Меч и ятаган - Дэвид У. Болл

крутя молоток в больших руках, откашлялся. Мастер взглянул на него, недовольный тем, что его отвлекают от важного дела, и спросил:

– Что случилось? Что надо?

Лука сдернул шапку и второпях объяснил, что случилось. И хотя Лука был намного выше мастера, он явно боялся его и говорил извиняющимся тоном.

– Значит, забрали его? – перебил мастер, даже не дослушав. – Увезли?

– Да, мастер, – кивнул Лука.

– Значит, все кончено. Теперь его уже не спасти. Тут ничего не поделаешь. Ты понапрасну тратишь свое и мое время. Первый день вышел на работу, и уже от тебя одни неприятности! Мне надо строить форт! Живо за работу!

– Мастер, прошу вас, я должен сообщить, – неуверенно сказал он.

– Прекрасно, сообщи. Вон там, на пристани, ходит брат из ордена. И пошевеливайся, иначе можешь не возвращаться! Пока просто лишаю тебя платы за этот день. А теперь оставь меня в покое. Я занят важными делами.

На пристани разгружали корабль под надзором брата из ордена Святого Иоанна. Он еще не был рыцарем, а только солдатом. Однако его, словно плащом, окутывало высокомерие, свойственное членам ордена, как будто он был самим великим магистром. Когда Лука и Мария подошли к нему, он о чем-то совещался с капитаном корабля и не обратил на крестьян внимания.

– Прошу прощения, глубокоуважаемый… – робко окликнул его Лука, но рыцарь величественным взмахом руки приказал ему убираться.

Мария беспокойно переминалась с ноги на ногу. Она не понимала, что за удивительные метаморфозы происходят с ее отцом, когда он говорит с властями предержащими. Дома он вел себя как настоящий лев, а тут сразу превращался в ягненка. Мария сама была настоящей львицей и не собиралась дожидаться конца разговоров о грузе.

– Синьор, выслушайте нас! – резко сказала она по-итальянски. – Вы тратите время впустую! Вы должны кое-что сделать!

– Тише! – попытался утихомирить ее Лука.

Кроме отца, Мария не боялась никого, да и то она боялась порки, а не слов и понимала, что отец не станет бить ее на глазах у рыцаря, поэтому как ни в чем не бывало продолжила:

– Вы должны немедленно выслушать нас!

К удивлению Луки Борга и капитана корабля, рыцарь с веселым видом повернулся, чтобы узнать, чего хочет этот властный ребенок.

– Должен выслушать вас, молодой хозяин? – с усмешкой спросил он.

– Да, – кивнула Мария.

Разговаривать придется ей. Рыцарь, как и большинство его собратьев, по-мальтийски не говорил, а Мария, в отличие от отца, знала итальянский, потому что на нем дома говорила мать. Рыцарь выслушал ее историю с бóльшим интересом, чем капумастру, и обрушил на нее целый шквал вопросов. На что был похож флаг на галере? Сколько весел? Одна мачта или две? Какой формы паруса? Потом рыцарь послал пажа в замок, чтобы предупредить остальных, и приказал Марии и Луке следовать за ним.

– Вас расспросят поподробнее.

Мария побежала за пажом, но, заметив, что отец колеблется, обернулась:

– Отец? Ты идешь?

Лука Борг понимал, что сына спасать уже поздно, а вот работу еще пока спасти можно, а значит, обеспечить пропитанием оставшихся членов семьи.

– Зачем? Николо не вернуть. Я не смогу поплыть за ним. Я даже не смогу говорить с этими людьми. Ты все видела, вот и расскажи им. Потом придешь и расскажешь, что они решили. – С этими словами Лука взвалил на плечи свой инструмент и побрел обратно на холм.

Паж отвел Марию в форт Сант-Анджело. У ворот он передал ее другому пажу, который провел Марию во двор и приказал ждать, а сам поспешил в замок. Вскоре она повторила всю историю другому рыцарю, энергичному испанцу в полудоспехе. Через пять минут из Биргу выдвинулся патрульный отряд. Марии они казались сияющими грозными ангелами, которые обязательно найдут способ спасти ее брата. Она ждала, сидя на скамейке и болтая ногами, еще не достававшими до земли. Прошел час, другой. Рыцари приходили и уходили, не обращая на нее внимания. Они никогда не замечали мальтийцев, это Мария знала, потому что рыцари в открытую презирали местных жителей. Она ждала, смотрела, кусала губу. Через два часа патруль вернулся. Застывшее в трупном оцепенении тело корсара было перекинуто через круп одной лошади, тело Бартоломео болталось на другой.

