Колдунья моя - Бертрис Смолл

— Действительно, вы вправе сомневаться, — спокойно ответил Дагда, — но если позволите развязать этот жалкий сверток, то сможете сами проверить и убедиться.

— Ах, отдай этой скверной девчонке ее вещи и ступай по своим делам! — с отвращением воскликнула леди Бланш.

— Мои дела — это леди Мэйрин, — тихо произнес Дагда. — Куда она, туда и я.

— Но ты не можешь уйти из Ландерно! Ты прикреплен к этой земле. Если попытаешься уйти, я прикажу привести тебя обратно и высечь как беглого раба!

Дагда запрокинул голову и расхохотался. Смех его был раскатистым и гулким, и от него по спинам всех присутствующих пробежали мурашки.

— Я — вольноотпущенник, мадам, — сказал он. — Я приехал из Ирландии с моей госпожой во исполнение клятвы, которую дал ее умирающей матери, принцессе Мэйр Тир Коннелл. Я не связан ни с Ландерно, ни с каким-либо другим поместьем на этой земле. Узы верности привязывают меня лишь к Мэйрин Сен-Ронан, и я не покину ее до самой смерти. Если вы хотите попробовать задержать меня, миледи Бланш, что ж, попробуйте! — окончил он и так взглянул в ее глаза, что леди Сен-Ронан невольно вздрогнула. «Самое время избавиться от этого увальня», — подумала она. Бланш всегда не доверяла ему.

— Ну тогда ступай, — сказала она, — но не возвращайся просить у меня милостыни, когда работорговец выгонит тебя на все четыре стороны! Я не приму тебя обратно! Можешь умирать с голоду. А за эту мерзавку мне заплатили полновесным серебром, которое я прибавлю к наследству моего будущего ребенка.

— На этих деньгах кровь, — тихо произнес Дагда. — Они не принесут счастья вашей дочери. Они только навлекут на нее беду.

— Убирайся! — воскликнула побледневшая Бланш Сен-Ронан. Дагда улыбнулся ей, но эта улыбка больше походила на оскал. Бланш Сен-Ронан попятилась, повернулась и побежала в зал. Обернувшись к Айво, Дагда сказал:

— Веди нас к торговцу. Я должен переговорить с ним. Айво улыбнулся своим мыслям и невольно ускорил шаги. Они вышли во двор, где торговец уже давно дожидался своего живого товара. Сенешалю очень хотелось увидеть выражение лица работорговца, когда тот узнает, что Дагда отправится вместе с девочкой.

Англичане, с которыми этот работорговец имел дело уже много лет, звали его Френом. Сейчас эти англичане покупали рабов гораздо меньше, чем прежде. Торговать в Денло1 было выгоднее, чем с этими ненормальными англосаксами, которые покупали рабов только для того, чтобы освободить их. Френ был греком и ни за что бы не оказался в Бретани, так далеко от моря, но в Бресте к нему обратился секретарь епископа, попросивший его явиться в Ландерно, чтобы переговорить с леди Сен-Ронан. Леди сказала ему, что ее муж умирает и, когда он испустит дух, ей надо будет избавиться от его внебрачной дочери, которой он до сих пор позволял жить в замке. Девочке пять лет, она совершенно бесполезна, но очень хороша собой, так что кое-чего все же стоит. Френ отчаянно торговался с леди Сен-Ронан, и в конце концов они сошлись на цене в одну серебряную монету.

Френ втайне торжествовал, совершив столь удачную сделку. Он хорошо заработает на этой девочке: знатоки в Западной и Восточной Европе весьма ценили детей, особенно детей красивых. Впрочем, леди Сен-Ронан ничего не могла об этом знать, с улыбкой подумал Френ. Если бы она знала, то не уступила бы девочку так дешево. Глядя на приближающуюся Мэйрин, держащую за руку беловолосого великана, который шел рядом с ней, стараясь попадать в такт ее шажкам, Френ чувствовал себя на верху блаженства.

Девочка оказалась настоящей красавицей. Невероятно! Френ решил, что не станет продавать ее в Англии. О нет! Эта девочка будет стоить куда больше, чем простая рабыня. Он будет защищать и хранить ее несколько месяцев, пока они не встретятся с одним хорошим покупателем из Константинополя. Тот отвалит ему за это маленькое сокровище целое состояние.

— Вот девочка. Ее зовут Мэйрин, — сказал Айво. — Ты доволен своей сделкой, Френ? Ты передашь мне серебро для миледи Сен-Ронан?

Френ запустил руку в кожаный кошелек, висевший у него на поясе, без колебаний достал тусклую серебряную монету и вручил ее Айво.

— Прощай, моя маленькая госпожа, — сказал сенешаль. — Да хранит тебя Господь и Пресвятая Богоматерь.

— Попрощайся от меня со старой Кателлой, Айво, — сказала Мэйрин.

Сенешаль вытаращил глаза, но кивнул.

— Хорошо.

Френ протянул было руку, чтобы схватить Мэйрин за плечо, но великан предостерегающе проворчал:

— Не касайся моей госпожи своими грязными лапами, торговец!

— Кто этот… — Френ смерил взглядом Дагду с головы до ног, — ..этот парень? — беспомощно пробормотал он. Великан был слишком большим и опасным на вид.

Не в силах удержаться, Айво усмехнулся.

— Пускай он сам скажет тебе, кто он такой, мастер Френ. — И, повернувшись, направился обратно к замку.

— Я — Дагда, — произнес ирландец. — Я — охранник этой девочки. Я был рядом с ней с того дня, когда она родилась, а до того охранял ее мать, Мэйр Тир Коннелл, принцессу Ирландии, да упокоит Господь ее душу. Эта девочка родилась в законном браке, но ее мачеха хочет отнять у нее наследство для себя и своего будущего ребенка. Хотя я вольноотпущенник, но никак не смог помешать ей совершить это злодеяние. Но я не покину мою маленькую госпожу, торговец. Куда она — туда и я.

Френ на мгновение пришел в замешательство. Прежде он никогда не сталкивался на Западе с такими случаями. Чтобы о маленькой девочке заботился мужчина?!

— Ты что, евнух? — спросил он Дагду.

Великан громко рассмеялся.

— Нет, — ответил он. — Все мои богатства при мне. «Странно», — подумал Френ, но, еще раз окинув взглядом огромного ирландца, понял, что ему снова крупно повезло. Этот Дагда сам позаботится о девочке и сохранит ее до тех пор, пока они не доберутся до Константинополя и не продадут ее выгодному клиенту. Впрочем, Френ не хотел выказывать своей радости.

— Что ж, можешь идти с нами, великан, — надменно произнес он, — но тебе придется самому зарабатывать себе на пропитание. Ты будешь помогать мне. Милостыню подают священники и богатые лорды, а я — ни тот, ни другой. Ты меня понял, великан?

— Я понял тебя, торговец, — ответил Дагда, и в его голубых глазах сверкнула насмешка.

Торговец запустил руку в седельную сумку и достал оттуда маленький кожаный ошейник, чтобы застегнуть его на тоненькой шейке Мэйрин, но большая ладонь Дагды опустилась на его руку. Френ вздрогнул от удивления и вопросительно взглянул на ирландца.

— Ты хочешь испортить ее кожу, торговец? Она такая тонкая, что тебе и не снилось! Этот ошейник оставит на ней отметины.