Ловец солнца - Огинская Купава "Квэлиер"

Порой Кайдену казалось, что все его беды были именно от отсутствия проблем. При жизни, когда он рос в императорском дворце, дни его были полны сложностей и опасностей, благодаря чему у него не было времени на глупости.

После смерти свободного времени стало слишком много.

В тот день ему так же нечем было заняться. На главный небесный остров Кайден прибыл раньше положенного и вынужден был коротать время в саду.

Беседка, в которую его провели служители палаты, выглядела превосходно, вино, что ему преподнесли, освежало… но очень скоро Кайден заскучал.

И стоило же такому случиться, что ровно в тот же самый момент на дорожке, идущей мимо беседки, под руку с незнакомой ему девушкой прогуливался его брат.

Ясное Солнце заинтересовался простой смертной… и не просто заинтересовался, он поднял ее в небо. Слабую человеческую женщину без всякого дара.

Узнав об этом, Кайден посчитал, что было бы забавно понаблюдать, как его надменный братец будет искать ее…

Шел третий год его жизни после очередного наказания. И подходили к завершению последние спокойные дни.

Девушка была Кайдену совершенно неинтересна, все, чего он хотел, – немного помучить брата. Кто же знал, что она окажется достаточно безумной, чтобы попробовать сбежать? Кто же знал, что ей это удастся?

Кто же знал, что для побега она выберет именно ту ночь, в которую под полной луной самки ванши – самые страшные хищницы в лесах Кайдена – выпустят на первую охоту своих детенышей?

Останки беглянки удалось найти лишь спустя несколько дней в оставленной хищниками норе. Опознали кучку обглоданных костей по солнечному камню – подарку яснейшего. Камень, как и кости, детеныши пытались разгрызть, но не смогли и просто бросили.

Кайден ожидал, что его вновь накажут забвением. Не удивился бы, усыпи его на этот раз лет на сто… но братец его удивил.

Все виды чудовищ, выведенные Кайденом, были уничтожены, а сам он угодил во временной поток. Обреченный проживать смерть бесчисленное количество раз.

***

Ева немного помолчала. Она могла понять желание отомстить за смерть родного человека, но зачем для этого портить жизни ни в чем не повинных людей? В чем ее вина? Почему она должна разделить наказание Кайдена? Что за чертова несправедливость?

– Братец твой – сказочный урод, – вздохнула Ева.

– И не говори, – усмехнулся Кайден.

– Но и ты тоже тот еще отброс.

Улыбаться он перестал.

– Я же объяснил, все вышло случайно.

– И что? Это как-то снимает с тебя ответственность за твои действия?

– Я не хотел, чтобы она умерла!

– Ты ее похитил! И думал, что она будет просто ждать спасения? Что не попытается сбежать?

Кайден насупился.

– Если бы она подождала, то сейчас была бы жива, а я не застрял в этой…

Он осекся, когда Ева с силой хлопнула ладонью по столу.

– Если бы ты ее не похитил, она сейчас была бы жива, а ты не застрял бы здесь! И не умерли бы из-за тебя еще пять невиновных девушек! Из-за тебя и твоего стукнутого брата! – Она длинно выдохнула сквозь сжатые зубы. Злость, на время присмиревшая, вновь разгоралась внутри пожаром. Еще немного – и Ева перевернула бы стол, отшвырнула стул и бросилась бы на Кайдена с кулаками. – Как же вы все меня бесите! Думаешь, только твоя жизнь что-то стоит, а других можно убивать не задумываясь?

– Не хочу, чтобы мне читала нотации девчонка, не знающая ничего о жизни! – прошипел Кайден. Даже когда он был ребенком, никто не смел разговаривать с ним так снисходительно!

Ева опешила.

Это она-то ничего не знает о жизни? Это о ней Кайден сейчас отозвался с таким пренебрежением?

«Да за кого он меня принимает?!» – подумала Ева пораженно.

Но она молчала, понимая, что все ее слова сейчас будут похожи на оправдания.

Хотя надежда на то, что они все же смогут поладить, таяла быстрее, чем сахар в очередной чашке кофе Кайдена.

ГЛАВА 4. СТРАЖИ

К вокзалу поезд подъехал в сумерках. На закате, в розовом свете заходящего солнца, белое здание с тонкими остроконечными башнями выглядело как сказочный замок.

