Кодекс Инквизитора. Книга I - Ник Росс

Стиснув зубы, вынырнула и тут же огляделась по сторонам. На уровне воды в одной из стен имелась ниша. Помолясь системе, чтобы не оказалась глухим тупиком, неторопливо поплыла в направлении дыры. Но не успела сделать и пары гребков, как левой стопы коснулось нечто холодное. До боли прикусив язык, чтобы не завизжать, заработала руками и ногами что есть мочи. Напрочь позабыв правила поведения на воде.

Мне бы замереть на месте, а не изображать из себя брюхатую самку тюленя, может, и пронесло бы. Не судьба! Все мы умны задним числом.

Что-то мощное, невероятно плотное ухватило за ногу и тут же утащило под воду. Икроножную мышцу резануло. Затрещали кости. Именно боль заставила отринуть лишнее. Время застопорило бег. Короткий импульс осколку души берсерка — и рассудок поплыл от нахлынувшей ярости. Я больше не то ластоногое ссыкло, что в панике пыталось грести до спасительной точки. Я — хищник! Я — Алиса! Я — княжна Ольга! Это вам не снежинки на батарее сушить!

На этих мыслях свершила то, что в здравом уме ни в жизнь бы не сделала. Зачерпнув из источника сырой силы, сформировала в руке сферу величиной с волейбольный мяч. Первородный свет, разогнав мрак, явил глазам тошнотворное существо, что походило одновременно на Ктулху и кровососа.

Раздутое туловище утопленника габаритами с грузовик. Вместо рук — отростки в виде длинных щупалец. Слоновьи ноги-тумбы. Гигантская башка, поросшая ракушками, посредине жабий рот размером с собачью будку. Туда и метнула магический сгусток.

Держи лимончик, сука!

Московский Ктулху-кровосос, заглотив нежданчик, пару раз икнул. Не дожидаясь результата, рванула что есть мочи в противоположном направлении, и вовремя. Брюхо монстра раздуло, дублёная шкура пошла волнами. Взрыв невероятной мощи, разорвав тварь на куски, едва не уничтожил меня саму. Спасло то, что успела-таки добраться до поверхности. Взрывной волной не оглушило, а лишь подбросило в воздух на десяток метров, а затем шваркнуло о бурлящую поверхность. Вода оказалась нестерпимо горячей, будто в рыбный суп угодила.

Пара мощных гребков, и я у стены. Подтянувшись, перевалила тело на каменную площадку и замерла, переводя дух. Но и тут поджидал облом — отдохнуть не удалось. Едва не зацепив плечо, мимо пронеслось нечто тяжёлое, ударившись о воду, подняло тучу брызг, окативших меня с ног до головы.

Зыркнула наверх: метрах в десяти маячило отверстие, напоминающее стальной жёлоб, расположенный под углом. Из него и прилетел объект. Мусор, надо полагать. Вгляделась в мутную воду: из глубины всплывал свёрток, который на поверку оказался трупом девушки.

Челюсти сжались, противно скрипнули зубы, хрустнули костяшки пальцев. Бешеная ярость вырвалась наружу.

Кровавое пятно на стене и содранная кожа на суставах — следствие краткого помешательства. Подтянув тело к площадке, вытащила уже хладнокровно, без лишних эмоций.

Тёмные длинные волосы, худое аристократическое лицо. Веки срезаны, ноздри вырваны. Рот приоткрыт в немом крике. Язык и зубы отсутствовали. Следы изуверских пыток по всему телу. Девушку истязали не один день. Быть может, неделю или месяц. Я не судмедэксперт, но налицо застарелые рубцы и ожоги, покрывшиеся коркой. Запахнув больничную робу, сорвала с нагрудного кармана бирку с номером, тут же отправив в хранилище.

Недаром я кончила докторишку! Жаль, что не спалила филиал гестапо к херам пёсьим! Что вообще творится в этом государстве? Куда я угодила? Домой хочу, к зомби и Склиссам. Молода я ещё для таких потрясений!

Попробовала воду — терпимо. Нырять не хотелось, но в паре метров от платформы плавал неубиваемый саквояж с деньгами. Окинув взглядом драную униформу, сиганула и погребла выручать капитал.

Оставлять беднягу гнить в подземелье не хотелось, но и похоронить по всем традициям я не могла. Вытащив из саквояжа лопатник, порылась в отделении для мелочи, выудив два золотых червонца, накрыла ими глаза девушки.

Помолчала с минуту, но так и не нашлась что сказать. Её душа ушла, а телу уже всё равно. Равномерно покрыв бездыханную оболочку сырой силой, щёлкнула пальцами, разбавив тишину слабым эхом. Вот и всё. Кем бы ты ни была, покойся с миром. Подхватив сидор, не оборачиваясь, вошла в темноту каменного жёлоба, оставив за спиной тлеющие кости незнакомки.

Беззвучно шагая по нескончаемому сводчатому коридору, пиная от скуки вертевшихся под ногами крысюков, думала о вечном, преисполнившись бесконечным. Пожрать или не пожрать — вот в чём вопрос.

Желудок одержал победу над разумом. Отыскав глазами крысу поупитанней, снесла грызуну голову мечом. Споро разделав, поджарила магической энергией источника. Вышло суховато, но на вкус вполне себе ничего. Не хватало соли, перца, гарнира и хлеба, но всё лучше, чем сосать лапу и до чёртиков надоевшую пуговицу.

Не сдержавшись, запила пересушенное мясцо собственной кровью. Навык вампиризма, как и все прочие, благополучно прижился в новом теле.

Клыки заострились, ногти приобрели стальной блеск. Ничего из ряда вон, но всё равно приятно. Тело княжны Ольги перестало ощущаться пиджаком с чужого плеча. С каждой минутой я чувствовала себя всё более уверенно. Тоска по Алисе прошла. Пора забыть прошлое имя. Назад дороги нет. Этот мир теперь мой дом.

Настроение поднялось. Как мало человеку надо. Набил брюхо — и жизнь хороша. Вздремнуть бы ещё, с ног валюсь. По ощущениям, глаз не смыкала пару суток. Зевотой рот порвала. Кликнув Василису, вручила ей управление телом, а сама провалилась в забытьё.

Ромашковая лужайка, посреди железный стул, на том стуле сижу я. На шее ошейник-блокиратор. Подле стоит щёгольского вида нарядный франт. Накручивая тараканий ус на палец, что-то толкует мне, — я отвечаю, лицо мужчины смурнеет, он оставляет усы в покое и принимается с пролетарской ненавистью месить моё лицо пудовым кулаком. Харкая кровью, хохочу безумно, сплёвываю крошево зубов в рожу садиста. Со стороны лесной опушки доносится звонкий девичий голосок: «Алиса! Проснись! Да проснись же ты! Оля! Оленька! Ольга, очнись!»

С трудом разлепляю веки, что за… Где я? В лицо летит кулак размером с крупный кокос. Да что здесь происходит?

Увожу корпус влево — блок. Хлёсткий удар в локтевой сгиб. Хруст. Крик боли. Тычок в затылок — перед глазами поплыло. Призыв вакидзаси — падаю на колени с разворотом, свист меча. Торс в одну сторону, нижняя часть тела в другую. Чьи ноги? Чьё тулово? Да какая разница! Сон, просто сон!

Чёрный человек, баюкая сломанную руку, пытается пнуть ногой. Минус нога. Не ори ты так! Визжит, не унимается. Голову долой. Заткнулся, наконец. Ещё бегут трое. Нет, четверо, или пятеро. Что это у них в руках? Штурмовые винтовки? Целят в меня. Залп! Грохота не слышу,