Одна религия стоит другой? - Серджо Боккини

Если Христос приказал своим ученикам: "Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет" (Мк.16, 15-16), как можно согласовать эту обязанность с плюрализмом и межрелигиозным диалогом?

Мы уже сказали, что "диалог" не является синонимом релятивизма, синкретизма, ни простого "давайте любить друг друга"; многочисленность религий не означает равнозначности или безразличия друг к другу. Весть Христа едина не только для верующего, но и для богослова, изучающего религии, и мы не может отнять у человечества эту весть спасения.

Необходимо так же различать личное обращение к Богу от вхождения в Церковь, как пишет епископ Россано: "Безусловно, искренний диалог должен привести к углублению духовной жизни и в этом смысле ведёт всегда к обращению человека к Богу, даже если он и не взывает непосредственно к Церкви, как явному учреждению (в "Реньо-Документы", 1981, № 15).

Диалог требует наличия способности удивляться когда мы видим богатство и многообразия деяний Божиих в мире, и мы не можем знать каким образом и когда Он доведет их до конца. "Только Бог знает время, Тот, для Кого нет ничего невозможного, Тот, Чей таинственный и безмолвный дух открывает людям и народам пути диалога для преодоления расовых, социальных и религиозных различий, а также для взаимного обогащения. Вот следовательно, время терпения Божия, когда трудится Церковь и каждая христианская община, потому что никто не может обязать Бога действовать быстрее, чем Он решил", (из документа Канцелярии для нехристиан, Праздник Пятидесятницы 1984).

С таких позиций Церковь свидетельствует в мире любовь и величие Божии, объявляя всем весть Христову о полной свободе. Поэтому, "основным элементом миссии Церкви, неразрывно связанным с ней "является труд на пользу человека, социальной справедливости, свободы и человеческих прав, и преобразование несправедливых социальных структур (Redemptor Hominis 15).

Таким образом, христианин знает о том, что он является миссионером, призванным свидетельствовать о своей вере, и учитывать таинственный план Божий. Иоанн Павел II указывал один отрывок из первого письма Петра как "Господа Бога святите в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением" (1 Петр 3,15-16) (Анкара, 29 ноября 1979).

Уже святой Франциск, в своем Правиле без печати (1221), давал своим собратьям, если их привлекало миссионерство среди сарацинов, норму: "Они могут упорядочить духовные отношения между сарацинами двумя способами. Первый способ — не ругаться и не ссориться между собой, но служить всякому человеку из любви к Богу и осознали бы, что они — христиане. Другой способ — когда они увидят, что Господу это угодно, они бы объявили Божию весть".

Двоякая, трудная верность

С уважением, ничего не навязывая сознанию своих братьев, миссионер призван предложить спасение во Христе, потому, что евангельская истина " отнюдь не посягательство на религиозную свободу, а напротив, признание этой свободы, которой предлогается избрать один путь; его сами неверующие считают благородным и возвышенным". (Павел VI). И тот же Папа, в Evangelii Nuntiandi, утверждает: " Люди смогут спастись также другими путями, по милосердию Божию, хотя мы не объявим им Евангелие; но сможем ли мы спастись, если, вследствие небрежности, из-за страха или стыда, либо вследствие ложных идей, не объявим его?"

Христианин знает, что "Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне", (Евр. 1, 1-2 ) и Церковь обязана объявить о спасении, ибо его принес Христос; но христианин знает также, что Бог таинственен и продолжает говорить людям. Вот почему мне кажется важным переживать плюрализм и вести религиозный диалог в эсхатологическом плане, т.е. с учетом того, что мы переживаем в настоящее время и смотря в будущее; не отказываясь от собственных убеждений, а оставаясь всегда открытыми и готовыми участвовать в планах Божиих, как подтверждает Дюмулен: "Христианин не может отказаться от убеждения, что истина, то есть самый Бог, общающийся с людьми, это абсолют. Но когда христианин понимает, что сила воплощается в слабости, знает, что он обладает Истиной с человеческих позиций, то есть, что его путь к Истине несовершенен, понимает, что он не один обладает этой Истиной, что другие также идут к Истине, так как Истина божественного Слова распространяется во многих формах на земле" (Буддизм, Брешия, 1981, стр. 183).

В этой двоякой верности тайне Божией и тайне человека, человек живет, свидетельствуя и сотрудничая со всеми людьми, кого отличает религиозное видение жизни и кто работает ради справедливости и мира во всем мире, до тех пор, пока Бог не захочет собрать всех своих заблудших детей вместе.