Кричащая лестница - Джонатан Страуд

Девушка стояла за порогом превращенной в свинарник спальни, силуэт Гостьи четко, как в рамку, вписывался в черный прямоугольник открытой двери. Фигура девушки была бледной, слегка размытой, однако я рассмотрела, что она стоит босыми ногами на отвернутом в сторону ковре, точнее – в ковре, по щиколотки, как в воду, погрузившись в него. На Гостье было миленькое платье из набивной ткани, с юбкой до колен. Рисунок на ткани – яркие, безвкусные, на мой взгляд, оранжевые подсолнухи. Фасон не современный, давно вышедший из моды. И платье, и руки, и ноги девушки, и ее длинные светлые волосы светились приглушенным, бледным потусторонним светом, словно падавшим откуда-то издалека. А вот лицо…

Лицо девушки казалось сгустком тьмы, на него свет не падал вообще.

Мне показалось, что девушке лет восемнадцать или около того. Чуть старше меня, но совсем ненамного. Не знаю, сколько времени я простояла вот так, не сводя глаз с девушки, у которой не было лица, и медленно, словно сквозь ртуть, сантиметр за сантиметром поднимая руки к своему поясу.

И вспомнила наконец о том, что я в этом доме не одна.

– Локвуд, – позвала я. – Эй, Локвуд…

Я постаралась произнести эти слова как можно беспечнее.

Никогда нельзя демонстрировать Гостям свой испуг, гнев и другие сильные чувства. Гости охотно поглощают эти эмоции и от этого становятся еще проворнее и агрессивнее. Ответа не последовало. Я прокашлялась и попробовала еще раз:

– Эй, Локвуд!..

На этот раз интонация у меня получилась сюсюкающей, будто я разговаривала с маленьким ребенком или обращалась к умилительному щеночку. Я старалась как могла, но этот мерзавец Локвуд по-прежнему не откликался.

Я повернула голову и позвала громче:

– Локвуд, пожалуйста, подойди сюда…

Наконец откуда-то издали долетел его приглушенный голос.

– Погоди, Люси. Я тут нашел кое-что…

– Прекрасно! Но могу я…

Повернув голову назад, я обнаружила, что девушка приблизилась, она уже почти вышла из спальни на лестничную площадку. Лицо Гостьи все еще оставалось в тени, но вся остальная ее фигура сияла потусторонним светом ярче, чем до этого. Свои костлявые руки с длинными, загнутыми словно рыболовные крючки ногтями, девушка держала прижатыми к бокам. Я заметила, какие худые у Гостьи ноги.

– Чего ты хочешь? – спросила я Гостью и прислушалась.

Обычный человек этого не услышал бы, но у меня в ушах прошелестело:

– Мне холодно.

Фрагменты. Даже с моими способностями редко удается услышать что-то связное. Фрагменты, всегда только фрагменты, отдельные слова или фразы, словно долетевший из немыслимой дали шепот. Но такой жуткий шепот, которого я не пожелаю услышать никому. С того момента, когда откликнулся Локвуд, прошла, казалось, целая вечность.

– Эй, Локвуд! – веселым тоном пропела я. – Ты мне срочно нужен…

Можете поверить – Локвуд откликнулся, но с таким раздражением, с такой неохотой!

– Да погоди ты минутку, Люси. Я нашел здесь кое-что интересное. Уловил свечение смерти – очень-очень слабое. В этой передней спальне когда-то тоже произошло нечто ужасное. След очень слабый, я чуть не потерял его – наверняка это случилось много лет назад. Знаешь, мне кажется, это травматический след…. А это значит – пока только в теории, конечно, я просто выдвигаю свою догадку, – что в этом доме произошло минимум две насильственные смерти…. Что скажешь?

Я через силу хихикнула и ответила:

– Скажу, что могу помочь тебе подтвердить эту теорию, – и пропела окончание фразы: – Если только ты немедленно придешь ко мне-е-е.

– Вся штука в том, – тем временем продолжал Локвуд, – что я не вижу пока никакой связи между той, ранней смертью и смертью Хоупа. Впрочем, Хоупы жили в этом доме только два последних года, верно? Так что вполне возможно, что причиной явлений, которые потрясли миссис Хоуп, был не…

– …не ее муж! – крикнула я. – Да, так и есть! Это не он!

Короткая пауза. Наконец-то до Локвуда начало что-то доходить.

– Что ты сказала?

– Я сказала, что это был не ее муж, Локвуд! А теперь немедленно иди сюда!

Вы, наверное, заметили, что я перестала сюсюкать и скрывать свои эмоции. Дело в том, что Гостья смогла уловить мое волнение и сейчас медленно выплывала по воздуху из двери спальни. Теперь я увидела, что ногти на ее тоненьких бледных ногах тоже длинные и тоже загнутые.

Но обе мои руки уже лежали на поясе. Одна сжимала эфес рапиры, другая держала в кулаке банку с греческим огнем.

Разумеется, использовать магниевые вспышки в домашней обстановке категорически не рекомендуется, однако в борьбе за собственную жизнь я не упущу ни единого шанса. Пальцы у меня окоченели и в то же время вспотели – они скользили по металлу.

Я уловила движение слева от себя и уголком глаза заметила появившегося на лестничной площадке Локвуда. Он сделал еще шаг и застыл на месте.

– Ах, вот оно что, – сказал Энтони.

Я мрачно кивнула:

– Да, и в следующий раз, когда я позову тебя во время расследования, будь любезен – откликайся чуть поживее.

– Прости. Но я вижу, ты отлично держишься. Она разговаривает?

– Да.

– Что сказала?

– Что ей холодно.

– Скажи ей, что мы все уладим. И не хватайся попусту за оружие, сделаешь только хуже. – Девушка подплыла еще ближе, и в ответ я начала вытаскивать рапиру. – Скажи ей, что мы все уладим, – повторил Локвуд. – Скажи, что мы найдем то, что она потеряла.

Я передала Гостье слова Локвуда, стараясь говорить как можно спокойнее и увереннее. Призрак от моих слов не съежился, не изменил своего вида, не испарился, не улетел – одним словом, не сделал ничего, что согласно «Руководству Фиттис» должен сделать любой Гость, которому вы даете надежду на освобождение.

– Мне холодно, – прошелестел у меня в ушах потусторонний голосок, а затем повторил уже громче: – Мне холодно и одиноко.

– Ну, что там? – Локвуд уловил контакт, но не мог расслышать слов.

– Все то же самое, но на этот раз было не похоже, что это говорит девушка. Голос какой-то глубокий и гулкий, и такое эхо, будто он говорит из могилы.

– Скверно, да?

– Да, думаю, это дурной знак.

Я вытащила свою рапиру, Локвуд выхватил свою. Мы стояли, молча глядя на призрак. Есть еще одно правило: никогда не нападай первым. Всегда жди, пытайся понять намерения Гостя. Наблюдай за тем, что он делает, куда направляется, изучай манеру его поведения. Девушка была сейчас уже так близко, что я могла рассмотреть фактуру ее длинных, спадающих вдоль шеи светлых волос, видела каждую родинку и веснушку на коже. Меня всегда поражало, что визуальное эхо может быть настолько сильным. Джордж называет это «волей к существованию» – когда призрак отчаянно старается сохранить себя таким, каким он когда-то был, не желает потерять ни крупицы себя прежнего. Разумеется, не все призраки такие. Здесь многое зависит от того, каким был человек и что именно произошло в тот момент, когда его жизнь подошла к концу.