Двойной шантаж (СИ) - Тиган Линетт

— Тимур…

Он заставляя сказать свой вердикт в его глаза, удерживая меня за подбородок. Это невыносимо!

— Тимур, нам лучше прекратить…

— Тимур Давидович! Я вас везде обыскалась! — женский возглас заставляет нас обоих вздрогнуть и обернуться. Громов неохотно отступает от меня на шаг, повернувшись в сторону Елены Николаевны, которая заметила меня за широкой спиной нашего гендиректора. — Виктория Владимировна, — она с вынужденным уважением кивает мне, едва не скорчив гримасу осуждения на своём морщинистом лице.

Эта женщина настоящая фанатка Тимура Давидовича и видеть меня с ним ей не то, что не выносимо, а удушливо-убийственно. Я, назло этой карге, показательно поправляю платье на плече и прохожусь пятерней по встрепанным волосам.

— Да, Елена Николаевна, что-то случилось? — Громов напоминает о себе, отвлекая внимание женщины от моего потрепанного вида.

— Мне только что пришло сообщение от нашего клиента. На нас поддают в суд за использование нелицензионных материалов, — выпаливает она, суетливо поправляя платье и прическу, копируя мои жесты от осознания собственных недостатков. — Нужно срочно принять меры.

— Что за чушь? — Громов недоумевает.

Я понимаю, что разговор между ними будет весьма напряженный и долгий, поэтому собравшись с силами, отхожу в сторону. Тимур Давидович едва покачивается, словно собрался меня схватить в охапку, но вовремя себя одернул от этого затеи. Что же, стоит отдать должное — несмотря на его наглую бестактность со мной наедине, при посторонних он держится как полагается гендиректору.

— Мы не договорили, Виктория Владимировна, — напоминает мне Громов, принуждая остаться.

— Я за шампанским, — мирно улыбаюсь я мужчине, который недоверчиво прищурился, а Елена Николаевна едва слышно недовольно засопела.

Она будет первой, от которой пойдут грязные сплети о моей связи с Громовым. А ведь я сейчас красноречиво сую под нос доказательства — растрепанные волосы, в глазах пьяный блеск, меня немного пошатывает, а щеки пылают от оргазма, которого было слишком мало, чтобы насытить меня, изголодавшуюся.

— Кажется, мне нужно в офис, чтобы рассмотреть претензию клиента подробнее и проверить лицензии от отдела качества. Дело серьезное, нельзя откладывать, — напоминает о своей проблеме Елена Николаевна, привлекая к себе внимание Громова.

Тимур Давидович начинает с ней беседовать, не отрывая от меня взгляда, пока я не скрылась в ресторане, облегченно выдохнув. Мне хватает всего одной минуты, чтобы вернуться к своему столу, схватить телефон с сумочкой и едва не срываясь на бег, покинуть ресторан.

Только пока спускаюсь на лифте вниз, понимаю, как сильно облажалась. Я корю себя за то, что мои пороки взяли вверх над разумом, но мне всё ещё отчаянно хочется быть в его руках и снова ощутить дикое желание… Бесспорно, время рядом с Тимуром Давидовичем было умопомрачительным, но я должна взять себя в руки и ни при каких обстоятельствах не отходить от своего плана.

Я выхожу на улицу с облегчением ощущая прохладу, которая моментально охлаждает моё тело и дурную голову. Набираю номер такси, выжидающе шагая по тротуару. Меня начинает трясти от желания устроить самой себе взбучку.

Это же надо было — дать ему довести меня до оргазма за несколько минут! Почему именно он? Какого черта я так повернута на мужике, который… Идеальный, сукин сын. Обворожительный, сексуальный и желанный.

Становится обидно едва не до слез, но я запрещаю себе распылаться на эти эмоции.

А может… Может, найти другую Анечку? Вокруг слишком много идиоток, которые лягут под мужика ради своей выгоды. Но поиск новой «Золотой рыбки» занимает время. На Аню ушло два месяца, а за это время с меня три шкуры сдерут.

Когда ко мне подъезжает машина, я спешу к ней, сверяя номер машины из смс-сообщения от компании такси. Останавливаюсь, присматриваясь к марке в тусклом свете фонарей, заостряя внимание на четырех шестерках и замираю.

Он выходит сам, когда понимает, что я не пойду ему на встречу.

— Цыпочка, — меня едва не выворачивает от прозвища, которое мне дал Егорчик. Я морщусь, при этом осматриваясь по сторонам в поисках людей, которые, к сожалению, празднуют корпоратив на высотке. — Садись, я тебя подвезу.

