Первая Арена. Охотники за головами - Морган Райс

Я поднимаю рыбу, пока Саша не причинила ей вреда, открываю дверь и выкидываю ее наружу прямо в снег. Там она сохранится лучше и будет в безопасности.

– Это еще один мой сюрприз, – говорю я. – Сегодня у нас будет ужин!

Бри подбегает и крепко обнимает меня. Саша понимающе лает. Я обнимаю ее в ответ.

– У меня есть еще два сюрприза, – объявляю я с улыбкой. – Они на десерт. Ты хочешь, чтобы я рассказала о них после обеда? Или прямо сейчас?

– Сейчас! – восклицает Бри.

Я тоже радостно улыбаюсь. По крайней мере, это продержит ее в радостном предвкушении весь ужин.

Я засовываю руку в карман и достаю банку с вареньем. Бри подозрительно на нее смотрит, в по-видимому в неуверенности, а я откручиваю крышку и сую банку ей под нос. «Закрой глаза,» – говорю я.

Она закрывает. «Теперь вдыхай.»

Она глубоко вдыхает и ее лицо озаряет улыбка. Она открывает глаза.

– Пахнет малиной! – говорит она.

– Это варенье. Давай, попробуй его!

Бри засовывает в банку два пальца, густо оттуда зачерпывает и протягивает Саше, которая подбегает и безо всякого смущения слизывает все целиком. Бри громко смеется, а я закрываю банку и ставлю ее на полку, подальше от Саши.

– Это тоже из нового дома? – спрашивает Бри.

Я киваю, с облегчением слыша, что она уже считает его новым домом.

– А теперь последний сюрприз, – говорю я. – Но я хочу, чтобы он дожил до ужина.

Я достаю термос из-за пояса и ставлю его высоко на полку, так, чтобы она не могла видеть, что там. Я замечаю, как она вытягивает шею, но я задвигаю его поглубже.

– Это будет вкусно, – говорю я. – Можешь мне поверить!

Я не хочу, чтобы дома воняло рыбой и храбро отправляюсь на улицу, чтобы разделать лосося там. Я беру нож и начинаю им орудовать, положив рыбу на пенек и сев возле него на снег. Я не очень осознаю, что я делаю: я только понимаю, что хвост и голову есть не надо. Поэтому я отрезаю их.

Затем мне приходит в голову, что плавники мы тоже не будем есть, так что я срезаю и их и стараюсь избавиться от чешуи. Затем я вспоминаю, что нужно вспороть ей брюхо и разрезаю ее вдоль по позвоночнику. Там видны густые розовые внутренности и множество мелких костей. Я не знаю, что еще с ней можно сделать, поэтому считаю, что она готова.

Перед тем, как пойти внутрь, я хочу помыть руки. Я наклоняюсь, зачерпываю немного снега и протираю им руки – хорошо, когда есть снег, а то обычно мне приходится идти до ближайшего ручья, ведь у нас нет водопровода. Я встаю и перед тем, как войти, останавливаюсь на секунду и оглядываю местность. Сначала я прислушиваюсь, пытаясь уловить звуки, которые укажут на опасность. Через несколько секунд я понимаю, что мир совершенно спокоен, каким и должен быть. В конце концов я постепенно успокаиваюсь, глубоко вдыхаю, чувствуя снежинки на шеках и слушая потрясающую тишину, и понимаю, насколько все-таки здесь красиво. Гигантские сосны одеты в белое, снег бесконечно сыпется из пурпурного неба и мир кажется совершенным, как в сказке. В окне видны отблески камина и отсюда дом выглядит самым уютным местом в мире.

Я возвращаюсь внутрь с рыбиной, закрываю за собой дверь и чувствую, как хорошо придти туда, где тепло, где от всех предметов отражается мягкий свет огня. Бри как обычно хорошо поддерживает огонь, ловко подкидывая дрова, и теперь он гудит еще громче. Бри подготавливает места для сидения на полу возле камина и приносит с кухни вилки и ножи. Саша сидит, внимательно наблюдая за каждым ее движением.

Я подношу рыбу к огню. Я совсем не знаю, как ее готовить, поэтому думаю просто положить ее на огонь, дать поджариться какое-то время, затем перевернуть несколько раз и надеяться, что она сготовится. Бри читает мои мысли: она бежит на кухню и приносит острый кухонный нож и два длинных шампура. Она надевает на них куски рыбы, затем берет свою порцию и держит ее над огнем. Я следую ее примеру. Инстинкты Бри в плане ведения домашнего хозяйства всегда были лучше моих и я благодарна ей за помощь. Мы двое – отличная команда!

Мы сидим вдвоем перед камином, не отводя взгляда от пламени, держим рыбу над огнем, пока не устают руки. Запах рыбы наполняет комнату и через десять минут я чувствую боль в животе и острый приступ голода. Я решаю, что мой кусок уже готов: к тому же я видела, что люди иногда едят сырую рыбу, так что разве она сможет навредить? Бри со мной соглашается, и мы кладем наши куски на тарелки и садимся на полу, друг возле друга, спинами прислонившись к дивану, а ноги вытянув к огню.

