Наследник от Тирана - Ада Ридель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но знаю – он не отпустит.
– Как тебе жизнь с Тимуром? – внезапно спрашивает, хватаясь за вилку. Резко втыкает её в стейк, из которого выливается кровь. Помню я его предпочтения в еде. Любит слабой прожарки.
– Прекрасно, – язвлю и говорю с сарказмом. – За исключением того, что он каждый день шантажирует меня нашим ребёнком. Пока ты сидишь здесь и ешь свою свинину. Как ты не поймёшь, Самир? Тебя обманули.
Делает вид, что не слышит. Жуёт своё мясо. Поднимает вилку в воздух.
– Вкусно. Точно не хочешь? Я заплачу. Вдруг Багров тебя не обеспечивает.
Я вздыхаю.
– Хочу бутылку воды. Чтобы ударить тебя.
– Принеси, – говорит он официантке рядом. Он что, серьёзно?
– Знаешь, чего я не понимаю, Милана? – вдруг спрашивает, даже не смотря на меня. Ему стол интереснее. – Ты, вроде, была борцом. Но что стало потом? Даже если твои слова правда, я не верю, чтобы ты так просто играла под чью-то дудку.
Усмехаюсь.
– Да только вот каждый раз, когда я боролась, терпела поражение. Не помнишь? Оно у меня одно. Огромное поражение. Я связалась с тобой. Привязалась.
Выпаливаю, сама не понимаю, как.
– Родила дочь. А ты отказываешься меня слушать.
Громкий удар кулака о стол заставляет подпрыгнуть.
– Если ты ещё раз скажешь про то, что она моя дочь…
– Самир! Меня хотели убить! Твой брат угрожал мне! Думаешь, я сейчас живу в шоколаде? Да моя жизнь похожа на комок грязи, в котором скоро умру! И всё из-за тебя!
– Переигрываешь, – звучит сухо.
Резко закатываю рукав пальто, показывая ему синяк, который оставил мне Багров.
– Спасибо, да. А это что? Реквизиты, данные мне для спектакля?
– Милана, – опять говорит сердитым голосом. – Ты сама виновата. Кто же верит злодеям, а? Надо быть дурой.
– Тебе ведь я доверилась…
– Было бы всё это правдой, при проблеме ты пошла бы ко мне. А не вонзала нож в спину. Разговор окончен.
К нам подходит официант, ставит рядом со мной бутылку воды.
Самир прожигает её взглядом, а потом переводит его на меня.
– Бери. И бей. Раз так хотела.
– Я не настолько ущербна, как ты.
– А было столько гонору…
– Я одного понять не могу, – спохватившись, скрещиваю руки на груди. – Ты осуждаешь меня. Предала-предала. Ненавидишь меня до одури. Но похищаешь. Обвиняешь во всех проблемах. Бесишься, что я с другим мужчиной, хоть я и ни разу не спала с ним. Но не ты ли женился и обзавёлся сынишкой?
Он всего лишь хмыкает на мои слова.
– Не буду же я убиваться из-за тебя, – усмехается, кидая ещё один кусочек мяса. Пережёвывает его, хватает салфетку со стола и вытирает ей рот. – Жизнь идёт. Моя жена хотя бы не избавилась от моего ребёнка.
Грубо кидает салфетку на стол и встаёт.
– Час прошёл. Пошевеливайся. Отвезу тебя обратно.
Я без промедления встаю со своего места. И сдерживаю всю обиду и злобу, идя за ним.
Если он не поможет мне, я выкручусь сама!
Глава 5
Возвращаюсь в клинику я уже одна. В другой машине, с другим водителем. Самир, видимо, не выдержав моей персоны, поехал отдельно. Но мне плевать. Всё, что меня сейчас интересует – моя девочка.
Я не знаю, где её искать.
Как представлю, что Багров с ней уже что-то сделал – готова завыть белугой. Но стараюсь не думать о плохом.
Искать мне никого не приходится. Тогда я бы точно сошла с ума.
Как только автомобиль Хаджиева останавливается, я уже вижу свою охрану на улице. Взволнованные, разозлённые, ходящие из стороны в сторону.
Выхожу из салона и на всех парах мчусь к ним. Меня замечают быстро. Гуцул неимоверно злой и напуганный.
Я подхожу к нему, зная, что он промолчит. Это не в его компетенции — меня опрашивать, где я с и кем была. Где пропадала. Наверняка, уже глянули по камерам.
Поэтому когда его стальные пальцы смыкаются у меня на плече, я, не думая, выпаливаю:
– Где Камилла? – градус беспокойства только повышается, стоит подумать о дочери. Представить, что они…
Гуцул молчит. Лишь запихивает меня в салон. Чуть не закатываю истерику, но вижу рядом с собой автолюльку, в которой плачет моя малышка.
Сердце кровью обливается, когда вижу её слёзы. Слышу её плач. Всё внутри на куски раздирается.
Тянусь к своей девочке, вытаскиваю из автолюльки и прижимаю к себе, качая и успокаивая.
– Прости, малышка, – убаюкивающее шепчу. Вина пожирает изнутри. Выскрёбывает ложечкой. Зачем я вообще оставила её одну в кабинете? – Тише, солнышко, тише. Мама рядом.
Нажимаю на кнопку, и перегородка разделяет меня и водителя. Кормлю своё солнышко. Она, наверное, жутко испугалась, к тому же, пришло время.
Кама кое-как успокаивается, и я выдыхаю. Для меня главное — чтобы с ней ничего не сделали. На остальное плевать.
Мы приезжаем в особняк Багрова быстро. Гуцул гнал как не в себе. И я понимаю, почему. Тимуру, наверняка, уже всё доложили.
Поэтому как только я переступаю порог особняка, иду в детскую. Укладываю Каму спать. И с каким-то испугом жду встречи с Багровым.
Проходит час.
Ноги трясутся.
Два.
Нервный тик начинается.
Три.
Нервы все кончаются.
Но он не приходит.
Я уже выхожу из детской сама. Живот начинает урчать от голода. Я ведь не ела почти с самого утра. Думаю перебиться, дотерпеть до завтра. Но всё же решаюсь сходить на кухню, узнать, что не так с Тимуром. Куда он пропал.
Это странно. В другой бы ситуации он уже рвал и метал.
Иду по коридору. Не осматриваюсь по сторонам. И зря.
Слышу рядом грозное:
– Стоять.
И я останавливаюсь. Поворачиваю испуганно голову на приоткрытую дверь. Странно…
– Зайди.
Мурашки по всему телу проносятся.
Я аккуратно захожу в комнату и не закрываю двери. Чтобы если вдруг… Мой крик услышали.
– Как тебе свидание с бывшим? – спрашивает, смотря в окно. Даже не на меня. Говорит с
