Жрец Хаоса. Книга V - М. Борзых

архимагов. И сейчас пятёрка «маятников» усиленно присматривалась к реестру магов, находящихся на ближайшей границе к статусу архимагов для того, чтобы выбрать себе если не любимчиков, то хотя бы фаворитов. И прикинуть, кому они могли бы поспособствовать, послужив как на благо развития магической мощи империи, так и обеспечив себе не просто безбедную старость, а все возможные преференции: смену внешности, получение титула и обеспеченную жизнь без обязательств брачного толка с нелюбимыми людьми. Всё это принц обещал и выполнит обещание тем, кто решится помочь империи добровольно. Ему нужны были исключительно добровольные согласия.

Что же касается Алисы, чисто гипотетически она бы могла решить проблему Тенишева, если бы не одно «но»: она являлась его кровной внучкой. В своё время сын Латифа Самировича Махмуд несколько увлекся европейским вояжем и наставил рога герцогу Анхальт-Цербстскому. Родилась девочка, её признали, вырастили и даже продали обратно в империю в семью родного отца. Герцогу ценник на результаты демографического туризма понравился, и он еще трижды приглашал Махмуда Латифовича в гости к супруге. На очереди приоритетного выкупа ожидают ещё два «маятника».

Вот поэтому помочь конкретно деду Алиса не могла, но послужить на благо империи и, возможно, устроить собственную жизнь по собственному разумению не отказалась.

И сейчас Андрей Алексеевич ждал, что же в итоге предпримет Юрий Викторович.

«Не спугнуть бы!»

Даже отставка с сохранением шифра камер-юнкера была вызвана тем, чтобы князь получил больше свободы, смог развивать свои способности, а не быть привязанным ко дворцу. Всё-таки маги — существа свободолюбивые, и им требовалось время и благоприятные обстоятельства для оттачивания собственных способностей и возможностей. Дворец — это не место, подходящее для подобных изысканий. Поэтому Андрей Алексеевич ждал результата своей собственной комбинации. С матерью он её не обсуждал. В целом отставка Угарова выглядела логично в свете получения главенства в роду, потому она не вмешивалась.

Но дождался принц совершенно иного. В саду его отыскал Григорий Павлович Савельев. Выглядел он на удивление бодро и, по мнению Андрея Алексеевича, даже несколько цветуще, хотя прошло всего ничего — несколько дней после обнаружения убойного артефакта. Сейчас безопасники усиленно следят за супругой собственного шефа в поисках связей с вредителями короны, чтобы определить точно, кто стоял за столь изощрённым покушением.

Но нынче Григорий Павлович выглядел насторожённым, бледным и тревожным. Взгляд его был твёрдым, в нём не было болезненной лихорадочности, но само выражение лица не сулило совершеннейше ничего хорошего принцу.

— Ваше Императорское Высочество. Волошины, — коротко сказал он.

— Что Волошины?

— Решились попробовать достигнуть ранга архимага собственными силами. Не дождались.

Принц тихо выругался.

— И каким образом?

— Судя по поступающей информации, методом шокового прорыва.

— И как результат? — задал вопрос принц, уже догадываясь, какой ответ услышит. — Судя по вашему виду, не очень.

— На прорыв пошёл младший сын Агоя Волошина, Клим. Поместье превратилось в полнейший бедлам. Волошины держат взбунтовавшихся тварей в пределах собственной резиденции, но запросили помощь.

— Чтобы Волошины да самостоятельно помощь запросили?

— Да. Дело в том, что Клим Агоевич что-то напутал в ритуале, и в резиденцию бесконтрольно попадает невероятное количество сущностей иного плана. Всё, что могут делать Волошины, — это работать «комбайнами» по уничтожению сущностей, но их приток не останавливается. Нужна помощь именно с разрушением конструкта. А поскольку самим разбираться некогда, то уже поступил запрос на использование пустотных бомб. Пусть лучше они разнесут себе пол резиденции, чем полностью канет в небытие целый род.

— А что Потоцкий? — Принц вспомнил про штатного имперского магодава. — Можно же отрезать всех от силы с менее разрушительными последствиями.

— А Димитр Потоцкий, как назло, нынче находится в гостях у собственной родни в Австро-Венгерской империи. Отпуск был запланирован за полтора года, и мы сами его подписали. Посему добираться он будет долго и явно не успеет.

— Сами что посоветуете, Григорий Павлович?

— Я посоветую… — Савельев поджал губы, а после поднял взгляд на принца. — А давайте туда князя Угарова попробуем запустить. Как-то же он дестабилизировал конструкт на Алаиде, может, и там получится. По сути, его же только дестабилизировать надо. Не нужно никого убивать. Мы его туда под охраной отправим, попробуем провести к месту появления тварей. Глядишь, что-то и получится. Заодно и получим подтверждение: владеет он резонансом или нет.

— Мы же не хотели трогать его, Григорий Павлович, хотели дать самому возможность разобраться с собственными новыми способностями.

— Ваше Императорское Высочество, не та ситуация нынче, чтобы всё пускать на самотёк. В конце концов, если не хотите афишировать собственное вмешательство, давайте скажем, чтобы Волошины сами позвонили Угаровой, и та обратилась к внуку. По сути, Волошину без разницы, у кого в должниках ходить — у вас или у Угаровых. А натолкнуть их на мысль после событий на Алаиде легче лёгкого.

— Попытка не пытка, — согласился принц. — Даю добро.

* * *

Стоило Эльзе уйти, как настроение фрау Листен изменилось самым кардинальным образом. Она будто бы сняла с себя маску озлобленной шипящей женщины, а вместо неё нацепила личину абсолютнейшего безразличия и некоторого шального фатализма.

— Юрий Викторович, в конце концов, идите жалуйтесь хоть императрице, хоть Его Императорскому Высочеству. Мне кажется, вы так и не поняли одну простую вещь. У меня с ними собственные взаимоотношения. И границы этих взаимоотношений определяю не я. Поэтому спасли — за это вам большая благодарность, не спасли бы — ну что ж, меня бы ждало следующее подселение. А посему было приятно с вами пообщаться. Долги мы с вами по спасению жизни закрыли. А сейчас позвольте, я проследую на своё рабочее место. И да, сестре вашей от меня низкий поклон, вот уж кому-кому, а ей я теперь обязана очень многим, потому что, как она и говорила, выискать в собственной жизни столько позитива, чтобы спасти одну умирающую меня нужно было ещё постараться.

Фрау Листен криво улыбнулась, спокойно обошла меня по дуге и отправилась следом за Эльзой.

Ну и что это было, спрашивается? Делай добро и бросай его в воду? С другой стороны, а что я хотел? Спасал я её по собственной инициативе. Явно навесить на неё долг жизни не планировал, а объясняться, в связи с чем она оказалась в таком состоянии, уже она не обязана была. В конце концов, кто я такой, чтобы отчитываться?

Пожав плечами, я уж собрался было тоже выходить из палаты, когда в неё забежала запыхавшаяся Эльза.