– Осторожно, – предупреждаю я. – Там очень много костей.

Я вытаскиваю кости и Бри делает то же самое. Избавившись от большей их части, я беру небольшой кусочек розового мяса рыба и ем его, стараясь сдерживать себя.

Это очень вкусно. Конечно, можно было бы добавить соли или каких-нибудь специй, но по крайней мере на вкус она готовая и свежая. Я чувствую как столь необходимый белок проникает в мое тело. Бри тоже уплетает свою порцию и я вижу облегчение на ее лице. Саша сидит рядом с ней, наблюдая и облизываясь, и Бри выбирает кусочек побольше, тщательно вытаскивает оттуда кости и дает Саше. Саша тщательно жует его и проглатывает, затем облизывается и снова смотрит на Бри, в ожидании добавки.

– Саша, сюда, – говорю я.

Она быстро подбегает и я беру кусочек своей порции, убираю кости и протягиваю Саше. Она проглатывает его за секунду. Преде чем я успеваю осознать, моя рыба кончается – так же, как и рыба Бри – а желудок снова урчит. Мне уже жаль, что я поймала так мало. И все же, сегодняшний ужин был самый большой за последние несколько недель и я стараюсь заставить себя быть довольной тем, что есть.

Затем я вспоминаю про кленовый сок. Я подскакиваю и достаю термос с полки, на которой спрятала его, и протягиваю Бри.

– Попробуй, – улыбаюсь я, – первый глоток твой.

– Что это? – спрашивает она, открывая термос и поднося его к носу. – По запаху ничего не понятно.

– Это кленовый сок, – говорю я. – Он как вода с сахаром. Только лучше.

Она нерешительно пробует, затем смотрит на меня широко открытыми от радости глазами. «Очень вкусно!» – кричит она. Она делает несколько больших глотков, затем останавливается и протягивает термос мне. Я не могу не поддаться искушению тоже сделать несколько больших глотков. Я чувствую легкую эйфорию от сладкого. Я наклоняюсь вперед и осторожно капаю немного в чашку Саши. Она вылизывает все без остатка – кажется, ей тоже понравилось.

Но я все еще голодна. В порыве слабости я вспоминаю про банку с вареньем и думаю – почему бы и нет? В конце концов, в том домике на горе есть намного больше, да и если сегодняшний вечер – не повод для праздника, тогда какой?

Я беру с полки стеклянную банку, откручиваю крышку, засовываю туда палец и зачерпываю побольше варенья. Я кладу его на язык и стараюсь задержать во рту так долго, как это возможно, перед тем, как проглотить. Это божественно. Я даю еще наполовину полную банку Бри. «Давай, – говорю я, – доедай. В новом доме еще всего полно.»

Глаза Бри широко раскрываются, когда она берет банку. «Ты уверена? – спрашивает она. – Разве нам не надо его беречь?»

Я трясу головой: «Пришло время побаловать себя.»

Бри не нужно долго упрашивать. За несколько секунд она вычищает банку, угостив разок и Сашу.

Мы лежим, облокотившись на диван и вытянув ноги к огню, и наконец я чувствую, что начинаю расслабляться. После рыбы, кленового сока и варенья силы медленно возвращаются ко мне. Я гляжу на Бри, которая уже почти дремлет, на ее коленях лежит голова Саши, хотя она все еще выглядит больной, впервые за долгое время я замечаю надежду в ее глазах.

– Я люблю тебя, Брук, – говорит она тихо.

– Я тоже тебя люблю, – отвечаю ей я.

Но она уже спит.

Бри лежит на диване напротив камина, а я сижу в кресле рядом – привычка, которой уже несколько месяцев. Каждый вечер, перед тем как пойти спать, она сворачивается калачиком на диване, боясь спать одна в своей комнате. Я составляю ей компанию, пока она не начинает дремать, затем отношу ее в кровать. Чаще всего мы не разводим огонь, но все равно сидим здесь.

Бри часто снятся кошмары. Раньше такого не было: помню, что до войны она легко засыпала. Честно говоря, я даже дразнила ее за это, называя «соня-Бри», ведь она могла уснуть где угодно: в машине, на диване, читая книгу в кресле. Но сейчас все изменилось; она не может заснуть часами, а когда ей все же удается задремать, сон ее беспокоен. Почти каждую ночь я просыпаюсь от того, что она всхлипывает или кричит за тонкой стеной. Кто может винить ее? Со всеми ужасами, которые мы повидали, удивительно скорее то, что она еще не свихнулась. Очень часто я сама не могу заснуть.

Ей очень помогает, когда я ей читаю. По счастливой случайности, когда мы бежали, Бри хватило ума захватить свою любимую книгу. «Щедрое дерево». Каждую ночь я читаю ее Бри. Я уже выучила ее наизусть и, когда сильно устаю, я закрываю глаза и читаю по памяти. К счастью, она короткая.