Отсвет мрака (Сборник) - Евгений Филенко

— Я знаю, — говорит она. — Умирать всегда больно.

И я прекращаю этот спор. Лариска действительно знает. Два дня в неделю она работает в хосписе, о боли и смерти ей известно все.

К тому же у меня в запасе не более пяти минут.

— Хочешь, приду сегодня вечером? — спрашиваю я.

Лариска глубоко затягивается и смотрит на меня прямо и открыто.

— Хочу. Трахаться мне нужно точно так же, как и тебе. Я люблю это. Но ты не придешь.

— Приду. Честное слово… если сумею.

— Приходи, Сполох. Сегодня я одна.

Наш поцелуй по-братски краток и целомудрен.

Уже на площадке я вдруг вспоминаю, где я вычитал про рыбу-одеяло. У Конан Дойля, в «Маракотовой бездне»!

4. РИМ ГАФИЕВ

— …Смотря каков будет навар, — говорит Зомби.

— Фыр-фыр-фыр, — обрывает его «нечеткий».

— Мммать, — шепотом рычит Малыш. — Дип его не берет. Фантом какой-то.

— Хорошо, не буду… — невесть с чем соглашается Зомби. — Но я желал бы иметь карту.

— Хр-хр…

— Тогда без проблем. Однако вернемся к моей любимой теме оплаты труда…

— Хр-хырр…

— И процент за риск.

— Хррр…

— В пределах разумного, в пределах разумного… Скажем, пятьдесят.

— Разумник, — коротко комментирует Малыш.

— За какой же риск он хочет срубить такой процент? — бормочу я.

— Может быть, «живой товар»?

— Не слыхал о таком.

— Наложницы для королей из Пекла. Такси-герлс в подпольные бордели.

— В Гигаполисе своих кадров навалом.

— Негритянок маловато. Когда я служил на Востоке, там это уже практиковалось. Правда, речь шла о гаремах.

— Все равно не верю…

В этот момент в правом верхнему углу экрана вспыхивает ослепительно-алый ромбик индикатора, именуемого в инструкциях «флагом экстраординарности», а сам лаптоп начинает легонько поскрипывать. Это означает, что зарегистрировано употребление в беседе ключевого слова, проходящего по разряду строгой конфиденциальности либо по какому-нибудь «горячему» делу. Фамилия, топоним, кодовое обозначение секретного объекта — все что угодно.

— Что, что он там сказал?! — встрепенулся Малыш.

— Черт, я не расслышал из-за твоих негритянок…

Схемы на экране приходят в движение. Должно быть, высокие договаривающиеся стороны ударили по рукам и пожелали спрыснуть сделку в зале. Или же, напротив, не сторговались и решили разойтись красиво. Хотя мой опыт свидетельствует, что в делах такого масштаба несговорчивый партнер автоматически подписывает себе приговор…

Нет, не девочками здесь пахнет, Малыш. Никогда Иван Альфредович Зомби девочками как товаром не интересовался, не его это профиль.

— Гоша, — говорю я тихо, но жестко. — Спокойно, без суеты поднимайся и топай в элкар. Упакуешься в защиту по полной программе и встанешь у черного хода. Заодно вызовешь группу поддержки.

— А ты? — одними губами спрашивает он, неспешно отодвигая кресло и выпрямляясь надо мной во все свои метры.

— Посмотрю, как они станут расходиться. Если у парней все схвачено, они явятся в зал обмыть договор. Иначе станут уходить тылами. По крайней мере один из двоих. Тут ты его и спеленаешь. Если через десять минут ничего не произойдет, можешь вернуться в зал.

— В полной выкладке?!

— Не обязательно. — Я захлопываю крышку лаптопа. — Будем мирно жевать салаты и ждать подмогу.

— Угу, — мычит он и удаляется тем же манером, как мы и пришли, — через кухню.

Молодец — на лице не написано ничего лишнего. Тунгус мог бы быть доволен. Ну, надо стало человеку! Кто виноват, что мы припарковались у черного хода, и мало ли что он забыл в своем элкаре?.

Но хитрая бестия тунгус не верит.

Против обыкновения он лично катит столик с закусками ко мне. Лично расставляет тарелки, лично наливает первую дозу пива.

— Что-то не так? — спрашивает он, кивая на пустующее кресло Малыша.

— Бог с вами, Сергей Андреевич, — с отсутствующим видом отвечаю я и придвигаю салат поближе. — А что, хлеба в вашем кабачке не подают?

Тунгус устало опускает веки:

— К этому салату хлеб не полагается. Это такой салат, который едят без хлеба.

— Ну-ну…

Кажется, Тунгус успокоился.

Тем более что в зале появляется Зомби. Разумеется, он уже уведомлен о нашем присутствии и абсолютно спокоен. То есть настолько, что даже не глядит в мою сторону. Ему ли с его репутацией опасаться трассеров?. Тунгус моментально переключает свое внимание на него, потому что Иван Альфредович слывет мужчиной крутым, но полезным. Тунгус устраивает Зомби за отдельным столиком в такой же, как и у нас, уютной нише. Что там происходит я не вижу, но вокруг Зомби возникает некоторая суета: закуска и выпивка — коньяк в приличной бутылке, кажется, армянский — доставляются без промедления. Дальше — больше: Ольга Царикова откалывается от своего детсада и, квалифицированно подрабатывая тощенькими бедрами, перемещается за столик Ивана Альфредовича.

Я меланхолично — могут быть у инспектора ДЕПО свои заботы?! — жую салат, почти не разбирая вкуса. Медленно и так же бесчувственно, как минералку, тяну пиво. Механически отмечаю: пиво мало того что свежее, так еще и неразбавленное… И борюсь с искушением подглядеть в лаптоп — как там ведет себя наш «нечеткий»?

В этот момент «нечеткий» возникает в дверном проеме кухни во всей своей красе.

Я почти не таясь разглядываю этот феномен. Он, как и Зомби, должен знать, что я сижу здесь и пью пиво, так что прикидываться гвоздем мне совершенно не с руки.

Этот тип такой же стертый, как и его схема. Ссутулившись, он кутается в дешевый потрепанный плащик, в жирных пятнах от пищепродуктов и вдобавок продранный под мышками. Мятая шляпа архаичного фасона «член Политбюро» глубоко надвинута на лоб, из-под нее поблескивают большие черные очки. Лица практически не видно. Так, что еще?. Серые брюки древнего силуэта — я такие носил в молодости, когда со своей «конторой» ездил из Казани в Москву мочить люберов. Паршивого качества питерские туфли не по сезону, к тому же — в жутком состоянии… Такое ощущение, что парень ночевал на помойке. И там же одевался.

Что же заманчивого мог предложить сей экземпляр господину Зомби за неизвестную нам сумму плюс пятьдесят процентов надбавки за риск?

Украдкой опускаю палец на клавиатуру лаптопа. И на небольшом экранчике высвечивается то самое ключевое слово, из-за чего выскочил флаг экстраординарности.

Странное такое слово. Никогда мною не слыханное. Я же заурядный трассер, и не моего ума дело все эти сфинксовы загадки регионального масштаба…