Дорожная карта шоураннера. Приложение - Нил Ландау

на личном фронте. И у Шелдона Хоукса, Хилла [Харпера] были краткие, но полноценные отношения. Поскольку команда подчиняется правилам Мака Тейлора, мы не идём на компромиссы, когда необходимо раскрыть дело и выполнять задание. Мы не занимаемся обманом. Мы здесь не для того, чтобы судить о чьей-то виновности или невиновности. Мы здесь для того, чтобы собрать научные данные для прокурора и дать возможность судье или присяжным сделать свою работу. Иногда мы позволяли нашим персонажам бороться с этим принципом, но в конечном итоге они поступали правильно.

Н. Л.: Когда вы рассказываете истории, ваши линии A всегда представляют собой преступления, которые вы раскрываете в конце серии?

П. В.: Было несколько криминальных историй, оставшихся нераскрытыми. Мы не говорим всегда, что собираемся поймать нашего злодея, мы говорим, что собираемся дать зрителю убедительный финал. В первом сезоне сериала мы фактически рассказали две криминальные истории и поняли, что мы не дали нашим персонажам достаточно времени, чтобы составить мнение или что-то почувствовать.

Н. Л.: В «CSI: Вегас», я полагаю, две криминальные истории, вот почему мне больше всего нравится «CSI: Нью-Йорк»!

П. В.: Да, мы ушли от этого. Мы решили создать одну яркую, сложную линию A для преступления, чтобы каждый был вовлечён. Мы даже создали новую локацию под названием «Командный пункт», где наша команда могла собираться для обмена мнениями, и именно здесь вы получаете конфликт. Именно здесь вы увидели семью вместе. Это была наша замена обеденному столу.

Н. Л.: Значит, ваши линии A закроются, а линии B приобретут более личный характер?

П. В.: У нас обычно линии A и C (юмор, побочная линия). Теперь там буква A, и иногда вторая линия будет фокусироваться на одном персонаже, который может быть не замешан в криминальной истории.

Н. Л.: И многие из этих линий B будут тянуться на протяжении всего сезона?

П. В.: Около трёх лет назад мы начали создавать личные истории, которые тянутся весь сезон. И не могу сказать, что они только личные, потому что часто это чьё-то персональное намерение разобраться в деле о преступлении. Например, у нас есть Убийца 333, и всё началось с того, что Мак отправился с Пейтон в Лондон, а когда он вернулся, кто-то стал его преследовать. Мы назвали его Убийцей 333, потому что каждую ночь в 3:33 Мак получал телефонный звонок от незнакомца. Мы следовали за всеми этими прекрасными зацепками, и они привели нас в Чикаго, где вырос Мак. Так что это был первый год, когда мы решили, что криминальная история иногда может быть очень личной и развиваться в течение определённого периода времени. И если вы посмотрите сериал после этой точки, мы рассказываем некоторые криминальные истории на протяжении трёх серий. Мы обнаружили, что трилогии работают. И обычно мы привлекаем приглашённых звёзд, например, к нам присоединился Джон Ларрокетт. У нас был убийца-таксист, которого наша команда выслеживала три серии. Появился Джоуи Лоуренс и сыграл убийцу. Мы заметили, что аудитория может оставаться в этом блоке из трёх серий, и осознавать это, и подсаживаться, а потом мы это прекращаем. Это работает.

Мы также пытаемся сделать нашу первую половину сезона перед декабрьским перерывом совершенно иной, нежели вторая половина. У нас также сохраняется общая тема неожиданного, но вы увидите, что всё, чему был дан старт в начале сезона, редко продолжается в конце. Это прекращается потому, что мы противостоим «Американскому идолу». У нас были отличные рейтинги, и тут бац — динамика совершенно меняется во второй половине сезона. Мы считали, что нам нужно полностью удовлетворить нашу аудиторию в первых 13 сериях, чтобы они сохранили нам верность в январе и вплоть до мая. Поэтому мы создали нечто вроде промежуточного финала или клиффхэнгера в декабре. Иногда ваши реалии, ваши рейтинги и эфирная линейка заставляют вас рисковать и вносить изменения, чтобы побить конкурентов. В фильме под названием «Телевизор» персонаж Сигурни Уивер говорит: «Нам нужно найти что-то, что перебьёт “CSI: Нью-Йорк”». Мы были в восторге. Кто-то принёс это, чтобы показать нам, и мы закричали: «У нас получилось!» Это была такая честь.

Интервью: Дон Прествич и Николь Йоркин (глава 15)

Самые известные работы Дон Прествич и Николь Йоркин:

«Убийство» (исполнительные продюсеры/исполнительные сопродюсеры/сценаристы), 2011–2012;

• Номинация на премию WGA за лучший новый сериал, 2012;

«Вспомни, что будет» (консультирующие продюсеры/сценаристы), 2009–2010;

«Богатые» (исполнительные продюсеры/сценаристы), 2007–2008;

«Карнавал» (исполнительные сопродюсеры/сценаристы), 2003–2005;

«Воспитание Макса Бикфорда» (исполнительные продюсеры/сценаристы), 2001;

• Премия WGA за лучший сценарий серии драматического сериала, 2003;

«Справедливая Эми» (исполнительные сопродюсеры/сценаристы), 1999–2001;

«Надежда Чикаго» (исполнительные сопродюсеры/продюсеры/сценаристы), 1996–1999;

• Номинация на «Эмми» за лучший драматический сериал, 1997;

«Частокол» (сопродюсеры/сценаристы), 1995–1996.

Н. Л.: Прежде чем мы поговорим о том, что создаёт «холодное начало»/тизер как ваш способ погружения в пилот или серию, я бы хотел обсудить, как вы, партнёры, подходите к началу работы. Какова ваша технология? Кто за что отвечает? Есть ли у вас дополнительные сильные и слабые стороны?

Н. Й.: Собственно физический процесс всегда один и тот же. Мы пришли к этому после многих лет проб и ошибок, ведь мы писали вместе в течение 22 лет. Так вот, я всегда набираю текст, потому что мне нравится видеть слова перед собой, а Дон витает в облаках, поэтому она на диване, либо ходит по комнате, либо занята чем-то другим.

Д. П.: Николь зачитывает мне это, либо мы будем говорить вслух. Для меня это должно жить в комнате в пространстве. Если я слушаю, это тоже даёт старт для меня.

Н. Й.: Обычно, в самом начале, мы боролись за каждое слово, потому что должны были одобрить каждое слово, прежде чем напечатать его. Сейчас мы усовершенствовали и ускорили этот процесс, но иногда наступают моменты, когда мы заходим в тупик. И тогда нам нужно придумать третье решение, которое нас обеих удовлетворит.

Д. П.: Я думаю, в этот момент, если бы вы находились в том же помещении, вы могли бы испытать стресс, потому что мы недовольны, но не думаю, что мы относимся к этому так серьёзно, ведь таков наш метод. Мы не уносим это с собой. И как бы мы ни считали друг друга неправыми, мы должны придумать что-то ещё, а что-то ещё всегда лучше, потому что менее предсказуемо.

Н. Й.: Если речь о том, где мы пишем, то мы писали везде. Разные города и множество офисов. Если у нас есть выбор, мы всегда работаем в