Мужчины ушли внутрь, и все затихло. Она подумала, что они собираются идти на галеру, но никому до нее не было дела. Наконец снова появился испанский рыцарь:

– Иди домой, дитя. Теперь уже ничего не поделаешь.

– Вы что, не пошлете в погоню корабль? – пораженно прошептала Мария.

– Догнать их можно разве что на галере с крыльями. И даже если бы она была у меня, куда бы я ее отправил? Где их искать? Может, они тебе сказали?

– Но вы должны хотя бы попытаться!

– У великого магистра есть дела поважнее, дитя, он не будет посылать галеру из-за такой ерунды.

– Ерунды?! Это мой брат! – Мария едва сдерживала слезы.

Все, абсолютно все, от капумастру и рыцаря на пристани до этого человека, приводили ее в ярость. Высокомерные господа не понимали, как это важно, им было все равно!

– Я должна поговорить с великим магистром! – не сдавалась она.

– Иди домой! – повторил рыцарь, теряя терпение. – Жискар, убери отсюда этого мальчишку!

Паж грубо схватил ее за плечо и потащил к воротам. Ворота с грохотом захлопнулись, и Мария оказалась на улице.

– Вы должны послать корабль! – кричала она, колотя кулаками в ворота. – Слышите меня?

– Уходи! – раздался из-за ворот сердитый голос Жискара. – А то я тебе нос отрежу!

– Черта с два! – вопила Мария. – Я не уйду, пока не встречусь с великим магистром!

Схватив с земли камень, она начала стучать им по воротам. Паж распахнул ворота и толкнул ее. Мария попыталась удержаться на ногах, но снова упала в грязь, уже который раз за этот день.

– Я не хочу делать тебе больно, – прошипел Жискар, – но следующий раз придется!

Ворота снова захлопнулись. Мария тщетно пыталась найти какой-нибудь другой вход, но крепость была неприступной.

Еле живая от усталости, она снова побрела на пристань. Подошла к рыбаку и пообещала, что будет работать на него бесплатно до конца жизни, если он хотя бы попытается найти Нико. Тот рассмеялся ей в лицо и сплюнул себе под ноги. Мария была поражена тем, насколько все были равнодушны. Никто не собирался ничего делать. Всем было наплевать. Сплошные трусы!

Отца она видеть не хотела, да и что проку от ее новостей. Она бесцельно бродила по улочкам Биргу, лабиринт которых почти не изменился со Средневековья. Узкие улочки пересекались под странными углами, за каждым поворотом оказывался еще один поворот. Такой принцип градостроительства защищал города от нападений. Большинство главных улиц выходило на городскую площадь, куда можно было загнать неприятеля и окружить его. Со всех сторон возвышались стены, словно Мария шла по каньону, только с узкими высокими окнами и балконами. В некоторых местах солнце появлялось всего на несколько минут в день, а в некоторые вообще не заходило. Мария даже не заметила, как оказалась на площади, посреди которой возвышалась одинокая башня с часами. Вечерело, тени становились все длиннее. Этот ужасный, долгий день подходил к концу. Она зашла в церковь и постояла посреди нефа, потом зажгла свечку, встала на колени перед алтарем и начала молиться. Заставь их выслушать меня, Господи! Заставь их помочь Нико! Скажи мне, что делать!

Через десять минут, выходя из церкви, Мария увидела процессию. Двое рыцарей шли в центре, их окружали пажи, оруженосцы, братья ордена и тяжеловооруженные всадники – всего, наверное, человек двадцать. Процессия ордена следовала в церковь Святого Лаврентия при монастыре на вечернюю молитву. Мария узнала обоих рыцарей. Первый – испанец де Омедес, одноглазый великий магистр суверенного ордена Святого Иоанна. В этом мире выше его был только папа римский. Обычно Мария видела великого магистра только по праздникам, когда он проезжал через город на своем великолепном коне. В такие дни на нем были шлем с пером и серебряные доспехи, покрытые алой мантией с крестом ордена спереди. Сейчас великий магистр был в строгом черном одеянии, а о его высоком положении говорил только восьмиконечный золотой крест на цепочке.

Во втором рыцаре Мария узнала француза по фамилии де ла