Сага о Северных островах (СИ) - Бутырская Наталья

Вот удивительно! Плосконосый и Булочка, до того выходившие в море только с ульверами еще на «Волчаре», сами вызвались отправиться с Вепрем к «Соколу». Как пояснил Фастгер: пусть хёвдинг решает, что делать и куда дальше идти, мы завсегда пойдем за ним, так что нечего нам тут сидеть, лучше уж подготовить корабль. Может, они полюбили «Сокола» за те дни, пока сторожили его в бухте Бриттланда?

Видарссон со Свартом тоже не захотели сидеть в темном доме, насквозь пропахшем кислым пивом, дымом и жареным мясом. Они сказали, что соскучились по родным землям, хотят, мол, посмотреть на местные красоты, поохотиться. Бьярне решил навестить кузнеца, починить чуток порченую кольчугу.

Так что послушать серьезные разговоры пожелало не так уж много людей. От ульверов, конечно, Альрик и Тулле, еще Энок, Эгиль и Простодушный. Рысь тоже остался, сказал, что поможет говорить с бриттами. Ну и Стейн. Из бриттов — Полузубый с тремя соратниками и Живодер. А со стороны Сторбаша пришло четверо: отец, его заплечный Кнут, Даг и Мамиров жрец.

Две рабыни наскоро вытерли столы, принесли моченых яблок, сыров и ягодный узвар, но никто не потянулся за угощением.

Эрлинг, как хозяин дома и лендерман, начал первым.

— Для начала нужно решить, что делать с поселенцами. Я хотел оставить их в Сторбаше, но после пущенной на пиру крови передумал. Сам ты как видишь?

Полузубый вздохнул.

— Не уживемся мы рядом с нордами. Много дурного от них пережили. Если б не Кай, что прожил у нас зиму, сам бы нынче меч из руки не выпускал. Умом-то понимаю, что не враги вы, а внутри так и манит поубивать каждого, кто по вашему говорит. Я ведь и сам из сторборгских трэллей, навидался всякого. Был бы молодой, как Рысь, может, и смог бы переломить себя…

— Значит, отдельный угол нужен, — сказал отец и быстренько переглянулся с Кнутом. — Есть у меня такой, вот только придется ли вам по вкусу… Это в Сторбаше уже и пашни готовые, и люди близко, и кузнец тут есть, и гончар. А наособицу ведь тяжко придется.

— Это ладно! Это ничего! — обрадовался Полузубый. — Мы не раз свою деревню отстраивали, не раз начинали заново. Мы к труду привычные, от зари до зари работать будем. Лишь бы знать, что та земля наша, и никто нас оттуда уже не погонит!

— Я мало что знаю о Бриттланде, — пробасил Кнут. — Но на пиру говорили, что у вас там и зимы толком нет, дожди вместо снега, и земля там щедрая, и коров держат много, значит, пашни изрядные. А здесь места суровые. Снега лежат по шесть-семь месяцев, морозы такие, что деревья трескаются. И земля наша бедная, урожай скудный. И коров держат немногие, так как слишком уж они прожорливые. По деревням обычно овец да коз пасут, те и корой прокормиться могут.

Я слушал, разинув рот. А ведь правда! Наша зима сильно отличается от бриттландской, и не привыкшие к холодам бритты могут запросто вымерзнуть.

— Нам и прежде нелегко приходилось. Были года, когда мы относили детей в лес, чтобы не смотреть на их голодную смерть. Сдюжим как-нибудь.

— Что ж, тогда я думаю отдать вам деревеньку Растранд.

И почему я раньше думал, что отцовские думы и разговоры с бондами скучны?

— Отец, Растранд? Правда? Но ведь там…

— Сейчас там никого нет. Три года назад на нее напали и вырезали всех жителей подчистую, а дома сожгли. Но там есть неплохие пастбища, есть место для пашни, рядом море с рыбой, лес, речушка с пресной водой. Да, вам придется всё строить заново, но это будет ваша земля, и вы сможете защищать ее! На первых порах я с вас ничего брать не буду, наоборот, помогу. Дам скот, инструменты, зерно. Попрошу только одно: коли случится беда, с которой я не смогу сладить сам, вы придете на подмогу. И я, коли что, помогу вам.

Полузубый смотрел на отца, не отрывая взгляда. Он так напряженно его слушал, что даже не сразу понял, что от него ждут ответ.

— Это как же? — наконец пробормотал он. — Так просто дашь нам землю? И не попросишь ничего?

