Спасение мира - Фарит Маратович Ахмеджанов

идет через седловину Дира. Потом — спуск на равнины Прош, переход через Фташу и там уже будут вендские земли, северные рубежи Проштуата.

Там арданчуатским дворянам сомнительного происхождения тоже делать нечего. На Юге всегда было достаточно своих соискателей на титулы. К тому же Летиция была вполне определена во мнении, что полная судьба его не там.

В свете всего этого перед Тирралом маячили две перспективы. Обе были связаны с ожиданием, разнились лишь его способы — можно либо возвращаться в Стволы — так называлась деревня, в которой он ночевал два дня назад, потом снова идти сюда и повторять этот поход столько раз, сколько понадобится, либо оставаться тут и ждать на месте. Седьмая застава была пуста — чиновники появятся здесь примерно через месяц, когда придет время собирать осенние пошлины. В отличие от Второй заставы здесь не было постоялого двора — купцы предпочитали ночевать в Чуках, деревеньке на Первом тракте, до нее отсюда примерно три часа пути.

Ни один из этих вариантов не был ему по душе. Вообще, выбирать что-то одно из двух или большего количества альтернатив для Тиррала всегда было неловко. Не умел он этого делать и с раннего детства передоверял выбор монеткам, спицам или числу кирпичей между Вороньей башней и Кайскими воротами родного замка Тир. Нельзя сказать, что результат таким образом организованной процедуры оказывался особенно хорош, но зато экономилось время и исключались тягостные раздумья. К тому же таким образом Тиррал научился быстро считать.

Стоя на развилке, он решил воспользоваться одним из привычных способов. Монетам с недавних пор он не доверял, бросать нож в круг не захотел. Считать облака было трудно, так как день был облачный и ветреный, считать деревья в лесу — тоже затруднительно, к тому же долго. Тиррал загадал было на общее число седоков в первых трех повозках, проезжающих мимо — но и тут его ждала неудача, так как движение в это время было небольшим, а третьей по счету оказалась закрытая карета с задернутыми шторками и Форовским вензелем на корме. Содержала карета неясное количество народу, так что решить задачу было невозможно, а ждать четвертую означало нарушать условия загадки.

Тиррал вздохнул и тоскливо огляделся. Лес в этом месте отступал от дороги, образуя неровный круг. Каменное здание заставы торчало почти точно в его середине. Поодаль, там где в лес ныряла южная дорога, виднелись еще какие-то строения, но людей не было видно и там.

Решение никак не приходило в голову. Сидеть прямо здесь можно было день, или два. Но не месяц. Правда погода в этих местах была куда лучше, чем в Сулгарианской долине, но через пару-тройку недель дожди наверняка доберутся и сюда. Это если забыть о прочих неудобствах жизни на перекрестке больших дорог.

Ходить же к Стволам и обратно значило обречь себя на подозрительные взгляды и расспросы местных жителей о природе такого постоянства. Отвечать правду Тирралу совсем не хотелось, а придумать благовидный предлог для таких челночных перемещений он никак не мог.

Тиррал отошел к строениям, которые видел у начала южной дороги. Это оказался маленький дорожный храм — четыре длинные скамьи, обращенный к лесу алтарь на дощатом настиле под навесом, несколько каменных столбов, с навершиями в виде человеческой головы с закрытыми глазами. Кому был посвящен храм Тиррал не знал, но, учтиво поклонившись незнакомым богам и прошептав формулу умиротворения, он сбросил с плеч дорожный мешок и сел на одну из скамей.

На дорогах никого не было, стояла ничем не нарушаемая тишина. Мысли снова скакали по привычному кругу. Мешать им не хотелось.

Примерно через полчаса из леса за алтарем вышел человек. Ничем не примечательный, в плаще с капюшоном, закатанные рукава открывали крепкие волосатые руки. На его боку покачивалась торба, в таких обычно носят пергаменты и бумаги. Он начал аккуратно подметать настил вокруг алтаря, убрал с него несколько налетевших листьев, желтых по краям. Искоса поглядывая на Тиррала, воткнул в узкую щель лучину из какого-то темного дерева, запалил. Вверх потек ароматный дымок.

Тиррал глазел в исчерченное облаками небо. Служитель еще раз прошелся по полу метлой, потом отложил ее в сторону и сел на ту же скамью.

— Добрый день вам, господин! — слегка заискивающе сказал он. Тиррал кивнул.

— И вам того же.

Храмовый служка помолчал, беззвучно шевеля губами, потом спросил.

— Я не сильно побеспокою вас, если задам один вопрос?

Тиррал пожал плечами.

— Что за вопрос?

— Я, думаю, не ошибусь, если скажу, что вы держите свой путь в Лабиринт?

Тиррал выпрямился и посмотрел на своего собеседника.

— С чего вы… так решили?

— Ну, так здесь ведь, в этом вот храме Нуки, и начинается путь туда. Здесь люди очищают свои мысли перед встречей с Определителем Судеб.

Мысли Тиррала были весьма далеки от очищения.

— Какой такой Определитель?

Собеседник удивился.

— Разве вы не знаете, что Лабиринт так называют? Это удивительное место, в котором человек может узнать свою судьбу и исполнить свое заветное желание. Сюда приходит много благородных господ.

Мысли Тиррала неслись вскачь.

— А это, значит, храм Нуки?

— Да, это храм вещего бога, — служка молитвенно сложил руки домиком. — Ведь всем известно, что именно Нуки ведает судьбой, и Лабиринт сотворил именно он, в своей милости к людям.

— А ты монах?

— Нет, что вы! — его собеседник замахал руками. — Я просто помогаю братьям. В это время никого обычно нет, паломничество начинается позже. Тогда сюда приезжают Прием и его спутники, и, представляете, когда они говорят о Нуки и рассказывают обо всех, совершенных им чудесах, народу собирается столько, что не хватает скамей. Люди сидят на земле!

— Расскажи-ка мне поподробнее про этот Лабиринт.

— Увы, добрый господин, я ничего не знаю про это. Я тут просто убираюсь, слежу за порядком, да раз в день палю свечки. Зовут меня Бонс, я живу тут, в землянке неподалеку.

Человек поклонился. Тиррал кивнул в ответ и назвал себя.

— Господин Тиррал, так я был прав и вы действительно пришли в Лабиринт?

— Пожалуй, — медленно ответил Тиррал. В голове его бушевала буря. — Вы правы.

Человек по имени Бонс заулыбался.

— И тогда вы непременно должны купить у меня карту Лабиринта! Вот… — он запустил руку в торбу. — Смотрите!

В его руках дрожал старый пыльный пергамент, покрытый какими-то извивающимися линиями.

— Смотрите, это очень старинная карта. Она досталась мне от моего дедушки, который одно время работал в монастыре Азанукар, помогал тамошним монахам. Правда они почему-то совсем не чтят Нуки. Однажды мой дедушка спас настоятеля от …