в глаза. Натянула одеяло повыше. Но спать уже не хотелось. Распахнула одеяло, потягиваясь.

В комнату забежал Амадей. Я быстро прикрылась одеялом. Всё-таки легче было просто думать, что он — собака. А сейчас как-то стыдно щеголять перед ним в