— Вы же рунные! Свободные люди. Я твой лендерман и буду защищать тебя перед другими ярлами, а ты отвечаешь передо мной за своих людей. Понимаешь?

— Да.

У Полузубого аж руки затряслись от переживаний. Видать, не так уж сладко было жить диким в бриттландских лесах, раз он радуется Растранду. Впрочем, он еще не видел ту деревеньку.

— Потом обговоришь с Кнутом, сколько чего тебе нужно собрать. Засеять вы еще успеваете, у нас весна поздняя, так что может еще и с урожаем к зиме выйдете. Пусть твои умельцы посмотрят, как наши дома построены. Лучше ставить так же, чтоб не замерзнуть потом. Для скота пристрой тоже в доме делать, иначе погибнет весь, да и вам теплее. Дрова заготавливайте впрок, самое меньшее на месяц-другой. Бывают метели по седмице и больше.

Полузубый согласно кивал, вот только всё ли он разумел?

— А теперь о наших бедах. Вот уже второе лето перед входом в бухту вертится то один, то другой корабль с сильными хирдманами. Отпугивают торговцев, нас не выпускают. Вы первые прошли. С голоду не помираем, но вот железа у нас своего нет, только привозное. Впрочем, дело не только в железе…

— А кто это? — спросил Альрик. — Кто закрыл вход?

— Наймиты. Чьи не говорят, но и так несложно понять. Когда пытался с ними поговорить, их хёвдинг сказал, что я слишком слаб и не могу защитить свои земли, потому мне должно пойти под руку ярла. А кто из ярлов ближе всех?

— Неужто Скирре? — ахнул я.

— Вот-вот. После суда год переждал, а потом вон чего устроил. Силой не получилось отомстить, так он на хитрость пошел.

— А если к Рагнвальду пойти? — спросил Альрик.

— И что сказать? Не пойми кто крутится на пороге, а у меня силенок не хватает прогнать? И что конунг скажет? Да он первым предложит обратиться за помощью к ярлу. А после того недолго и впрямь под его руку попасть. К тому же они никого не убивают, на Сторбаш не нападают. Может, и вовсе скажут, что, мол, тварь морскую выслеживают. И кто им помешает? Нет, к Рагнвальду в таком деле обращаться без толку. — Отец тяжко вздохнул. — Я людей в свои деревни отправил с вестью. Там вроде бы спокойно пока, но в каждую из них наведались странные люди, ходили, высматривали, сколько жителей да богата ли земли. Скирре, поди, уже их своими считает.

— А насколько сильны те хирдманы?

— Хускарлы больше, но один хельт точно имеется.

— Прогнать их мы, наверное, прогоним. Но дальше-то что? Даже если до зимы просидим тут, на другой год они снова вернутся.

— Не знаю, — понурился отец. — Я ведь уже думал навестить Скирре. Сначала поговорить, а там, может, и впрямь под его руку пойти…

— Вот уж нет! — воскликнул я. — Зачем это? Чтобы он твои деревни и дальше разорял на потеху перворунным? Почему ты должен на поклон идти?

Ульверы молчали, обдумывая такую беду. И вдруг Простодушный спросил:

— А часто те корабли меняются?

— Нечасто. Они же тут как… На ночь на берег выходят, а днем возле бухты стоят. Так-то вырваться можно. Вот только куда и что дальше делать? Я же думал сходить в Кривой Рог или в Хандельсби, нанять хирдманов покрепче и прогнать вражин. Да вот дальше-то что делать? Тот хёвдинг мне прямо сказал, что если уйду за подмогой, вернусь на пепелище.

— Надо их всех убить, а корабль утопить, — резко сказал Херлиф. — И следующий тоже. Зря вчера на пиру гуляли, сразу надо было. Чтоб они не успели себе подмогу кликнуть.

— Верно, — согласился Альрик. — Не знаю, насколько широк кошель у Скирре, но больше двух хирдов с хельтами он вряд ли нанял. А если оба хирда сгинут без следа, кто снова согласится к нему пойти? Я бы не пошел. И не только из-за дурных слухов. Какой крепкий хирд согласится простоять год без дела? Да, серебро они получат, а руны? И само дело гнилью попахивает. Нет, толковый хирд на это не пойдет. Разве что своих пошлет, но это уже прямое нарушение воли Рагнвальда. Хоть один выживет, и конунг изгонит Скирре с Северных островов, забрав его земли и богатства.

— Значит…

— Значит, надо убить тех хирдманов. Ты как, Полузубый? Пойдешь с нами?