Егор не умеет улыбаться — он всегда скалится, что отталкивает меня и заставляет насторожиться.

— Ты следишь за мной? — я стараюсь к нему не приближаться. Последний раз, когда я доверчиво села в его машину — он подмял меня под себя и облапал.

Егорчик обычной внешности, с лысой головой и всегда в брутальных шмотках. Такие, как он — считают, что иметь пивное пузо — это достоинство мужчины. Он всегда ведет себя вызывающе и нагло, доставляя мне массу хлопот помимо основной — шантажа.

— Спасибо. Я уже вызвала такси.

— Цыпа, ты же знаешь, что, если сядешь сама — целее будешь, — теперь он угрожающе сложил руки на груди, выжидающе оценивая мою готовность к сопротивлению. — Сколько раз мы это проходили? Совсем ничему не учишься… — Егор не выдерживает и прет на меня.

— Сама! — рявкаю я, не позволяя ему ко мне дотронуться. Мерзкий тип.

Он услужливо открывает для меня дверцу машины заднего сидения, на которое я сажусь с мученическим выражением лица.

— Добрый вечер, Виктория, — всегда приветливый шофёр смотрит на меня через водительское зеркальце.

— Как всегда иронизируете, Николай? — я огрызаюсь, включив в себе защитную реакцию. Мужчина ничего не отвечает, понимая, что я не готова беседовать.

Егор садится рядом со мной, косо стрельнув взглядом на мою оголившуюся ногу из-под разреза платья. Я одергиваю подол, намеренно скрывая свои ноги от его всегда похотливого взгляда. С Егорчиком нужно быть осторожной и всегда начеку. Он только кажется оболтусом, но криминальный авторитет никогда к себе не подпустит идиота, а Егор — один из приближенных.

— Сегодня последняя пятница месяца, — напоминает он, словно я этого не знаю.

— Помню. Я написала тебе, что принесу деньги завтра.

— Почему ты решила, что я буду делать тебе поблажки? Правила для всех одни, Цыпа, — он протягивает руку, положив свою лапу мне на коленку. — Но я пересмотрю их, если ты устала от них.

— Я принесу тебе деньги завтра, — цежу сквозь зубы, сдерживая себя от того, чтобы скинуть его лапу с моей коленки.

— Конечно принесешь. Только не забудь добавить двадцать процентов. Это мне за потраченное время, пока я терпеливо ждал тебя здесь, — он довольно скалиться, когда я обращаю на него внимание, буквально вытаращившись.

— Мы договорились на сотку! — во мне закипает ярость.

— Мы договорились на последнюю пятницу каждого месяца, — напоминает мне Егор.

Я тяжело дышу, буквально багровея от невыносимой злости. Мало того, что каждые три месяца он увеличивает сумму на десять процентов, а иногда и вовсе не последовательно, так ещё и издевается!

— Если такие условия, почему молчал целую неделю? У меня нет столько денег!

— Это бизнес, Цыпа, — Егор тянет свою лапу выше, заставляя платье раскрыть мою ногу. — М-м-м… Возможно, я бы дал тебе шанс, будь ты немного сговорчивее… — не выдерживаю и шлепаю его по наглой руке.

— Будет тебе двадцать процентов. Завтра, — цежу я сквозь зубы, вцепившись в дверную ручку, пытаясь вылезти из машины. Дверца оказалась заблокирована. — Выпусти меня.

Егорчик тяжело выдыхает.

— И как только Марат с тобой справлялся? — непонимающе спрашивает он, а меня кидает в ледяную дрожь только от упоминания этого имени. Я взволнованно поворачиваюсь к Егору, тревожно глядя в его глаза. Он продолжает меня раздражать, но меня едва не выворачивает наизнанку от первобытного страха быть пойманной. — Расслабься. Ты сама знаешь, что не сдам тебя. Слишком ты… Дорогая девочка, Цыпа, — он касается моих волос, заправляя прядь за ухо.

— Если сдашь меня, можешь попрощаться со своими яйцами, Егорчик. Меня он, конечно, потреплет, а тебя прикончит.

Он смотрит в мои глаза, и, наверное, видит чистейшую правду. Кто, как не я, знаю суть Марата — человека, который голыми руками выпотрошит человека и ничего человеческого в нём не ёкнет. Егор неохотно отстраняется, сверкнув недовольным взглядом.