Ева злилась на Кайдена и весь день избегала его, предпочитая общаться с пассажирами поезда и все больше убеждаясь: все, что ей рассказал Кайден, – правда. Люди охотно разговаривали с ней, рассказывали, кто они и куда едут, угощали конфетами или сушеными фруктами, но стоило Еве задать по-настоящему интересующие ее вопросы, как ее будто переставали слышать.

Когда поезд остановился и проводники спустили лестницы, Ева, не задумываясь, схватила шинель, лежавшую на диванчике рядом с баром, – кто-то из пассажиров выходил покурить, от ворота отчетливо пахло табачным дымом. Никто не обратил на это внимания, ее не окликнули и не потребовали вернуть чужую одежду.

Накинув шинель на плечи и подняв воротник, Ева неуклюже сбежала по лестнице и, не оглядываясь по сторонам, нырнула в здание вокзала. Двустворчатые тяжелые двери поддались с трудом и громко захлопнулись у нее за спиной.

Ева поежилась и осмотрела полутемный безлюдный зал. Белый, холодный, с арочным сводом и двумя рядами тяжелых скамей из темного дерева. В дальнем конце зала виднелась еще одна дверь.

Ева поспешила туда и нашла зал поменьше. С уютными на вид диванчиками.

Выбрав самый дальний и темный угол, она решила дождаться отбытия поезда там. Не надеясь вернуться домой, она собиралась попробовать обжиться в этом мире. Ни сложностей, ни тяжелой работы Ева не боялась и была уверена, что сможет жить где угодно, только бы у нее был теплый угол и полный желудок.

А Кайден пускай в одиночестве развлекается в этом адском поезде смерти.

Стоял он не дольше двадцати минут, показавшихся Еве вечностью.

Наконец послышался протяжный гудок. Еще через некоторое время поезд с уютным чух-чуханьем отъехал от вокзала.

Выждав еще минут десять, Ева медленно выбралась из кресла и вернулась в главный зал. Он был тихим и безлюдным.

Слишком чистым и опрятным, чтобы оказаться заброшенным… но пустым.

В кафе на втором этаже пахло свежим кофе. На столике у окна лежал надкушенный бутерброд.

Еву прошиб холодный пот. Кайден говорил, что все люди в поезде мертвы, поэтому они не обращали внимания на критические несоответствия… например, на вымерший вокзал. Ведь с обрыва сорвется только поезд. Погибнут только пассажиры, все остальные продолжат жить как ни в чем не бывало. Например, работники этого вокзала.

«А что, если во всем этом мире сейчас нет ни единой живой души, – подумала она, холодея, – кроме тех, кто едет сейчас в поезде?»

Мысль эта была сумасшедшей, устрашающей и достаточно правдоподобной одновременно. Хотя, пожалуй, не самой страшной.

Ева старательно гнала от себя подозрение, что это все и не целый мир вовсе, а один его небольшой кусок, застрявший в безвременье. И если она попробует отойти подальше от вокзала, то провалится в пустоту.

Чтобы взять себя в руки, Еве пришлось приложить немало усилий.

Выйдя на широкое крыльцо вокзала, она несколько минут дышала морозным воздухом, следя за тем, как солнце все ниже склоняется за горизонт.

Глупостью было бы отправляться куда-то ночью.

«Переночую здесь», – решила Ева и вернулась в маленький зал. Сдвинула вместе несколько диванчиков, соорудив себе постель, и села у окна, наблюдать за тем, как бескрайнее поле погружается в темноту.

Ей было страшно и одиноко. Хотелось плакать.

С заходом солнца все стало только хуже. Ей чудились странные шорохи за стеной и будто бы чье-то дыхание.

Ева не знала, как в этом мире работали светильники и как их включать. Зал погрузился в темноту, рассеивал которую лишь слабый лунный свет.

Ева бесчисленное множество раз успела пожалеть о том, что не осталась в кафе. Пусть стулья в нем были не такими удобными, но сейчас второй этаж казался ей самым безопасным местом из возможных.

Там хотя бы можно было запереться. Залы на первом этаже соединялись арочными проходами, не предусматривающими двери.