Связанная василиском - Эми Райт

— Да. Вот так.

Она стонет, когда я делаю это снова. На этот раз я касаюсь ее клыками, осторожно, чтобы не поцарапать кожу. Я хочу только ее естественной реакции на меня. Не той повышенной потребности, которую вызовет мой яд позже, после того, как я попробую ее как следует.

Я отстраняюсь.

— Думаю, дальше я смогу сам. Раздевайся и ложись на кровать. Если только ты не предпочитаешь сидеть, — неохотно я убираю от нее свой хвост, позволяя ей следовать моим инструкциям.

Тэмсин на мгновение задерживает на мне взгляд, затем поднимает руки к узлу рубашки, завязанной поверх элегантного черного платья. Я с нетерпением наблюдаю, как она развязывает узел и расстегивает каждую пуговицу одну за другой.

Она знает, что делает, моя маленькая куртизанка. Она соблазнительно раздевается, выделяя каждую пуговицу, каждый лоскуток ткани на своих сочных изгибах. Наконец-то она стоит передо мной в одном лишь прозрачном нижнем белье в цветочек.

У меня слюнки текут.

— Очень мило.

— Белье тоже снять? Или ты хотел бы оказать честь?

Я улыбаюсь.

— Мне нравится, что ты спросила, но на этот раз ты можешь его снять. Я попрошу своих сотрудников пополнить твой гардероб, так что в следующий раз я смогу его сорвать.

Ее улыбка становится шире.

— Ну что ж, я действительно люблю новое белье. Ты можешь каждый раз рвать новый комплект, если это означает, что ты будешь продолжать покупать мне новые.

Я мрачно смеюсь.

— Тогда тебе повезло, что я очень, очень богат, цветочек. Думаю, ты будешь нужна мне очень, очень часто. Нужно купить очень много нижнего белья.

Она хихикает. Затем лифчик соскальзывает с ее груди, обнажая огромные розовые соски, которые я уже успел разглядеть сквозь ткань. Мгновение спустя она сбрасывает нижнее белье на пол, и ее гладкие бледные половые губки манят меня, аккуратно спрятанные у нее между ног.

О, мой прелестный цветок. Не могу дождаться, когда раскрою твои лепестки.

— На кровать.

Она бросает на меня взгляд через плечо, подчиняясь. Этот взгляд заставляет меня желать погони, и у меня руки чешутся снять очки и овладеть ею.

Но не раньше, чем она окажется в безопасности.

Я беру шелковистую черную повязку с ночного столика и маню ее к себе. Она пододвигается к краю матраса и садится, чтобы я мог завязать ей глаза.

Затем, наконец, когда я уверен, что все в порядке, я снимаю очки и отбрасываю их в сторону. Мгновенно мир наполняется красками и светом, как будто все поворачивается на циферблате. Все становится лучше, ярче. Это напомнило мне, как чертовски приятно видеть мир таким. Почему я держу в доме минимальный штат сотрудников и строго контролирую свои личные зоны, чтобы мне не приходилось носить очки постоянно.

— Что ты делаешь? — Тэмсин поворачивает ко мне лицо, улыбаясь.

— Смотрю на тебя как следует, — я окидываю взглядом ее пышное тело. Мягкие бледные складки на ее талии, ямочка на пупке. Я пробегаю взглядом по ее розовым покрасневшим соскам, превратившимся в упругие бутоны, которые так и просятся в мой рот.

Я подумываю о том, чтобы связать ее, но это требует времени. Я не уверен, что у меня хватит терпения сегодня вечером. Это меня удивляет. Прошло много времени с тех пор, как я чувствовал такую острую потребность. Я не уверен, что вообще когда-либо испытывал нечто подобное. Яд уже капает с моих клыков, и члены стоят, требуя внимания, теперь, когда я их выпустил.

Приподнимаясь на хвосте, я заползаю на кровать и мягко подталкиваю ее лечь на матрас. Она послушно подчиняется, милая улыбка все еще приподнимает уголки ее розовых губ. Я хватаю ее за запястья.

— Руки за спину. Держи их там.

Она выгибает спину и закладывает руки за спину, как я и велел.

— А теперь скажи мне, цветочек, как ты думаешь, сколько раз ты сможешь кончить для меня?

Слабое дыхание выдало ее, даже если бы аромат влагалища не стал еще ярче от моих слов.

— Ммм, я не знаю. Должны ли мы это выяснить?

Я уже опускаю рот. Крепко надавливая на ее бедра, я широко раздвигаю ее для себя. Ее идеальная гладкая пизда блестит от влаги, когда приоткрываются внешние губы. Внутри она блестящая и раскрасневшаяся, и только и ждет, чтобы ее ласкали.

Я использую большой палец, чтобы раздвинуть ее еще шире. Тэмсин не двигается, но ее дыхание учащается, а живот поднимается и опускается при частых вдохах. Я больше не могу ждать и погружаюсь в ее киску, лаская ее своим раздвоенным языком и высасывая из нее соки.

Я стону от ее вкуса. Он не должен был быть сюрпризом. Я ощущал его в воздухе с той ночи, когда мы встретились. Мои чувства были одурманены им. Все было предвкушением этого момента.

Она терпкая, сладкая и соленая, и насыщенная одновременно. Пахнет ароматно, а на вкус еще лучше. Она гладкая, пухленькая и нежнее всего на свете. Есть ли в мире место лучше? Меня раздражает, что я должен за это платить. Обычно я слишком пугающ для того, чтобы женщины-монстры хотя бы обратили на меня внимание, не говоря о том, чтобы стать моими любовницами. Люди до недавнего времени не подозревали о сверхъестественных существах вроде меня. Так что проблема объяснений и преодоления их страхов была слишком велика.

Почему я так долго ждал после того, как монстры объявили о своем существовании?

Я, конечно, знаю ответ. Это потому, что ни одна любовница не вызывала у меня интереса до нее.

Тэмсин стонет, когда я облизываю каждую сторону ее прелестной киски. Затем я щелкаю по чувствительному бутону. Снова и снова, наслаждаясь ее вкусом. Она вздрагивает, и влага стекает по моему подбородку.

Я поднимаю голову.

— Ты только что кончила? — мне не нужен ее застенчивый смех, чтобы понять ответ. Я могу прочитать его по ее телу. То, как трясутся ее ноги и сжимается живот в конвульсиях.

— О, цветочек. Мне будет с тобой очень весело, — она пищит, когда я возвращаюсь к работе. Ее тело выгибается над кроватью. Я поднимаю взгляд и наблюдаю, как подпрыгивают ее пышные груди. Она крутится и отворачивает голову в сторону, прикусывая нижнюю губу, и я испытываю искушение сказать ей, чтобы она прекратила.

Однако мой рот занят. Я просовываю в нее два пальца, и она снова разваливается на части. На этот раз я в отличной позиции, чтобы наслаждаться тем, как она сжимается и пульсирует. Тихие стоны восторга наполняют мои уши. Я мог бы стать очень,